Когда я говорю дознавателю, что пришла по поводу дела по статье 245 Уголовного кодекса РФ «Жестокое обращение с животными», она кривит губы и с трудом сдерживает смех. Хотя, может быть, не мой вопрос так ее рассмешил, а что-то на экране ноутбука. Или вспомнила о чем-то забавном.Но мне, честно говоря, неприятно. И я сразу вспоминаю, как Наталья Занозина, заявительница по этому делу, рассказывала об отношении полицейских к ней и другим волонтерам.
Честно говоря, ехать в Ленинское отделение полиции №4 совершенно не хотелось. Но иного выхода не было - телефонный номер отдела дознания не отвечает с мая. Тогда, правда, удалось связаться со следователем по мобильному, но теперь этот полицейский работает в другом ОП. В дежурной части говорят, что номер на всех дознавателей один, другого нет. «Если вам не отвечают, приезжайте сами, лучше в 8 утра», - говорит дежурный. Хорошо, я-то приеду, хоть и не в 8 утра. А как же остальные? Это же полиция, граждане! А до нее невозможно дозвониться. Это, конечно, не 911, а отдел дознания, я понимаю, но все же... Спрашиваю Наталью Занозину, по какому номеру она общалась с дознавателями. Оказывается, она сама уже давно не может дозвониться до полицейских, чтобы узнать хоть что-то.
Собственно, в ОП №4 я приехала ради того, чтоб выяснить, кто же теперь занимается делом о живодерке (подробнее об этой истории в №20 (174) от 25 мая 2012 года, №29 (183) от 27 июля 2012 года «Газеты Наша Версия»). В течение нескольких месяцев дело перекидывали от одного полицейского к другому. Дознаватель Гнеушев, по словам его же коллеги Олега Романова, «дело загубил, до отпуска им не занимался, никому ничего не сказал, ушел, теперь дело надо реабилитировать». Этим занялся дознаватель Пастухов, который принялся заново вызывать участников и координаторов волонтерского движения «Рыжий хвост», непосредственно имевших дело с Екатериной Чичваркиной (настоящая фамилия Чичварина), которую подозревают в жестоком обращении с животными. «После волонтеры стали звонить мне и жаловаться на формалистику и насмешки, - вспоминает Наталья Занозина. - Я не выдержала, позвонила этому Пастухову, попыталась объяснить, что его субъективное отношение к нам и волонтерству к делу отношения не имеет. Он пригласил меня на допрос, я отказалась. Мне надоело ходить, как будто я обвиняемая, и по нескольку раз рассказывать и писать одно и то же». Кстати, недавно Наталья и другие волонтеры зоозащитной организации «Рыжий хвост» обжаловали действия (а точнее - бездействие) сотрудников полиции в региональную прокуратуру и МВД РФ, откуда жалобу переслали в ГУ МВД РФ по Саратовской области. В итоге отдел организации дознания ГУ МВД РФ по Саратовской области взял ход расследования на контроль и дал указания «об активизации дознания». А еще старший дознаватель Гнеушев был привлечен к дисциплинарной ответственности.
В отделение на Ипподромной, 1 меня не пускает дежурящий на входе полицейский. Мол, звоните сначала дознавателям, а потом разберемся. Около двери висит список сотрудников и их внутренних телефонов. Звоню я долго. Отвечают только по шестому номеру. Представляюсь, объясняю причину визита - мне лишь уточнить имя дознавателя, который работает с делом №558813. «Это вам к начальнику, - отвечает девушка. - Звоните». Только вот начальник трубку не берет. И, кажется, брать не собирается. «Хорошо, скажите, чтоб вас пропустили», - снова отвечает девушка и вешает трубку. Полицейский, дежурящий на входе, верит на слово, что меня разрешили пропустить, но все равно ворчит, списывая в тетрадь мои паспортные данные. «А мне они позвонить не хотят? - он явно имеет в виду дознавателей. - Понабирали, понимаешь».
Вопрос о «понабирали» проясняется, когда я встречаю в коридоре знакомую. Оказывается, в отделе дознания не осталось ни одного «старого» сотрудника, все сплошь новички. И начальник у них менялся уже не раз. Вот и сейчас уже кто-то другой, хотя внизу в списке сотрудников по-прежнему указан некто Курочкин. Неплохая текучка в отделе дознания в Ленинском ОП №4. Главный дознаватель на Ипподромной, 1 очень удивляется, узнав, что я который месяц не могу дозвониться по имеющемуся у меня номеру. «У нас 12 дознавателей, и у всех один номер, - говорит она. - Не может быть, чтоб трубку не брали». Что отвечать на такое «не может быть», я не знаю. Да, я специально придумываю, потому что мне делать нечего. И приехала к вам по этой же причине. Хотя гораздо удобней было бы выяснить все вопросы по телефону.
Делом теперь занимается дознаватель Татьяна Юрьевна Ерофеева, очень молодая и симпатичная девушка. Это она кривит губы и улыбается, услышав, что я хотела бы поговорить о том, как продвигается расследование по заявлению Натальи Занозиной. Татьяна Юрьевна просит меня подождать, отвечает на звонок своего мобильного телефона. Я стою, переминаясь с ноги на ноги, потому что присесть мне не предложили. Татьяна Юрьевна смотрит на меня строго и немного снисходительно, мол, ходят тут всякие, отвлекают. Неужели устало-снисходительные лица свойственны всем, кто получает зарплату из бюджета? В администрациях и судах, паспортных столах и районных поликлиниках, в милициях и налоговых органах - везде на посетителя смотрят как на существо, стоящее в цепи эволюции где-то между грибом и многоножкой. Что это? Комплекс маленького человека? Подбор кадров в госорганы по ряду личных качеств, среди которых чрезмерно развитое чувство собственного достоинства и мизантропия?
Подробностями расследования Татьяна Юрьевна, естественно, со мной делиться не стала. Сообщила лишь, что в сентябре дело будет передано в суд. А уж там как пойдет. А еще она подтвердила, что Екатерина Чичваркина была найдена и допрошена. Что она сообщила следствию, тоже пока не раскрывается. Все это станет ясно уже на суде, куда наверняка придут и журналисты, и зоозащитники. А пока напомню, через руки Чичваркиной прошло более 40 животных. Из них 7 убиты, а 14 пропали без вести. Статьей 245 УК РФ за жестокое обращение с животными предусмотрено следующее наказание: штраф до 80 тысяч рублей, либо обязательные работы на срок до 360 часов, либо исправительные работы на срок до одного года, либо ограничение свободы на срок до одного года, либо арест на срок до шести месяцев.