Случилось страшное. Заместитель Сомова по индустриальному комплексу г-н Палазник утратил дар речи. Произошло это, по всей видимости, от испуга, вызванного мазутным ЧП в Самарской области.
К счастью, надежда на исцеление Андрея Николаевича существует. Его немота весьма избирательна, что установлено опытным путем. В подтверждение приведу некоторые результаты «лабораторных и полевых испытаний».
Под «лабораторными опытами» я подразумеваю телефонное общение с Палазником. Звонок корреспондента «Газеты Наша Версия» на мобильный заммэра любезно принял и даже соблаговолил пробурчать «да». Однако, узнав, кто именно осмелился его побеспокоить, абонент незамедлительно отключился.
Следующая попытка услышать голос высокопоставленного муниципального служащего успехом не увенчалась, но ситуацию несколько прояснила. А все благодаря секретарю индустриального заместителя Сомова. Эта дама сообщила, что об аварии саратовского судна в Самарской области ее шеф ничего не знает и, соответственно, комментариев на эту тему не дает. В общем, доступ к уху Палазника оказался перекрыт.
Пришлось выходить «в поле», то есть на заседание постоянной комиссии гордумы по ЖКХ. Среди депутатов и чиновников горадминистрации, по счастливому стечению обстоятельств, оказался и Андрей Палазник. В ходе заседания настроение его менялось, словно погода в межсезонье. То он был весел, то глубоко озабочен, а то и вовсе растерян. Причины мимического калейдоскопа, на мой взгляд, крылись в мобильном телефоне. Он то и дело мешал чиновнику внимать докладам выступающих. Сам Андрей Николаевич ничего не говорил - только слушал, а после очередного отбоя связи погружался в задумчивость. Вот так - в думах (вряд ли о смысле бытия и небытия городской индустрии), с трубкой у уха и прошло для заместителя Сомова заседание комиссии.
Теперь - о страшном. «Недуг» поразил Андрея Николаевича сразу же после думского мероприятия. Очередной эксперимент под названием «получить комментарий у Палазника» это наглядно подтвердил. Просьбу сказать пару слов, а лучше - предложений, по поводу происшествия с судном ЗАО «Сартанкер» заместитель мэра услышал. А дальше - тишина, причем в полном смысле этого слова. Ни звука не произнес Андрей Николаевич, даже «да», «нет», «не знаю», на крайний случай «без комментариев» не смог он из себя выдавить. Хотя на комиссии он сумел дать односложный ответ на какой-то вопрос.
Так что же случилось с Палазником? Он немеет, когда слышит о ЧП в Самарской области или о нашей газете? А может быть, он дал обет молчания? Вот только кому? И за какую провинность его так наказали?