Антиалкогольным выступлениям обычно присуще тягостное ощущение безысходности и неяркой неуверенной надежды: вот если бы перестала Русь пьянствовать, то…
Антиалкогольным выступлениям обычно присуще тягостное ощущение безысходности и неяркой неуверенной надежды: вот если бы перестала Русь пьянствовать, то…
А что «то»?
Где начало того конца, которым оканчивается начало?
Что было вперед: водка, русский приоритет которой блестяще обосновал покойный Вильям Похлебкин, или русский национальный характер?
Что было в начале - водка или комплекс Емели на печи?
В наших деревнях кавказские варяги постепенно прибирают к рукам еще не до конца пропитые хозяйства, фермы, скот, постройки, технику. Ходячее объяснение - они не пьянствуют, у них много детей, они поддерживают друг друга, они хитрые и проч.
То же говорится и о евреях.
Следуя своему обыкновению опираться на жизненный опыт, я могу утверждать, что кавказцы пьют, да еще как пьют. Могу и назвать немало известных мне примеров спившихся, во всем тягостном безобразии этого слова, евреев. Правда, думаю, они спились все же потому, что были слишком русскими. Евреи пьют много, по поводу и без повода. Но у евреев, как и кавказцев, и русских южан, алкоголь - вторичная добавка к радостям жизни, но не замена ее.
Прежде всего потому, что водка никогда не становится самоцелью, какое бы значительное место в жизни она ни занимала.
Бабушка одного моего пьющего родственника учила его мать и жену: «А вы яво отвлякайте, отвлякайте!»
«Отвлякал» же ведь товарищ Сталин от пьянства не запретами на алкоголь. Рестораны работали до четырех утра. Но пьяным на работу как-то идти было не принято, тем более не выйти вовсе. Как же совместить? А как знаешь! Ты взрослый человек. Проклиная водку, нельзя уподобляться ребенку, бьющему по полу, о который ушибся. Условия нетерпимости не к выпивке, а к нарушению трудовой и иной дисциплины - одна из трудных, но достигаемых мер.
Современное отношение власти еще хуже горбачевского ханжества. Ельцин преступно выпустил из государственных рук монополию на производство алкоголя. Следующие за ним совершенно очевидно потакают на всеобщем пьянстве, в том числе и на невиданном, гомерическом пивном разгуле, особенно молодежном.
Может быть, стоит дать русским цель - яркую, шумную, общую, вроде революции или войны, или просто товарища Сталина возвести на престол, - и русские, не переставая пить, перестанут спиваться? Да цена-то больно высока, не уступит алкогольным утратам.
К тому же мы стали идеализировать прошлое. Вот письмо Льва Толстого брату Сергею от 24 июня 1852 года из Пятигорска. «Вчера в первом часу меня разбудил на моем дворе плач, писк, крики и страшный шум. - Мой хозяин ехал ночью с ярмарки, с ним повстречался татарин - пьяный, и в виде шутки выстрелил в него из пистолета. Его привезли, посадили на землю посреди двора, сбежались бабы, пьяные родственники, окружили его, и никто не помогал ему. Пуля пробила ему левую грудь и правую руку. Сцена была трогательная и смешная. Посреди двора весь в крови сидит человек, а кругом него столпилась огромная пьяная компания. Один какой-то пьяный офицер рассказывает, как он сам был два раза ранен и какой он молодец, баба орет во все горло, что Шамиль пришел, другая, что она теперь ни за что по воду ночью ходить не будет, и т.д. и т.д. Наконец уж я послал за доктором и сам перевязал рану. Тут приезжал мертвецки пьяный фершел, сорвал мою повязку и еще раз разбередил рану…»
В повести М.Ю. Лермонтова «Фаталист» (1839) смельчак поручик Вулич погибает от руки не врага, а просто пьяного казака: «Вулич шел один по темной улице; на него наскочил пьяный казак, изрубивший свинью, и, может быть, прошел бы мимо, не заметив его, если б Вулич, вдруг остановясь, не сказал: «Кого ты, братец, ищешь?» - «Тебя!» - отвечал казак, ударив его шашкой, и разрубил его от плеча почти до сердца...» (Лермонтов описал реальный случай.)
Рискну ли я делать выводы?
Да, промежуточные.
В России пили, пьют и будут пить. Но в различные эпохи и периоды пили больше или меньше. Всегда были, есть и будут люди, по-разному относящиеся к спиртному. Градация чрезвычайно обширна и ювелирно тонка - от не переносящих и ста грамм спиртного до благополучно пьющих десятилетиями по бутылке в день, сохраняя при этом работоспособность, социальный статус, физическое здоровье, потенцию и т.д. Всегда будут те, кому вино придает живости и остроумия, именно про таких людей Лев Толстой воскликнул: «И тогда я готов благословлять вино!», и те, у кого определенная доза алкоголя вызывает непреодолимое желание заехать кому-нибудь в морду, а то и пырнуть ножиком. Невозможно и вредно пытаться привести всех к единым нормам в отношении алкоголя. Бесполезно. Все равно не уследить. Лишь кара за содеянное может приостановить любителя мордобоя, но не запрет на торговлю водкой. То, к чему привела лигачевско-горбачевская затея, у всех на памяти. Да и в куда менее пьющей Америке сухой закон, не искоренив пьянства, породил организованную преступность.
Государство же обязано всей мощью своих институтов не допускать таких преступных крайностей, как безнаказанное производство и продажа не только суррогатов, но и просто низкокачественного алкоголя. То есть ввести безусловную монополию на производство и оборот спирта и жесточайший контроль или даже как сделал некогда мудрый граф Витте - госмонополию на торговлю спиртным. Таковая, между прочим, давно существует у крайне зависимых от алкголя финнов.
Ваше здоровье!