Вы не замечали, что сейчас с людьми общаться не принято? Я пришла к этой мысли, когда гуляла по дачному массиву. Раньше все заборы мастерили из сетки-рабицы. Участки прекрасно просматривались, и люди этого как-то не стеснялись. Даже наоборот - были рады поболтать с соседями. А сейчас все устанавливают глухие укрепления из бетона или железа. Каждый сам за себя. Кто ты, каковы твои индивидуальные особенности - всем наплевать. Подобное отношение встречается везде. В том числе и в медицине. Сейчас больным выписывают не те лекарства, которые им нужны и подходят, а те, которые занесены в официальные списки
«Я направляю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости».
Клятва Гиппократа
Вы не замечали, что сейчас с людьми общаться не принято? Я пришла к этой мысли, когда гуляла по дачному массиву. Раньше все заборы мастерили из сетки-рабицы. Участки прекрасно просматривались, и люди этого как-то не стеснялись. Даже наоборот - были рады поболтать с соседями. А сейчас все устанавливают глухие укрепления из бетона или железа. Каждый сам за себя. Кто ты, каковы твои индивидуальные особенности - всем наплевать. Подобное отношение встречается везде. В том числе и в медицине. Сейчас больным выписывают не те лекарства, которые им нужны и подходят, а те, которые занесены в официальные списки.
Из-за них ни врачи, ни пациенты не имеют права выбора. Эксперты называют программу обеспечения льготников лекарствами ущербной. По их мнению, изначально, когда программа была на стадии разработки, рассчитывали, что тяжелобольные будут получать медикаменты за счет тех, у кого болезнь еще в начальной стадии. В итоге получается так, что лекарств на всех не хватает. К тому же бывает, что федеральные фармакологические компании присылают в регионы не то, что нужно, а то, что есть. Медики вспоминают случай, когда в область «сверху» пришла такая партия активированного угля, которую жителям не под силу было бы съесть и за десять лет. А вот необходимых медикаментов не всегда хватает. Ведь не просто так существует множество разновидностей инсулина. Его подбирают и комбинируют в зависимости от особенностей организма и течения заболевания. Но сейчас в нашем областном министерстве здравоохранения формируется официальный реестр медикаментов для льготного лекарственного обеспечения. Его рассылают по всем поликлиникам и раздают врачам. Поэтому учитывать индивидуальные особенности пациентов очень сложно. А порой отсутствие лекарств становится для больных настоящей пыткой.
Онкологических больных на последних стадиях отправляют домой умирать. Когда медицина бессильна, врачи просто выписывают пациента и передают родственникам. И тут начинается самое страшное. На всю страну прогремели трагедии, произошедшие в нашей области. Одна из них - о последних днях жизни Рустама С. У молодого человека (он скончался в 22 года) обнаружили рак языка. Вылечить его медики не смогли. Более того, они не смогли избавить его от мучений на последней стадии болезни. Когда парня выписали из больницы, врачи областного онкологического диспансера прописали ему помимо стандартных обезболивающих (промедола, трамадола, морфина) новейшие и самые эффективные MST-Continus (таблетированный морфин) и трансдермальную терапевтическую систему фентанила в форме пластыря, который позволяет обойтись без уколов и действует длительное время - до трех дней. Рустама поставили на учет по месту прописки в энгельсской поликлинике.
Даже обычные обезболивающие получить не так просто. Больной проходит комиссию, в состав которой входит врач-онколог и главврач поликлиники, потом получает рецепт, его нужно «отоварить» в течение 10 дней. К сожалению, в аптеках не всегда есть подобные препараты. Если же лекарство все-таки удалось приобрести, ампулы от использованных «наркотиков» нужно вернуть в поликлинику, и начинать все сначала. Что уж говорить о новых препаратах типа MST. Как рассказывала сестра Рустама Гуля, заведующая поликлиникой даже не знала о существовании такого фармакологического новшества. Однако согласилась написать заявку на его получение. Но Рустам до светлого мига получения обезболивающих так и не дожил. Чиновники от медицины объяснили это тем, что людям с такой формой болезни недоступны таблетированные формы обезболивающих, потому что они не могут глотать. Однако сестра Рустама утверждала, что до последнего месяца жизни брат питался самостоятельно. Даже если врачи и правы, то как же быть с пластырем? Его-то глотать не надо... Исполнительный директор российского фонда «Справедливая помощь» Елизавета Глинка (больше известная как «доктор Лиза»), оказывающая таким людям, как Рустам паллиативную помощь (консультации, патронаж, амбулаторное лечение), сообщила, что из Саратова ей часто приходят жалобы на отсутствие лекарств. Врач фонда Сергей Курков помогал Рустаму - составил схему приема препаратов, провел консультацию, выслал с проводником лекарства.
Эксперты от медицины считают, что главная причина проблем с получением обезболивающих средств, как ни странно, - борьба с наркоманией. Главный врач одного из саратовских стационаров, просивший не называть его имени, сообщил, что большой процент незаконного оборота наркотиков «находят» именно в больницах. Например, чтобы списать ампулу морфия, врач должен расписаться в десяти бумагах. А если родственники разбили, потеряли, не принесли ампулу? Врач может попасть под уголовную ответственность. И многие попадают, но продолжают потом работать на своих местах, потому что все всё прекрасно понимают. Вот медики и предпочитают просто не выписывать наркотики, чтобы не становиться объектом уголовного преследования. Выхода из сложившейся ситуации главврач не видит.
Еще одной серьезной проблемой онкобольных является отсутствие хосписа. Не всегда есть родственники, которые могут позаботиться о больном, и, даже если они есть, то не всегда горят желанием помочь. В Балаково сейчас собираются открыть платный хоспис на базе терапевтического корпуса городской больницы №1 на озере Линево. Обычная койка обойдется там в 180 рублей в сутки, а одноместная палата повышенной комфортности - 300 рублей. Получается, что месячное содержание больного в обычной палате обойдется в 5 400 рублей. Только все равно остаются вопросы - а будут ли в этом случае относиться к людям, стоящим на пороге смерти, по-человечески?