Никогда Гарри Николаевич не был мямлей. Тактично промолчать, пропустить изредка мимо ушей позволял педагогический опыт. Но это если оставалась надежда на перевоспитание тех, кто хамил. В сегодняшней ситуации, похоже, была одна надежда - бить, бить до тех пор, пока ОНИ не уползут в свое логово или не вспомнят, что когда-то были людьми
Никогда Гарри Николаевич не был мямлей. Тактично промолчать, пропустить изредка мимо ушей позволял педагогический опыт. Но это если оставалась надежда на перевоспитание тех, кто хамил. В сегодняшней ситуации, похоже, была одна надежда - бить, бить до тех пор, пока ОНИ не уползут в свое логово или не вспомнят, что когда-то были людьми.
Гарри Николаевич размеренно и яростно работал по «груше» руками и ногами. На одной стороне боксерского снаряда была большая цветная фотография Марины Владимировны, а на другой - Александра Соломоновича. Репродукции на кожаной «груше» сделали в одной мастерской за хорошие деньги. Даже не удивились, видно, к ним нередко такие заказы поступают.
Эх, если бы было можно!.. Министр зажмурился, стиснул зубы и представил себе, как он обрабатывает Александра Соломоновича прямо в здании думы. Носком ботинка в область, где кончается жилет, потом локтем по затылку и добивать на земле…
Воображение разыгралось. Чиновник туго намотал на кулак черные волосы Марины Владимировны, после чего с наслаждением раз пять приложил ее довольную физиономию к столу. Полегчало.
Нет, нельзя так. Мастер не разрешает. А то бы давно порвал на тряпки этих троечников партии. Скоро они, не стесняясь телекамер, «чисто по понятиям» говорить начнут. Чтобы быть ближе к народу.
Леонидыч сказал - терпеть до последнего, мол, такая у нас с тобой, Николаич, карма. Ему легко говорить - он же Мастер. Хоть целой думой его атакуй - все как с гуся вода. Костюмчик с иголочки, приятная улыбка, а партийцев, того и гляди, порвет от бешенства. Вот он - черный пояс по партийному карате…
Терпи! Легко сказать! Скоро от терпения нимб уже засветится. Главное - за святость прибавки никакой нет. Соломоныч с «груши», выхватив хуки с обеих сторон, улетел в «отключку», Марина Владимировна явно спорила за звание «гранитного лица» года - она выдержала такую серию ударов, что даже на фото слегка опухла.
Изрядно выдохшись, министр прилег на кушетку отдохнуть. Все закружилось перед глазами утомленного Гарри Николаевича, и он сам не заметил, как провалился в сон…
…Он стоял у доски во всеоружии грозного учителя математики - сверкающие очки, острая указка в руках. Класс трепетал, ожидая вызова к доске. Гарри Николаевич пронзительным взором обвел своих учеников. Многие вжались в парты.
- К доске пойдет… - учитель выждал театральную паузу, после чего острие указки буквально впилось в низкорослого ученика с подвижным лицом. - Давай, Саша!
- Гарри Николаевич, может, не надо? - взмолился школьник.
- Надо, Саша, надо.
Стоя незадачливый ученик казался еще ниже, чем сидя за партой. Он едва доставал до пупка учителя. Нерешительно взяв в руки мел, Саша долго и безнадежно записывал номер упражнения. Дальше этого дело не пошло.
- Ну что, сын Соломона! - загремел язвительный голос Гарри Николаевича. - Где же твоя мудрость? Опять до ночи по капустникам шлялся?
- Я, я… - мямлил ученик.
- Кем же ты быть собираешься, чудо гороховое? - сжалился педагог.
- Заслуженным юристом России! - Саша, похоже, сел на своего любимого конька - шутовство. Класс грохнул от хохота.
Учитель хмыкнул:
- Пока ты - заслуженный двоечник. Садись на свое место. И знай, что никакие капустники не исправят твою будущую «двойку» в четверти!
Следующей к доске вышла Марина - редкая подлиза, зубрила и прилипала. Она бодренько начала стучать мелом, но Гарри Николаевич знал, что эта девочка может работать только в рамках вызубренного задания. А от неожиданного вопроса, который заставляет думать, сбивается.
- Мариночка, детка, ты все хорошо написала. А давай-ка теперь попробуем вот так…
Мел в руках учителя начал выписывать каверзные уравнения, после чего чернявенькая бойкая ученица впала в ступор. На свое место гордая Марина возвращалась с «тройкой».
«Таких надо притормаживать с детства. Если вовремя не остановить, эта серость пойдет весьма далеко».
…Нескладный Коля даже не сразу расслышал, что его вызывают к доске. Он сидел на самой последней парте и забавлялся тем, что пускал пузыри из слюней. От голоса учителя он вздрогнул, как от электротока.
- Гарри Николаевич, я не учил, - залепетал он.
- Иди сюда и посмотрим, что ты не выучил.
После непродолжительной экзекуции у доски Коля уныло побрел на место с заслуженной «единицей» в дневнике.
- Если ты и дальше так будешь относиться к урокам, то закончишь школу со справкой.
- С какой справкой, Гарри Николаевич?
- О том, что Маруся действительно лошадь! - подтрунил учитель. Класс снова лег от хохота, вспомнив этот забавный мультфильм. - И тебе, Николай, не поможет даже то, что ты носишь портфель комсорга.
…Лицо Гарри Николаевича во сне буквально светилось. Он получил такое удовольствие от этого урока, какого давно не испытывал. Он вновь, пусть и во сне, мог осаживать воинствующую серость и заставлять беспробудных дуболомов шевелить мозгами. Вот она - психоразгрузка, получше всякой заказной «груши»…