Итак, чудо свершилось: долгосрочная стратегия развития Саратовской области превратилась из мифа в реальный документ. Дискуссия насчет нашего будущего по формальным признакам буквально кипит. Если, конечно, не принимать во внимание атмосферу на коллегиях министерств, где уже обсудили это драгоценное аналитическое исследование
Итак, чудо свершилось: долгосрочная стратегия развития Саратовской области превратилась из мифа в реальный документ. Дискуссия насчет нашего будущего по формальным признакам буквально кипит. Если, конечно, не принимать во внимание атмосферу на коллегиях министерств, где уже обсудили это драгоценное аналитическое исследование.
Если же принимать, то напрашиваются два вывода. Первый: в регионе обнаружились большие проблемы с системным мышлением. Одни говорят об одном, другие о другом. Что они в итоге «развивают» до 2025 года, и как планы первых повлияют на результаты вторых, мало кто задумывается. Второй вывод: о роли культуры в XXI веке областные стратеги так ничего до сих пор и не поняли. Даже при том, что наше министерство культуры неожиданно внятно сформулировало в своей части Стратегии некоторые важные вещи. Товарищи, которые руководят регионом, привыкли мыслить в советских категориях. Но именно культура в наше время - локомотив общественного сознания и экономического развития. И пока до нее руки не доходят, на воплощение амбициозных планов, намеченных в Стратегии, лучше не надеяться.
Для того чтобы позиция автора была более понятна, придется сделать короткое отступление в историю вопроса.
За последние лет пятьсот культура как социально-экономическая отрасль прошла несколько исторических этапов. Долгое время она была роскошью преимущественно для правящего класса. Великие классики, как известно, не писали музыку для кино и шоу-бизнеса, а создавали ее, главным образом, по заказу элиты, в том числе - церковной. То же самое было справедливо для архитекторов, скульпторов, художников. Потом у профессионального искусства начала появляться массовая аудитория. Финалом стало нынешнее положение дел: шоу-бизнес, глобализация, сверхдоходы «звезд», книги, песни, фильмы и вся остальная продукция, которую выпускают конвейерным способом.
При всем этом сама экономика культуры примерно до середины ХХ века укладывалась в правило, сформулированное Ильфом и Петровым: «утром деньги - вечером стулья». То есть сначала появляются отягощенные доходами заказчики (зрители, читатели, слушатели), а потом, на их деньги, - культура и ее профессиональные деятели (в конкретном театре, городе и т.п.).
История нашей области не содержит противоречий этой модели. Именно экономические успехи сделали из Саратова перед революцией 1917 года культурную столицу Поволжья. Но уж точно не наоборот. Сначала местная буржуазия заработала по-настоящему серьезные деньги и удовлетворила свои базовые потребности, а потом дозрела до того, чтобы спонсировать создание первого в стране (!) общедоступного музея и третьей в царской России консерватории, а также профессиональную работу легендарных саратовских архитекторов (комплекс СГУ, Крытый рынок и т.п.), художников, преподавателей искусств и других специалистов.
В СССР культура, как и все остальное, существовала лишь на деньги государства, и с его позволения была реализована своеобразная модель, местами принявшая чрезвычайно уродливые формы. Но и она, в любом случае, опиралась на простую схему: если колхоз был богатым, то в районном доме культуры работал приличный танцевальный или фольклорный ансамбль, кружки и самодеятельность. В городах - та же песня. Кто содержал дворцы культуры Саратова? Крупные предприятия. И как только они рухнули, посыпались и дворцы.
«А у нас грунтовые воды»
Схема, при которой культура остается «золушкой» для власти, сохраняется на территории области и сейчас. Есть промышленный рост и доходы бюджета - на тебе, культура, три копеечки, сделай что-нибудь. И ищи меценатов поактивнее. А это, опять же, кто? Уж точно не мелкие лавочники, а средние и крупные компании.
В этом смысле и отдельно взятый Саратов, и остальные районы области существуют в реалиях прошедшего времени, то есть индустриального, а не постиндустриального общества. Ведь в ХХ веке в мире произошел удивительный переворот. Теперь схема может быть реализована и по обратному принципу: сначала на некоей территории появляется серьезный культурный проект (в первое время, как правило, убыточный, а иногда и не прибыльный в принципе). А затем там начинается подъем экономики, и туда приходят со своими производствами крупные компании.
Хрестоматийные примеры развития территорий на базе культурных проектов - Канны (кинофестиваль), швейцарская деревня Монтрё (джазовый фестиваль), Байройт (Вагнеровский фестиваль) и т.п.
Понятно, что на любой из этих примеров тут же готовы накинуться чрезвычайно информированные саратовские экономисты и бизнесмены, которые докажут, что ничего подобного сделать ни в Саратове, ни в другом городе области совершенно невозможно ни за что и никогда. К примеру, когда строитель Яков Стрельцин на коллегии профильного министерства (посвященной Стратегии) приводил в пример коллегам Барселону, где, по его словам, под всем старым городом возведены автостоянки, с задних рядов началось тоскливое шипение: «а у нас грунтовые воды!..» Но, в Венеции, скажем, по российским меркам, вообще жить нельзя, и ничего - принимают около 20 миллионов (!) туристов в год - при населении меньше 60 тысяч человек. В Азии такие дожди, что администрации Саратова и в страшном сне не приснятся, но это не мешает азиатским городам расти ввысь, вглубь и вширь. И принимать, опять же, миллионы туристов.
Многие живущие в Саратове люди спокойно пользуются изготовленной в Китае по японским технологиям аппаратурой, носят одежду итальянских компаний, сшитой в какой-нибудь стране вроде Бангладеш, и ездят на иномарках, произведенных на российских автозаводах. Но когда им говорят, что в Россию вообще и в Саратовскую область в частности можно перенести и гуманитарные технологии «загнивающего капитализма» (чтобы нам хоть немного так «позагнивать»), эти люди начинают с пеной у рта доказывать, что это совершенно невозможно. Плохой климат, тупая власть, ужасная коррупция, «да и вообще»… И множество примеров городов и деревень мира, где нет градообразующего завода, но есть градообразующий фестиваль, им не указ.
«Грязь, хмурые, неприветливые лица…»
Для критиков такого подхода локальные фестивали и старые цеха, переделанные в картинные галереи, - это так, «ерунда». Нужны примеры посерьезнее. Что ж, есть и такие.
Существует опыт итальянской провинции Пьемонт и ее столицы Турина. Регион, который был штаб-квартирой завода «Фиат» (а уж не Саратовская ли область всегда завистливо смотрела в сторону соседей-самарцев с их «АвтоВАЗом»?), столкнулся с гигантскими проблемами, когда заводские мощности стали перемещаться в страны третьего мира. Автомобильный гигант обеспечивал занятость трети населения Турина и его окрестностей. Когда производство стали сворачивать, Пьемонт захлестнула волна безработицы, и люди начали спешно покидать провинцию.
По традиционным сценариям оптимистичное будущее вообще не вырисовывалось. В этой ситуации, чтобы поднять науку, образование и медицину и потом на этой основе создать новую высокотехнологичную индустрию, власти решили обратиться к культуре. Именно в таком порядке, а не наоборот! Потому что культура была оценена как единственное средство, чтобы радикально изменить отношение к городу и региону как внутри страны, так и за ее пределами. Начали с разных фестивалей, потом выиграли право на проведение Олимпиады. И теперь Турин - уже не депрессивный город, а наоборот, и в прежде неблагополучную провинцию идет приток инвестиций - и итальянских, и международных.
Если попытаться примерить этот опыт на Россию, то это как если бы из Тольятти, моногорода, заточенного под одно гигантское автомобильное предприятие, сделали центр культуры и искусства. Или из Балаково, к примеру. Фантастично? Не то слово. А в Италии это удалось.
Испанская Барселона, между прочим, тоже не была такой цветущей, как сейчас, еще 30 лет назад. Журнал «Эксперт» как-то приводил слова одного из «архитекторов перестройки Пьемонта», пораженного видом Барселоны в 1980 году: «Это был морской город без моря: вся прибрежная полоса застроена дымящими заводами - цементным, судостроительным, автомобильным… Грязь, хмурые, неприветливые лица…» Ничего не напоминает? Особенно если заменить «море» на «Волгу»? Вот именно. На гневный вопрос «Да вы представляете себе, какие деньги собственники запросят за выкуп своих активов, которые расположены вдоль Волги в Саратове?!» хочется ответить: а вы думаете, что в Барселоне, крупном старом европейском городе, собственники земли вдоль моря были дурачками-бессребрениками? И продали свои активы за копейки ради общественного блага? Как бы не так. Наверняка все было непросто. Но в Европе именно культура двигает теперь экономику - это факт.
Сколько вам Сколково?
Почему развитие культурной среды так важно именно для тех регионов, которые хотят стать местом притяжения высокотехнологичных производств (как наш)? Все дело, конечно, в «человеческом капитале».
Компании, которым под силу такие сложные проекты, стараются работать в регионах, где есть для этого подходящие люди. А квалифицированный и хорошо образованный персонал, в свою очередь, любит селиться в местах, где жить не только удобно, но и интересно. Где человеку, отягощенному интеллектом, есть чем заняться в свободное время. Получается, что культура приобретает характер ключевого параметра, иначе возникают проблемы с кадрами. А нет кадров - нет новых предприятий. Круг замыкается.
Председатель облдумы Валерий Радаев во время мартовских выборов дал интервью газете «Наш Саратов». В этом тексте есть показательное заявление, вынесенное в заголовок: «У каждого региона должно быть свое «Сколково». «В Саратовской области для этого есть все необходимые условия», - подчеркивает в интервью Радаев. Интересно, как в США восприняли бы заявление о том, что «у каждого штата должна быть своя Силиконовая долина»? Наверное, с недоумением. Ведь ее пытаются воспроизвести многие государства, но получилось пока только в одной стране, куда уехали, кстати, и многие жители Саратовской области. Умные и активные.
Почему проект удался в США? Потому что власть создала условия, и в благоприятном месте собрались особенные люди. О каких «всех необходимых условиях» говорит г-н Радаев, если даже в самом крупном городе Саратовской области жить некомфортно, и талантливые образованные люди продолжают из него уезжать? Где тогда может появиться «саратовское Сколково»? Не в Перелюбе же с Новоузенском, в самом деле.
Лебедь, рак и щука
Так как же власть видит развитие культуры в Саратовской области на ближайшие 15 лет?
Министр культуры Владимир Синюков отметил на коллегии, что от тех семи страниц, которые подготовило его ведомство для Стратегии, министерство экономики оставило рожки да ножки. Поскольку весь документ насчитывает полторы сотни листов, выходит, что культуру опять задвинули на задворки. Будут деньги - будем вам культура. Старая формула. Но создайте с помощью культурных мега-проектов большой туристический поток в конкретный, скажем, Хвалынск - и сельское хозяйство вокруг этого города не просто получит шанс вырасти - оно вынуждено будет активно развиваться, чтобы удовлетворить возникший спрос. Налоги, доходы - и вот вам опять деньги на культуру. Неужели эта логика для областных чиновников - что-то уму непостижимое?
В части Стратегии про культуру есть цели, задачи, подпункты. Вроде бы все предусмотрено: развитие культурной индустрии, перевод в электронный вид библиотечных, музейных и кинофондов, популяризация культурного наследия, развитие сети музеев, выявление одаренных детей, поддержка культурных проектов, «превращение культурных институтов в инструмент развития муниципальных территорий: поощрение культурных проектов развития городов и сельских населенных пунктов»...
С одной стороны, вроде не придерешься, но в целом слишком много общих фраз и размытых формулировок. Да, Стратегия - это программный документ, но «обо всем» - это чаще всего «ни о чем». А речь-то идет о выборе приоритетов!
Самая же большая катастрофа Стратегии - это отсутствие системных связей между разными намерениями и прогнозов по синергии заявленных целей. У чиновников это называется тоскливыми выражениями типа «межведомственное взаимодействие». То есть на вопрос о том, как планы одних отраслей поддержат (или наоборот!) планы других, ясного ответа в Стратегии нет вообще. На «рисунке 8» обозначена «Модель реализации Стратегии». С помощью стрелок одно превращается в другое, и всяческие «повышения» и «активизации» приводят к «росту инвестиций», «преодолению негативных тенденций» и т.п.
Но это все - «вода», области нужно совсем другое понимание процессов.
Возьмем, к примеру, ту же культуру. Саратов - все еще важное место на музыкальной карте России. Наша консерватория конкурентоспособна на рынке высшего образования. И ее театральный институт (бывший факультет), давший городу и стране немало известных людей, - тоже. Прибавьте к этому музыкальное и художественное училища. Плюс еще есть кафедра архитектуры и дизайна в СГТУ. Не кажется ли вам, что перед нами готовая платформа для создания образовательного культурного кластера, причем как минимум окружного значения? Если кажется, то почему эта несложная идея ускользнула от стратегов? Почему ее даже не пытаются обсуждать? Если такой кластер жизнеспособен, то почему на коллегии министерства культуры не было министра образования г-на Татаркова, а на коллегии минобразования - г-на Синюкова?
Самое простое в этом случае - быстро пожаловаться, что «это федеральный уровень принятия решений». Но жить-то в этом регионе до 2025 года нам, а не тем, кто принимает решения в Москве. И если все так безнадежно, то зачем тогда вообще разрабатывать такую Стратегию? Чтобы просто была?
Нереальный сектор экономики
Работать на гарантированные деньги, которые не надо титаническим трудом «добывать» у спонсоров, наша культура умеет. Вопрос, как продвинуть ее к состоянию, при котором она будет основой для развития городов и территорий. Очевидно, только если культура как экономическая отрасль будет развиваться в жесткой «сцепке» с туризмом. Тогда почему на коллегии минкультуры не было министра спорта и туризма г-на Пашкина и представителей министерства экономики?
Сформулирована цель: «превращение культурных институтов в инструмент развития муниципальных территорий». Замечательно. Но на коллегию минкультуры пришел социальный зампред Алексей Данилов, а не тот, что курирует «реальный сектор». То есть о Стратегии в правительстве мыслят в духе самых кондовых шаблонов. А наше время тем и сложно, что ломает все прежние рамки и способы решения проблем.
Западными исследователями уже введено понятие «креативного класса», то есть особой группы людей, которые работают в наукоемких индустриях и умеют делать бизнес в сфере культуры. Этот креативный класс исследован, его характеристики определены. Для того чтобы он начал кучковаться на определенной территории (и двигать ее вперед), нужны понятные условия. Но как его может принимать во внимание саратовская бюрократия, если этот новый класс находится на стыке «пролетариата», «крестьянства» и прочих разных групп населения, которыми привыкли оперировать чиновники? Никак. И этот пробел - не единственный.
Имидж как сверхзадача
«Целью развития сферы культуры области является превращение ее в доступный стратегический ресурс повышения конкурентоспособности человека, источник его всестороннего развития, утверждение имиджа региона как значимого культурно-исторического и туристского центра Российской Федерации», - говорится в Стратегии. В этой фразе собрали все самое модное. Но больше всего цепляет слово «имидж». Именно в нем, похоже, отражаются реальные взгляды и разработчиков, и областной власти на ситуацию. Ведь, согласитесь, одно дело - развитие региона как значимого культурно-исторического и туристского центра РФ. И совершенно другое дело - развитие имиджа региона как значимого центра! У г-на Ипатова, знаете ли, до прихода на пост губернатора тоже был имидж крепкого хозяйственника. Но горящие проблемы и внезапные дыры этим имиджем, как выяснилось, не заткнешь.
Поэтому нужно определиться: мы все-таки делаем область значимым культурным и туристическим центром или мы развиваем имидж такой области? Если последнее, то вполне можно обойтись программой по туризму с громкими словами, разноцветными буклетиками и участием во всероссийских туристических ярмарках. Собственно, это и происходит в последние годы. Какие районы и к чему такая «работа» по «утверждению имиджа» продвинула? Предъявите, наконец, успехи!
Сонное царство
В идеале само появление Стратегии и ее обсуждение должны были расшевелить наше болото и заставить саратовцев, наконец, задуматься - в какой области они живут сейчас, и как она должна выглядеть завтра и в 2025-м? Но пока очевидно, что сонное царство непоколебимо.
Никто ни о чем не спорит, вопросов острых не задает. Вместо этого - унылое соглашательство.
На коллегии минстроительства, кроме министра Дениса Филиппова и зампреда Дмитрия Федотова, выступили, как говорится, те, кто и всегда - депутат-строитель Леонид Писной и уже упоминавшийся Яков Стрельцин. Но их мнение и так хорошо известно. На коллегии министерства культуры вопросы по существу были лишь у директора цирка Ивана Кузьмина, и без того неплохо ведущего свое шоу-предприятие через дебри рынка. Представители районов, которым, по идее мыслителей с Московской, 72, предстоит превращать свои аткарски, петровски и кузябаевки в конкурентов Плесу, Угличу, Кижам и прочим раскрученным местам России, молчали, как рыбы на саратовском гербе. То ли так сильно впечатлились перспективами, которые им нарисовал министр, то ли не понимают, о чем вообще идет речь.
А ведь именно они должны были задавать вопросы типа: как именно власть может содействовать появлению частных музеев (пирога, котелка, немцев Поволжья, яблок Хвалынска и т.п.) в районах? Какие инструменты у нее для этого есть, кроме красивых слов?
В транспортных планах до 2025 года есть такие пункты, как «возрождение сети местных воздушных линий» (!), «восстановление и развитие перевозок пассажиров скоростным речным флотом» на местных и междугородных маршрутах, строительство причалов и другие удивительные вещи. Какие конкретно авиа- и речные направления будут возрождать и развивать, не указано даже в Программе реализации Стратегии на ближайшие 5 лет. Какие-то. Пока не ясно. Но что будет приоритетом-то? Возрождать аэродромы и пристани начнут именно в тех местах, где будет происходить что-то культурно-туристическое? Или, наоборот, районам надо бы поскорее разведать детальные планы министерства и понять - вписываются ли они вообще в них со своими новыми музеями-фестивалями?
По логике вещей, все это должно быть увязано в Программе реализации Стратегии. Но она тоже больше напоминает прекрасный «протокол о намерениях», без конкретики.
А получилось как всегда
Одним словом, Стратегия вызывает много вопросов. А уж процедура ее общественного обсуждения вышла совсем чудной. И напоминает притчу о слепцах, которые ощупывают руками слона, и каждый приходит к своему выводу о том, как выглядит это животное.
Стратегия регионального развития, построенная на современных принципах, и ее четкое выполнение - это реальная возможность для Саратовской области перепрыгнуть на другой уровень. И потому выбор приоритетов становится развилкой, за которой пути расходятся. Пока же Стратегия производит впечатление текста, для которого просто расписали на 15 лет вперед наши привычные областные целевые программы, добавили туда мультипликаторов, показателей, пересчитали цифры на коэффициенты инфляции и т.п. До видения будущего в ней не докопаться.
Приведенные выше вопросы возникают даже при поверхностном взгляде на долгожданный документ. И исходят из единственного подхода - системного. В правительстве Саратовской области вообще хоть кто-то умеет мыслить системно? Если да, то почему нам предлагают такую слабую и формальную замену? Не надо думать, что общество и заинтересованные группы, которым предстоит эту Стратегию реализовывать, глупее чиновников. Слишком уж льстивое это предположение.
Именно на примере Стратегии и обозначенного в ней отношения к культуре становится очевидно, что Саратовской области остро требуется культурная революция. Но местными силами ее осуществить точно не удастся. Культуры, извините, не хватает.