Россия, как ни печально, уже давно не «самая читающая» страна. К тому же в эпоху торжества разнообразных массовых коммуникаций, не имеющих прямого отношения к печатному слову, выход книги - пусть даже весьма внушительных габаритов - далеко не всегда является медийным событием: сколько увесистых томов еще до их выхода в свет благополучно канули в Лету, не замеченные решительно никем, кроме (возможно) их авторов! Однако книгу, о которой речь пойдет сегодня, в Саратовской губернии не заметить (а тем более замолчать) будет адски сложно. Во-первых, из-за личности автора. Во-вторых, по причине тематики этого издания
Россия, как ни печально, уже давно не «самая читающая» страна. К тому же в эпоху торжества разнообразных массовых коммуникаций, не имеющих прямого отношения к печатному слову, выход книги - пусть даже весьма внушительных габаритов - далеко не всегда является медийным событием: сколько увесистых томов еще до их выхода в свет благополучно канули в Лету, не замеченные решительно никем, кроме (возможно) их авторов! Однако книгу, о которой речь пойдет сегодня, в Саратовской губернии не заметить (а тем более замолчать) будет адски сложно. Во-первых, из-за личности автора. Во-вторых, по причине тематики этого издания.
Александр Крутов - журналист, чья известность простирается за пределы нашего региона. Его статьи, опубликованные в местной периодике, часто удостаивались престижных наград в российской столице (вот и недавно, буквально десять дней назад, Александра Николаевича в очередной раз наградили премией имени Артема Боровика). Этого человека можно воспринимать по-разному. Можно им восхищаться или остро его ненавидеть, можно относиться с восторгом или со скепсисом к литературному стилю его статей, но даже его отчаянные недоброжелатели вынуждены признать очевидный факт: Крутов - журналист не трусливый и не ангажированный (то есть, проще говоря, не продажный). Его невозможно ни запугать, ни купить, перетянув на сторону неправды. Если уж что втемяшится в голову Александра Николаевича, то он доведет до конца свое репортерское расследование, даже если это будет чревато немалыми житейскими проблемами (а бьют Крутова, увы, почти так же часто, как и награждают; и регулярные нападения на него тоже можно расценивать как признание заслуг автора его «персонажами» - безобидных и бесконфликтных у нас обычно не трогают).
Пятисотстраничный том «Дело» было в Саратове» (Саратов, издательство «Научная книга», 2011, тираж 1000 экземпляров) - первая книга автора. «Расследовательские» статьи, вошедшие в однотомник, конечно, публиковались у нас и до того: в газетах, журналах, коллективных сборниках, выкладывались в сети Интернет. Однако, собранные вместе, эти тексты приобретают кумулятивный эффект. Из небольших вроде бы пазлов складывается вдруг гигантская картина - и она безрадостна. Потому что книга, имеющая подзаголовок «Уголовные дела саратовской элиты», вовсе не об уголовщине, но о политике, точнее, она об уголовной политике или политической уголовщине (читатель может сам выбрать термин, который ему покажется более точным). «Я убежден, что двойственность и неоднозначность мотивов анализируемых мною уголовных дел выступают производной от двойственности и неоднозначности политической линии первого десятилетия XXI века, которую принято называть «эпохой Путина», - пишет автор в предисловии к книге и бесстрашно, без экивоков, продолжает: - На мой взгляд, основной доминантой этой эпохи является ползучая реставрация основ однопартийного чиновничье-полицейского государства (...). Сворачивание демократических институтов и восстановление «вертикали власти» привели к валу коррупционных преступлений. А те, кому по должности положено стоять на страже закона и пресекать преступления, в лучшем случае превращались в творцов липовых достижений по части борьбы с коррупцией. А в худшем - фабриковали заказные уголовные дела с целью убрать с дороги несговорчивого чиновника или бизнесмена».
Книгу составили шестнадцать глав-статей, в завлекательных названиях которых присутствуют фамилии известных саратовских - и не только - политиков: «Рождение и крах уголовного дела Стефаниды Тимохиной», «Скрытый смысл «дела Несмысленова», «Дело Аксененко: факты, размышления, воспоминания», «Слискины слезки» и др. Глава «Дважды осужденный» посвящена делу заместителя главного архитектора Саратова Игоря Пешева, в главе «Умышленное убийство без видимых причин» рассказывается о деле бывшего депутата Саратовского областного совета Игоря Покаевского, глава под заголовком «Омедведили, отматросили, посадили и бросили» напоминает читателю о деле депутата городской думы, хозяина «Крытого рынка» Михаила Макеенко, в главе «Следствие закончено, забудьте!» всплывает имя бывшего спикера областной думы Павла Большеданова (среди фигурантов присутствовал его зять), а из главы «Леди Макбет Покровского уезда» читатель вдруг узнает о сорвавшейся «многоходовке», которая, по замыслу организаторов, должна была надежно утопить главу Энгельса Михаила Лысенко...
Крайне примечательна четырехчастная глава «Тайны уголовного дела депутата Саратовской гордумы Леонида Фейтлихера». «Несмотря на уголовный характер предъявленных обвинений, - пишет Крутов, - я со всей определенностью могу заявить о сугубо политической подоплеке «дела Фейтлихера»...» Реальные факты, обнародованные журналистом, подтверждают его заявление: опубликовав в июле 2007 года резкое «Открытое письмо» тогдашнему вице-спикеру Госдумы Вячеславу Володину, депутат вызвал огонь на себя, оставшись, как замечает Крутов, «фактически один на один с местной «Единой Россией», превращающейся в новый механизм государственного устройства. Естественно, что адресат письма, являющийся по совместительству одним из отцов-основателей этого механизма тоталитарного идеологического и политического контроля, не мог оставить подобный вызов без последствий». И не оставил. Автор книги неторопливо, в деталях, объясняет, каким образом и по какой причине «мотором» уголовного преследования непокорного гордепа стал небезызвестный областной депутат от партии власти Александр Ландо и почему наши местные правоохранители, прицепившись к сомнительному поводу, не мешкая возбудили по заявлению Ландо серьезное уголовное дело о вмешательстве в его частную жизнь (краеугольным камнем, напомним, были подлинные фото, на которых облдеп представал, скажем так, в игривом виде).
В главе приведено множество фактов, которые могли бы стать основой для иронического романа-фельетона (чего стоит, например, сюжет с участием Эдика Абросимова - ныне эмигранта, а в ту пору любимейшего помощника госдепа от «ЕР» Николая Панкова, или почти научно-фантастическая эпопея с лингвистической экспертизой), однако выводы автора грустны и неутешительны. По мнению Крутова, участие во всей этой уголовно-политической истории неугомонного заслуженного юриста - знак, что такие представители партии власти ей сейчас жизненно необходимы. Человек, который в конце 2003 года «был изгнан из общества приближенных к Дмитрию Аяцкову и ославлен бывшим губернатором в качестве шута», Александр Ландо - человек с «весьма специфическими понятиями о морали и нравственности» - оказался востребованным «вице-спикером Госдумы и генсеком «Единой России» Вячеславом Володиным. С чем мы их обоих и поздравляем». Этими словами глава завершается.
Самый объемный материал, «Эффект купца Калашникова», - около полутора сотен страниц - занимает центральное место в книге. Автор получил за статью упомянутую выше премию имени Артема Боровика вполне заслуженно: Крутов, располагая теми же самыми доказательствами, которые имелись на руках у сыщиков, в итоге предложил иную и, на наш взгляд, куда более убедительную (по крайней мере, непротиворечивую) версию произошедшего в феврале 2008 года убийства прокурора Саратовской области Евгения Григорьева. Журналист нетороплив, внимателен, дотошен, не пропускает ни одной «ниточки» и, главное, не стреножен партийной «омертой», а потому может делать безоглядные и нелицеприятные выводы. Автор ни на чем не настаивает, справедливо подчеркивая, что его мнение - сугубо личное и что назвать человека убийцей (или заказчиком убийства) может только суд. И все же есть смысл привести два абзаца из финальной части публикации - фрагмент, где Крутов пытается дать ответ на самый главный, знакомый еще древним латинянам, вопрос: «Cui prodest? Кому выгодно?»
«Прокурор Саратовской области Евгений Федорович Григорьев был убит за то, что сумел собрать серьезную доказательную базу о созданной в регионе системе воровства казенных средств с использованием целевых социальных программ с партийным окрасом.
И эту информацию Евгений Григорьев собирался обнародовать на коллегии Генеральной прокуратуры РФ, что, в свою очередь, могло сулить серьезные экономические и карьерные неприятности очень многим влиятельным лицам».
P.S. Несколько слов об оформлении книги. Серия «Библиотека приключений замечательных людей» была придумана в 2008 году - на один раз, в сугубо пародийных целях. Однако идея так понравилась Александру Крутову, что он решил продолжить серию, хотя - при несомненном наличии в книге приключений - многие люди, тут упомянутые, едва ли подпадают под определение «замечательные». К тому же в 2009 году московское издательство «Молодая гвардия» судилось с волгоградскими издателями первой книги серии (романа в жанре «альтернативной истории»), обвиняя их в покушении на использование серийного оформления «ЖЗЛ». «Молодогвардейцы» тогда требовали миллионной компенсации и уничтожения тиража, но все кончилось символической суммой, а в уничтожении тиража было отказано. Хотя книга Крутова - уголовная хроника - не имеет вообще никакого отношения к биографическому жанру и в самом оформлении еще дальше отходит от «жэзээловского» канона, действия «МГ» непредсказуемы... Что ж, если москвичи вновь вздумают наступить на те же грабли и второй раз захотят судиться с провинциалами из-за мифического «сходства до степени смешения», это будет фантастическая, сказочная феерия! Тогда-то уж наверняка о книге «Дело» было в Саратове» узнает вся страна. Что, кстати говоря, было бы неплохо.