Поножовщина, грабежи, вандализм, а то и вовсе тяга к лаврам Раскольникова с последующим запоздалым утренним раскаянием, дети с умственными и физическими отклонениями, разрушенные семьи, переполненные психушки и больницы... К чему это я перечисляю все эти малоприятные вещи? Да к тому, что они не рождаются на пустом месте - скажем, от дурного характера или общей невезучести
Поножовщина, грабежи, вандализм, а то и вовсе тяга к лаврам Раскольникова с последующим запоздалым утренним раскаянием, дети с умственными и физическими отклонениями, разрушенные семьи, переполненные психушки и больницы... К чему это я перечисляю все эти малоприятные вещи? Да к тому, что они не рождаются на пустом месте - скажем, от дурного характера или общей невезучести.
Все это появляется благодаря массовой алкоголизации населения - ежедневные милицейские сводки, похожие на вести с фронта, пестрят всяческими «черепно-мозговыми травмами» и «проникающими ранениями», после чего стопудово идет информация про извечное «состояние опьянения».
Несмотря на интенсивность «алкобитвы», борьба властей с этим явлением весьма вялая. Почему-то и по сей день в умах царит миф о том, что запрещать алкоголь и устраивать некое подобие «сухого закона» бесполезно - мол, будут бухать подпольно в тех же дозах. Между тем, опыт, сын ошибок трудных, говорит об обратном. В 1914 году царское правительство вводило сухой закон - в итоге уже через год производительность труда повысилась на 9-13 процентов, прогулы снизились на 30-40%, в тюрьмах и больницах освободилось немало коек, а в сберегательные кассы потекли крупные суммы денег, которые позволили министерству финансов ставить вопрос о больших финансовых реформах. Поначалу власти опасались, что начнутся алкогольные бунты, и люди будут громить винные магазины. На самом же деле народ воспринял это постановление как большой национальный праздник. И при опросе населения 84% высказались за то, чтобы сухой закон оставить не на время войны, а навсегда. Но судьба распорядилась иначе...
Второй «сухой закон» при всех его перегибах (вырубка виноградников на Кавказе и в Молдавии, безалкогольные свадьбы, ставшие притчей во языцех) тоже принес свои плоды. Смертность в СССР от алкогольных отравлений понизилась на 56%, от несчастных случаев и насилия - на 36%. Многие жители в период антиалкогольной компании отмечали, что стало возможным свободно гулять вечером по улицам. Кстати, в 1985-1986 годы в стране родилось на 1,5 миллиона детей больше, чем в предыдущие...
Как борятся с алкоголизмом сегодня? Вроде бы ночью в Саратовской области теперь нельзя покупать крепкие спиртные напитки, наша славная мэрия закрывает все забегаловки возле школ и иных учебных заведений, поговаривают о скором запрете круглосуточных алкомагазинчиков в жилом секторе - с 1 января 2013 года в России вступает в силу закон, который приравнивает пиво и другие напитки крепче 0,5% к алкоголю. Мало того - в августе этого года с телевидения обещают вовсе убрать рекламу пива, которое, по мнению многих школьников, стало чем-то вроде «жидкости для запивания гамбургера».
И все же эти меры, на мой взгляд, недостаточны. Низовое звено власти хромает на обе ноги. Ведь, как поговаривают, страной правят не Медведев с Путиным, а участковый милиционер и мелкий чиновник. Приведу замечательный пример. В бытность мою студентом, году эдак в 2001-м, в нашей среде был такой «профессиональный» термин - «первомай». Так называли разбавленный спирт, который продавали на Первомайской улице, во дворе дома №50. Чего уж греха таить, в то время я и сам не раз бегал за «первомаем». Поднявшись по наружной лесенке, можно было купить за двадцать рубликов пол-литру, а пройдя в дверь налево, любой желающий мог пригубить и «в розницу». Там даже столик с бутербродами стоял - для желающих. Правда, постоянные клиенты больше занюхивали, чем закусывали.
Такое же заведение было на Яблочкова - в случае временного отсутствия спирта хозяйка вывешивала в окно бумажку с емким словом «Нет».
Недавно я решил проверить, как обстоят дела с алкогольной безопасностью на этой улице сейчас. Ведь в двух шагах от этого места, на улице Комсомольской, находится лицей прикладных наук. Дети, понимаешь ли, цветы жизни. Ларек на перекрестке, около которого, помнится, с утра и до вечера сидели алконавты, нынче снесен под корень. Туда ему и дорога. В плане изничтожения пивных точек я полностью на стороне администрации - за годы, прошедшие после шального студенчества, я по самые уши насмотрелся на разных алкокрасавцев во всех ракурсах и ситуациях. Но изничтожать, по моему мнению, нужно все, даже то, что существует подпольно, а вовсе не выборочно-показательно.
Точка по продаже спирта, похоже, перенесла десятилетие без меня совершенно спокойно. За двадцать минут, которые я дежурил возле этого места, три гражданина одутловатого вида по очереди заходили в заветный двор, после чего, наивно скрывая оттопыренный карман, ползли в свои берлоги. Ничего не изменилось - разве что в избушках, где торгуют спиртом, появились «блатные» пластиковые окна.
Хорошенький пример для детей, ничего не скажешь. Да и юные прокурорские работники могут свернуть с пути истинного - за «первомаем». Ведь облпрокуратура в ста метрах!
А ведь бывает еще и не такое. Когда я был «юношей пылким со взором горящим», то не мог спокойно пройти мимо ларьков, стоящих на Большой Горной. Меня постоянно тормозили разухабистые торговцы и шептали так, что было слышно на другой стороне улицы: «Спирт! Трава!» При этом они совершенно не опасались, что я выну красное удостоверение из кармана и предложу им пройти куда следует. Сегодня мне уже не предлагают сей замечательный ассортимент - наверное, чуют, что в моем кармане уже лежит красная книжица (редакционное удостоверение).
Приведу еще один замечательный по своей силе пример. Дом №15 на улице Артиллерийской на СХИ знают все уважающие себя алкоголики - иногда его величают даже «спиртзаводом». Раньше там в каждом подъезде продавали самогон или спирт. Сейчас соседи таких торговцев стремятся бороться с этим явлением. Одна из местных бутлегерш упорно не хочет прекращать торговлю спиртом - и днем, и ночью в ее двери ломится алкогольное стадо. Естественно, что жильцы, поставившие на свои деньги домофон и жаждущие чистоты, тишины и уюта, недовольны. Алкаши частенько по ошибке стучат в чужие двери, а иногда и справляют нужду в подъезде. Уверенные в том, что нарушается монополия государства на спиртные напитки, жильцы обратились к местному участковому. В итоге этот новатор российского законодательства принялся чуть ли не уверять граждан, что их соседка вполне может торговать спиртом. По свидетельству жильцов, этот участковый даже пытался апеллировать к каким-то законодательным актам. Комментарии излишни...
Недавно мои друзья вернулись из Лос-Анджелеса, где провели свой отпуск. В этом, казалось бы, «гнезде разврата» им потребовалось немало времени для того, чтобы найти в продаже обыкновенное красное вино. При этом кассир потребовала паспорт у жены друга - дабы удостовериться, что девушке исполнился 21 год. Что и говорить, подобные препятствия совсем не способствуют алкоголизму. В то же самое время, в XXI веке, в России, в миллионном городе Саратове тебе чуть ли не в каждом доме запросто нальют паленого спирта фирмы «мэйд ин за углом» и даже дадут занюхать бутербродиком. При этом наша насквозь переаттестованная полиция будет вполне уверена в законности сего действа.