В среду, 6 июня, в музее Федина должна была открыться выставка кукол и графики Ольги Пегановой под названием «Эффект присутствия». Однако буквально накануне, 5 июня, когда экспозиция уже была смонтирована и готова к показу, выставку отменили. Эта новость стала полной неожиданностью и для художницы, работы которой уже не раз выставлялись в Фединском музее, и для поклонников ее творчества, и, судя по всему, для самих сотрудников культурного учреждения.
До чего ж порой обидно,
Что хозяина не видно -
Вверх и в темноту уходит нить.
А куклы так ему послушны,
И мы верим простодушно
В то, что кукла может говорить.
«Машина времени»,
«Марионетки»
В среду, 6 июня, в музее Федина должна была открыться выставка кукол и графики Ольги Пегановой под названием «Эффект присутствия». Однако буквально накануне, 5 июня, когда экспозиция уже была смонтирована и готова к показу, выставку отменили. Эта новость стала полной неожиданностью и для художницы, работы которой уже не раз выставлялись в Фединском музее, и для поклонников ее творчества, и, судя по всему, для самих сотрудников культурного учреждения.
Еще в понедельник Ольга Пеганова вместе с директором музея Валентиной Жуковой осмотрели готовую экспозицию и остались довольны результатом. А уже во вторник Ольгу поставили пред фактом, что ее выставка, вошедшая в план музейных мероприятий еще в начале года, отменена, и что кукол нужно срочно забрать. Как объяснила художнице Валентина Жукова, накануне искренне восхищавшаяся ее работами, отмена связана с продлением выставки «Роман «Война и мир» в иллюстрациях российских художников». Якобы «по просьбам трудящихся» экспонаты из собрания Государственного музея Льва Толстого (Москва), выставлявшиеся в музее до конца мая, пробудут в Саратове еще целый месяц.
Однако, по неофициальной информации, запретить выставку Пегановой срочно распорядилось региональное министерство культуры. Причиной этого вопиющего решения называется сотрудничество Ольги Пегановой с «Газетой Наша Версия» в качестве художника-карикатуриста, а также ее недавнее интервью нашему изданию. Впрочем, самой Ольге никаких официальных бумаг не показали - ни приказа о внезапном продлении московской выставки, ни тем более распоряжения о «переносе на неопределенный срок» ее собственной.
Стоит отметить, что обиженные чиновники, видимо, так спешили состряпать официальный предлог, что забыли назначить главного ответственного. Во вторник, когда Пегановой уже было отказано в предоставлении музейного помещения, в редакцию ИА «Версия-Саратов» из пресс-службы регионального министерства культуры пришло официальное приглашение на открытие ее выставки. Пресс-секретарь в телефонном разговоре с журналистом нашего издания призналась, что ничего не знает об отмене мероприятия, и посоветовала обратиться в музей, сославшись на то, что «это они решают». В музее же подтвердили информацию о продлении московского вернисажа за счет отмены выставки саратовской художницы, подчеркнув при этом, что решение было принято совместно с областным минкультом.
В частности, директор Валентина Жукова в комментарии корреспонденту «Газеты Наша Версия» заявила: «По согласованию с министерством культуры было решено продлить выставку, посвященную войне 1812 года. Москва согласилась ее продлить. Она пока пользуется у нас успехом. Они только поставили нас в известность, что они продлили нам договор на месяц, и поэтому мы ее сейчас продолжаем, тем более заявок на нее много. Это московская выставка, она простояла всего месяц, этого мало - тем более что война 1812 года, вы сами знаете, у нас сейчас центральная тема... 200 лет Бородинской битве... и школы на нее идут только так». «А продлил договор московский музей?» - уточнила я. «Да, это музей Толстого. Это выставка музея Толстого», - уклончиво ответила директор музея. Что касается выставки Пегановой, Валентина Семеновна расплывчато пообещала, что «как будет окно, мы ее поставим».
Однако, как нам сообщили в пресс-службе Государственного музея Льва Толстого, выставка в Саратове продлена «по просьбе руководства вашего города, в котором должны пройти или какие-то праздники, или должны прибыть какие-то гости». Пресс-секретарь учреждения особо подчеркнула, что инициатива исходила именно от местных властей, а музей Толстого лишь одобрил ее. Таким образом, стало понятно, где трудятся «трудящиеся», «по просьбам» которых и произошли эти невиданные в культурной жизни Саратова метаморфозы.
Может, Олег Грищенко и Алексей Прокопенко не успели ознакомиться с экспозицией, посвященной Отечественной войне 1812 года, и лично попросили задержать ее в Саратове еще на месяцок? Или Валерий Радаев захотел разнообразия в жизни и вместо визита в очередной район запланировал поход на патриотический вернисаж? А вдруг и правда в дни школьных каникул и экзаменов дети нескончаемым потоком идут посмотреть «Войну и мир» в картинках? Все, конечно, возможно в нашем удивительном городе. Но такого, чтобы в Саратове запрещали художественные выставки, еще не было. На ум приходят только советские времена, когда неофициальные художники подвергались гонениям со стороны властей, однако даже специалисты по истории культурной жизни города не могут вспомнить случаев, когда уже готовую выставку неугодного автора впопыхах разбирали и на ее место возвращали прежнюю, уже размонтированную.
По словам Ольги Пегановой, за три с половиной года ее работы в «Газете Наша Версия» такой случай - первый. До сих пор власти никаких препятствий автору политических карикатур не чинили. И вдруг теперь они не то прозрели, не то, наоборот, ослепли от ярости. По слухам, чиновникам очень не понравилось интервью художницы, которое было опубликовано в «Газете Наша Версия» 18 мая этого года. Я честно попыталась найти в публикации то, что в нем могло задеть идеологов из областного правительства. Большая часть нашей беседы посвящена исключительно творчеству. Но, может быть, вот эта цитата? «Они все (саратовские политики - прим. авт.) на самом деле не безликие. Можно что-то найти. Вот что касается молодых - Фадеева, Нестерова - здесь задача посложнее. Если с Фадеева снять очки, что от него останется?» Да и правда, а что от него останется? Но дальше Ольга говорит: «Нет у меня к ним личной неприязни. Люди как люди... Мои карикатуры - это мое отношение к их деятельности».
Или на это обиделись чиновники: «Я хожу по улицам и слежу, чтоб не споткнуться на очередной колдобине... Он (город - прим. авт.) слишком запыленный. Вот если его отмыть... Но его не отмоют никогда. У тех, кто хочет это сделать, нет возможности, а у имеющих возможности нет желания»? А может, власти задела история с выставочными залами, которых в городе, по сути, нет? Но ведь на правду не обижаются. Или саратовская политическая элита испугалась, что в куклах Пегановой обнаружится сходство с кем-то из них? Если так, то с подобными фобиями надо обращаться к узким специалистам.
В общем-то, не столь важно, что именно из сказанного или нарисованного Пегановой задело до глубины души - или что там у них вместо нее - руководство области. В любом случае, без выставочных площадок художница не останется. Гораздо более важно в этой крайне неприятной истории, что высказывать свое личное мнение в нашем городе становится чревато и что свободомыслящие люди и свободные художники все явственнее ощущают в свой жизни «эффект присутствия» незримых кукловодов, которые, впрочем, способны властвовать только над куклами, но не над людьми.