Когда заместитель прокурора Саратова Андрей Пригаров шел на очередное заседание гордумы, он, похоже, не догадывался о том, что его там ждет. Поначалу об этом не догадывались и сами народные избранники, но выступление законопослушного Алексея Прокопенко вывело их из эмоционального равновесия. И что самое страшное - уменьшило силу любви к надзорному органу
Когда заместитель прокурора Саратова Андрей Пригаров шел на очередное заседание гордумы, он, похоже, не догадывался о том, что его там ждет. Поначалу об этом не догадывались и сами народные избранники, но выступление законопослушного Алексея Прокопенко вывело их из эмоционального равновесия. И что самое страшное - уменьшило силу любви к надзорному органу.
Да что там депутаты! Даже такой выдержанный человек, как Олег Грищенко, не устоял перед соблазном слегка проехаться по правой руке горпрокурора: «Не хочу даже сейчас говорить по поводу данного фигуранта. Я думаю, пресса скоро скажет о нем больше, чем я могу сказать и позволить себе сегодня сказать здесь». Правда, пресса, на подходе к которой Олега Васильевича пробило на откровенность, сделала вид, что не в курсе. Впрочем, и смакования подробностей интерактивного общения депкорпуса с Андреем Пригаровым хватит не на одну публикацию.
Нет, чуда, конечно, не случилось - слуги народа еще не готовы говорить все, что они думают о методах работы надзорного органа. И все же определенная подвижка в их сознании произошла. Переломный момент настал во время очередного уточнения городского бюджета-2012. Бесстрастный доклад председателя комитета по финансам Алексея Никитина о том, насколько увеличились доходы с расходами и сократился дефицит, популистские вопросы товарища Турунтаева и господина Полещикова. В общем, все шло по отработанной годами схеме, пока не заговорил глава администрации Саратова Алексей Прокопенко. С обреченностью в голосе он предложил муниципальным парламентариям рассмотреть и принять две поправки. «Они касаются решений судов», - предупредил Алексей Львович. Цена первой поправки - свыше двух миллиардов рублей - депутатов, мягко говоря, озадачила. Собственно, как и их предназначение. «Волжский суд принял решение по обязательствам администрации города Саратова о приведении в соответствие с санитарными нормами Маханного оврага, - пояснил Прокопенко. - Для того чтобы в полной мере исполнить решение суда, нам необходимо 2 миллиарда 9 миллионов 300 тысяч рублей». «Источник?» - с робкой надеждой на внебюджетное финансирование спросил Дмитрий Кудинов. «Бюджет, - вздохнув, ответил сити-менеджер. - Дело в том, что есть решение суда, которое нельзя обжаловать». «А вы думаете, когда суд решение принимает, он смотрит на бюджет? - включился в полемику Олег Грищенко. - В случае неисполнения решений суда вы знаете, какие последствия - 9 уголовных дел. ...Вопрос к прокурору: Андрей Викторович, скажите, вообще эти поправки могут быть внесены, на ваш взгляд? Законно это или незаконно?» «Воздерживаюсь от комментария», - заявил Пригаров. «Я тоже тогда воздержусь», - сообщил Грищенко.
А вот Алексей Львович воздерживаться не собирался, напротив, он собрался попросить у депутатов свыше 1 миллиарда рублей на предоставление жилья нуждающимся, чтобы выполнить 810 решений судов. Кроме того, Прокопенко пообещал на следующее заседание гордумы принести новую порцию дорогостоящих поправок судебного происхождения. «Не кажется ли вам, что муниципальное образование «Город Саратов» обанкротится как субъект права России?» - резонно предположил Сергей Сурменев. В ответ на это Алексей Львович мужественно сказал правду: «Мне не кажется, так и произойдет». От подобной перспективы депутат Турунтаев, мягко говоря, обалдел. Геннадий Александрович настолько вышел из привычной протестной колеи, что примкнул к думскому большинству и предложил подготовить письмо в адрес Президента России и Председателя Правительства РФ по поводу ситуации, сложившейся в муниципальном образовании.
А Прокопенко, несмотря ни на что, не выходил за рамки закона и приличий. Однако позволил себе немного пофилософствовать: «Каждый занимается своим делом. Муниципалитет обеспечивает нормальную, по возможности, жизнь горожан, а прокуратура следит за законностью - это ее право». Поняв, что на местном уровне разрешить данную коллизию не получится, Игорь Ефремов предложил внести поправки в федеральное законодательство. «Это же абсурд, он же долго длиться не может», - наивно полагает Игорь Дмитриевич. «Вы же знаете, как у нас все решается, - вразумлял гордепа Грищенко. - Найти крайнего, выгнать с работы в лучшем случае, а в худшем - посадить».
Так же не покидая рамок закона, Андрей Пригаров популярно объяснил эмоционально неустойчивым народным избранникам, кто прав, а кто виноват: «Ведь у нас решения судов накопились не за 2011-2012 годы, они же переходящие. <...> Эту работу надо было вести ранее. Надо более внимательно подходить к этому вопросу. ...Этим вопросом надо заниматься постоянно». Муниципалитет был бы рад исполнить рекомендации зампрокурора, но, по признанию Олега Васильевича, денег на это в городе нет. Последние 15-20 лет Саратов финансируется по остаточному принципу. Тут уж, как говорится, не до жиру - на жизнь, то есть на текущие расходы, приходится по крохам собирать. Однако Андрей Викторович продолжал настаивать на том, что надо изыскивать источники.
«Что делать?» - едва оправившись от шока, воскликнул депутат Юрий Ерофеев. С одной стороны, выделить миллиарды из скудного горбюджета нереально, с другой - нельзя не выполнять судебные решения. «Тупиковая зона получается», - констатировал Юрий Владимирович, заявил, что будет голосовать против внесенных Прокопенко поправок, и снова запричитал: «Что делать?!» «Страдать, что еще делать! - нашел ответ на риторический вопрос Олег Грищенко. - Понять и простить». В свою очередь, Алексей Львович бесстрастно разъяснял депутатам что-то об уровнях ответственности: «У меня - персональная, у вас - коллективная». А еще он признал за народными избранниками право отклонить его поправки - за отсутствием средств.
Пользуясь случаем, Дмитрий Кудинов решил наконец выяснить у замгорпрокурора все, о чем раньше стеснялся спросить. Например, почему Андрей Викторович не выступил в интересах муниципального образования, когда правительство под руководством экс-губернатора Павла Ипатова сбросило на город ряд полномочий в сфере здравоохранения, профинансировав их только на 50%. По словам Пригарова, «проверять законность действий Ипатова не входило в наши планы и компетенцию». К тому же, как считает Андрей Викторович, администрация должна была сама обращаться с исками в суд. Грищенко рассказал Пригарову о том, что депутаты неоднократно жаловались в прокуратуру Саратовской области на недостаточное финансирование муниципального образования «Город Саратов», но из этой инстанции приходили «неудовлетворительные ответы для нас». «Я не могу комментировать действия прокуратуры области», - снова пошел в отказ сотрудник надзорного органа. Педалируя тему недофинансирования и отметив недоработку со стороны гопрокуратуры, депутаты все-таки вывели Андрея Викторовича на эмоции. «Я что-то не пойму, я отчитываюсь перед кем-то здесь?» - в голосе Пригарова зазвучал металл. «А мы не имеем права вам вопросы задавать? - симметрично ответил ему Грищенко. - Вы куда смотрели, когда в Маханный овраг наваливали мусор? Почему вы не противодействовали?»
Во избежание негативных последствий Игорь Ефремов предложил Алексею Львовичу подстраховаться, то есть провести решение с соблюдением всех процедур. То есть обсудить поправки и отклонить их на заседании профильного комитета, а уж затем - гордумы. «Мы отклоним, а скажут: незаконно», - тонко намекнул на возможную реакцию надзорного органа Ефремов. «Есть решение суда, уже всё - точка поставлена», - успокоил его Олег Грищенко. После этих слов депутаты с чистой совестью отклонили овражную поправку, отправив ее в администрацию на доработку, то есть на поиски источника финансирования. То же случилось и со второй поправкой Прокопенко стоимостью 1 миллиард 121 миллион 831 тысяча рублей. На этом инцидент с правой рукой горпрокурора был исчерпан, если, конечно, не обращать особого внимания на вышеприведенный комментарий Олега Васильевича.
Ну, а что же виновник думского торжества, спросите вы. Да ничего - с него как с гуся вода. По окончании заседания он мило общался с думцами, беседовал с ними на отвлеченные темы и даже слегка похвастался: «Я скромный прокурор, я пешком хожу». В общем, как говорится, ничего личного, только закон.