Как пешку в ферзи проталкивают

В предновогодней суете приглашает меня, скромного пенсионера, почти что ветерана труда, некий незнакомец на дачу. Но не просто на дачу, а на дачу показаний. И не к какому-нибудь участковому милиционеру, а в ОТДЕЛ БОРЬБЫ С ЭКОНОМИЧЕСКИМИ ПРЕСТУПЛЕНИЯМИ ОБЛАСТНОГО УВД! Радость-то какая - последний раз бывал я в этих не столь удаленных от быстротекущей жизни местах ровно 23 года назад. Для ОБХСС (тогдашнего ОБЭП) - неудачно, чего и вам, дорогие читатели, желаю.

Иду, окрыленный не забытым предыдущим успехом. Захожу в кабинет. Очень культурный гражданин начальник приглашает «присесть», не «сесть», как на воле, а именно «присесть», чтобы не накаркать. Объясняет мои процессуальные права, если перевести на английский, прямо как в триллере - можете говорить, можете молчать, можете ручкой сделать. Хорошо мне стало, захотелось поговорить по душам. Наболело у меня в печенке, да как-то не привык первым жаловаться. На внутренние органы во внутренние органы.
А гражданин начальник очень даже вежливо свою правоохранительную линию гнет. Показывает мне издалека письмо подметное на гербовой бумаге от касты неприкасаемых депутатов Госдумы.
Ба! Знакомые все лица! Недели три назад вот в этой самой газете заклеймил я их как доносчиков в песне «На скользкий лед идет бредовая дружина - великолепная пятерка и вратарь с балериной!» Но о цидульке этой, сомнительной с точки зрения статьи 306 УК «Заведомо ложный донос», узнал я из сообщений наших антиместечковых СМИ и думал, что это про того парня.
А тут показывает гражданин начальник в согнутом виде строчку, из-за которой меня и «пригласили»: «Пешку», базарчик на Соляной, оказывается, я у города стырил! Все обо мне знают вратарь мистер Холмс с балериной миссис Хадсон от пяти пацанов с Бейкер-стрит. Просят высшую меру расхитителю бывшей социалистической собственности! Настойчиво просят, высоким бюрократическим штилем. Страшно, аж жуть!
И понесло Остапа с испугу. Я-то как раз и хотел настучать на парочку из этих подписантов еще год назад, да заинтересованные в мирной жизни родные и близкие отговорили. Но, как прозорливо писал О'Генри - «лучше поздно, чем никогда, сказал еврей, кладя голову на рельсы, когда поезд уже отошел».
А паровозом у этого поезда был неизвестный мне тогда гражданин Панков Н.В., проявивший себя как пламенный борец с чужой сумой на некой пресс-конференции, о которой написали все антиместечковые СМИ.
Но то ли борец сам напутал, то ли ему спич-шахер-махеры специально подсунули, распространил (как сухо написал я в своем судебном иске) он обо мне «меня порочащие сведения и подорвал деловую репутацию моего предприятия». А именно, назвал мою фирму ЗАО «Рим» - криминальной. Казалось бы, мели, Емеля - твоя неделя! Но случай был не тот!
Длительное время до этого вел я переговоры, как сейчас говорят, с «иностранным инвестором» по поводу развития базарчика «Пешка» с благими для горожан и выгодными для меня лично целями. И был подписан протокол о намерениях, по которому я получал на этот проект хорошие зеленые денежки. Так вот, жду я денежки, а получаю телефонный звонок на английском языке со словарем: «Мистер Глейзер! Мы получили факс из Саратова с выдержками из пяти газет, из которых видно, что вы жулик, и дальнейшие отношения с вами мы прерываем».
То есть весомо, грубо, зримо на пустом месте кавалерист Панков Н.В. засунул меня в лошадиное дерьмо, как воробышка!
Посылаю доверчивому инвестору копию моего иска. Получаю в ответ: о'кей, ждем три месяца из уважения к вашим сединам. А какие три месяца? Через три месяца ровно судья мне пишет: дело не нашей подсудности, обращайтесь в арбитраж. Обращаюсь, принимают к производству. Проходит еще три месяца.
Чую, кирдык мне наступает. Звонок телефонный: «Владимир Вениаминович, это ваш знакомый Геморроев, помните, встречались, когда я на градоначальника работал?» - «Помню, что тебе надо?» - «Разговор нужен тет-а-тет». - «Ну, приходи ко мне домой». Приходит. То-сё, пятое-десятое. По делу: «А Вы «Пешку» продать не хотите?» - «Кому, тебе что ли?» - «Нет, солидным людям». - «Каким?» - «Строителю видному (называет фамилию беглого олигарха), он на этом месте обком своей партии построить хочет, ну, конечно, с коммерческими этажами для покрытия расходов». - «А цена предложения какая?» И тут Геморроев называет мне цифру, сравнимую с месячным членским взносом в бывшую КПСС! Ненавязчиво спускаю коммерсанта с лестницы.
А на следующий день выигрываю суд! Пишу инвестору: «Наше дело правое - мы победили! На днях вышлю письменное решение». Хренушки! Кассацию ответчик подал. Решение отменили, направили на новое рассмотрение.
Тут же по пятам Геморроев звонит: «Не передумали, Владимир Вениаминович?» Всё, как показалось, понял, отвечаю задумчиво: «Думаю, дайте недельки две». И побежал по друзьям-знакомым. «Ребята, едреный прайд пошел в рейд - у меня «Пешку» вымогают! Продам, за что купил! Пришлите кого-нибудь беспартийного, Христом Богом молю, без штанов останусь!» Не подвели кореша, прислали нормального покупателя, тихо и быстро оформили сделку. И остался однофамилец без обкома!
Вот это всё я обэпнику и выложил. Послушал гражданин начальник, улыбнулся добродушно, и говорит: «Хороший рассказ, но я другим в рамках полномочий занимаюсь. А именно - проверяю законность проведенных вами сделок. Ответьте на то да на это, и гудбай!» Ответил и на то, и на это, ясность по формальным зацепкам внес. Попрощался и ушел.
А на душе - лепота! Снял с себя груз великой тайны под названием «рейдерство и глейзерство». Лучше бы, конечно, священнику исповедаться. Но и профильному специалисту можно. Помочь не помог, но хоть с пониманием выслушал.
Спасибо Вам, товарищ начальник!