Во время отпуска мне удалось посетить ряд городов Краснодарского края. Естественно, что я не мог упустить возможность отыскать там хоть какие-нибудь следы деятельности нашего видного земляка, куратора Южного федерального округа по партийной линии госдеппанкова.
Во время отпуска мне удалось посетить ряд городов Краснодарского края. Естественно, что я не мог упустить возможность отыскать там хоть какие-нибудь следы деятельности нашего видного земляка, куратора Южного федерального округа по партийной линии госдеппанкова.
Взгляд со стороны
Нашими соседями по купе оказались жители Краснодара, мать с сыном, посетившие Саратов по делам. Массажисту Ирине и 14-летнему школьнику Роме наш город однозначно не понравился. Самым ярким впечатлением стал выход из дверей ж/д вокзала:
- Вышли на Привокзальную площадь - ветер в лицо, пылища, бумажки какие-то летают, обрывки пакетов. Повсюду шелуха от семечек, окурки... В общем, очень запущенный город.
Много раз замечал - когда родной город ругают свои же, земляки, чувствуешь солидарность с ними. А стоит то же самое высказать чужаку - возникает дух противоречия. Но возразить Ирине было нечего. Помолчав минуту, я нашелся:
- А в советское время наш город был чистым.
Краснодарцы тактично промолчали, после чего опять начали расписывать недостатки Саратова и достоинства Краснодара. Кризис, по словам южан, на их малой родине пока не ощущается. Когда я спросил их, знаком ли им госдеппанков, Ирина и Рома недоуменно воскликнули:
- Кто, кто?
- Ваш куратор по партийной линии. Николаем Васильевичем зовут.
- Не, мы только Николая Васильевича Гоголя знаем, - хмыкнула в ладошку Ирина.
Первая неудача не смутила меня. Я почувствовал, что впереди ждет настоящая оперативно-розыскная работа. Ничего, главное - найти хоть один след, а там, глядишь, наткнешься на плоды реальных дел, а не на бесплотную виртуальную тень куратора ЮФО.
Краснодар проезжали поздно вечером. Город был отлично освещен, хоть здесь, вероятно, не было программы «Золотые огни Кубани». Широкие ровные дороги, улицы, словно вымытые с мылом. Поразили башенные краны на стройках - кубанцы оплели их светящимися трубками. Сразу чувствовалось - длинная рука госдеппанкова сюда еще не добралась.
Лицо города
В Новороссийск мы прибыли рано утром. Аура у этого города совсем не курортная. Он динамичный, деловой - крупный порт и развитая промышленность обязывают. Однако следов цементного производства не наблюдалось - необыкновенно чистые улицы, повсюду цветники, газоны. Почти во всех магазинах предусмотрены входы для инвалидов. На одной сувенирной лавке висела табличка: «Вход для маломобильных граждан со двора. Извините за неудобства». В Саратове «маломобильному» гражданину, а, попросту, инвалиду, предлагают без извинений сплошные неудобства.
Набережная в Новороссийске шикарная. Просторная, полная памятников, фонтанов, цветников. А главное - на плитки, которыми она вымощена, саратовцу как-то неудобно наступать - настолько они чисты. Мы видели, как набережную мыла целая армия дворников. При этом они использовали не ретроградные метлы, а устройства, которые чаще применяют на автомойках. Мощный напор не оставлял шанса мусору.
В эту минуту мне стало горько. Опять-таки вспомнилась наша набережная, где перебиты все стекла, скрывающие звезды, посвященные великим землякам. Где почти нет урн, а если и есть, то они чаще всего без дна. Вспомнилось, как набережную пытались отремонтировать - три с половиной гастарбайтера целое лето ковырялись с асфальтом, оставив после себя разноцветные впалые заплаты на тротуаре и стену, наполовину выкрашенную ядовито-розовой краской. Лицо города, что и говорить...
Жительница Новороссийска, купавшаяся с нами ранним утром на пляже в Цемесской бухте, также не смогла припомнить, кто такой госдеппанков. И это несмотря на то, что она, по ее собственному признанию, работала в местном комитете по физической культуре и спорту. Зато новороссиянка прекрасно знала историю города-героя и гордилась ею. Вода в бухте, несмотря на соседство с пляжем порта, была прозрачной.
Языковой барьер
В Анапе нас ждала похожая картина - цветники на каждом шагу, чистота, урны для мусора. Привыкший носить смятые бычки в кулаке в поисках урны, я откровенно наслаждался. Атмосфера здесь была расслабляющая - все-таки город-курорт. Подумалось: если Новороссийск - город-герой, Анапа - город-курорт, то как же тогда назвать Саратов? Город-помой?
Единственное, что напрягало, - это навязчивость местных таксистов. Они вцеплялись в своих жертв мертвой хваткой, предлагая довезти до Кабардинки «всего» за 1800 рублей. Правда, на обратном пути, когда мы уже загорели, цена понизилась до 300 деревянных. Отбиться от таксистов, похоже, можно было только одним способом - написав маркером на лбу «Я не лох».
Вода здесь не просто цвела - первые пять метров приходилось идти по чавкающей каше из водорослей. Зато в сотне метров от берега (где по грудь) вода была чистой, как слеза. По пляжу ходили африканцы в костюмах папуасов, с копьями в руках и кольцами в носу. Предлагали сфотографироваться с ними за деньги. Выяснилось, что ребята - студенты Российского университета дружбы народов. Униформа папуаса для них - способ пожить в теплых краях почти на халяву. Неожиданно выяснилось, что африканцы слышали слово, которым именуют нашего великого земляка. Они понимающе зацокали языками и заулыбались. Правда, вскоре выяснилось, что причиной тому стал языковой барьер. Студенты просто не расслышали нас, решив, что мы произнесли, простите, «fuck off».
Аутотренинг
...На Кубани очень много социальной рекламы. Буквально на каждом шагу вас просят пристегнуть ремни безопасности в автомобиле, убеждают не продавать алкоголь детям, предупреждают о штрафах за детское курение. Здесь вообще заботятся о подрастающем поколении. Комендантский час здесь строг. Плакаты гласят: «На Кубани закон простой. В 22.00 детям пора домой». Но что интересно - крайне мало рекламы партии «Единая Россия». Только однажды, в одном горном селении я увидел плакат со знакомой символикой. Честно признаться, я вздрогнул, мышцы непроизвольно напряглись. Расслабиться помог аутотренинг - я повторял про себя: «Это не саратовская ячейка «Единой России».
Почти нет «ЕР» и в прессе - в муниципальной газете «Новороссийские вести» я не нашел этого словосочетания. Зато много информации о ремонте фасадов, тротуаров, школ. В геленджикском издании «Приморье» «ЕР» упоминалась лишь один раз - партия предложила вывесить флаги на всех госучреждениях в честь Дня флага. Видимо, это нормальная ситуация - когда видно в первую очередь чистоту, а не навязчивый триколор с медведем, прилепленный над помойкой.
Во время прочтения газеты меня позабавило, что возмущенные жители Кабардинки обращались к главе администрации с просьбой выкосить заросли бурьяна перед школой. Вспомнился родной город, где бурьяну саратовец должен быть рад - все-таки зеленые насаждения.
Где эта улица, где этот дом?
Таксист, подвозивший нас из города Темрюка в станицу Голубицкую, живо заинтересовался фамилией куратора ЮФО:
- Как? А где живет? Хотя бы улицу помните?
Когда мы сказали, что чаще всего госдеппанков бывает в Охотном ряду, таксист ответил, что такой улицы в Голубицкой нет.
Побережье Азовского моря показалось нам довольно невзрачным - здесь нет величественных гор, а вода довольно грязная. При этом она не очень соленая. Находясь на пляже, вполне можно представить себе, что плещешься в Волге.
И Темрюк, и Голубицкая не блещут чистотой, как Анапа или Новороссийск. Да оно и понятно - развитое сельское хозяйство (здесь повсюду бескрайние бахчи и виноградники) не дает расслабиться. Судя по арбузно-дынному изобилию, нога нашего выдающегося земляка еще не ступала на эти плодородные поля.
Санитарная зона
...Кабардинка тоже заставила вздрогнуть. На местном стадионе висел плакат, где одно слово загораживали деревья. Получалось: «... Россия - сильная Россия». К счастью, выяснилось, что зелень скрывала слово «спортивная».
Про этот поселок можно сказать так: красиво, но дорого. Здесь даже самая бедная бабушка, живущая в самом ветхом домике, зарабатывает как менеджер среднего звена в Саратове. Естественно, что и тут никто и слыхом не слыхивал про госдеппанкова. В результате мы стали склоняться к мысли, что это явление буйно расцветает только на нашей земле. А в благодатном Краснодарском крае ему не место. Может, оно и к лучшему, что «инфекция» не выходит за пределы Саратовской области? Незачем губить цветущие города России.