Даже просто проходя мимо этого здания на 1-й Дачной, невольно ускоряешь шаг. Ведь каждый из нас меньше всего в жизни хочет навестить областной центр профилактики и борьбы со СПИД. Кто там, за стенами? Наверное, это какие-то сверхлюди, которые узнали диагноз и не умерли на месте от страха. А врачи? Как они соглашаются каждый день работать в такой атмосфере? Чтобы развеять эти мифы, мы преодолели себя и побывали в данном учреждении.
В позапрошлом номере газеты мы опубликовали интервью с ВИЧ-инфицированной девушкой. Она рассказала о том, что сегодня болезнь уже вышла в так называемую общую популяцию — ей заражаются обычные люди, ведущие нормальный образ жизни. В основном это девушки, чьи партнеры не знали или утаили свой диагноз. Наша собеседница поведала о том, что родила здорового ребенка — благодаря антиретровирусной терапии, а также посетовала на некоторые, на ее взгляд, недостатки в областной системе профилактики ВИЧ.
Как выяснилось, эту статью очень внимательно прочитали в региональном центре профилактики и борьбы со СПИД. Главный врач учреждения Любовь Потемина пригласила нас пообщаться, а заодно пообещала провести экскурсию по зданию.
Первым делом мы посетили лабораторию. Именно здесь врачи выявляют вирус в крови жителей области. Оборудование тут стоит дорогое, импортное. По словам сотрудников центра, у нас одна из самых лучших лабораторий в России. Каждый день сюда поступают пробирки из различных уголков области. Из крупных населенных пунктов кровь привозят чаще, из небольших — раз в неделю. Оказывается, чем дольше везут анализы, тем сложнее с ними работать. Ведь в дороге их подвергают тряске. Но умное оборудование учитывает любые факторы.
В день сдают до двух тысяч анализов — это те, кто желает провериться: беременные, студенты, работники различных предприятий. Немалую долю составляют и старожилы центра. За день выявляют до десяти ВИЧ-инфицированных. Мы видим колонки с номерами анализов, некоторые из них обведены красными кружками. Это свежие данные, люди еще не знают о своем диагнозе. Их приглашают для беседы, они сдают кровь повторно.
— Многих людей мы видим в центре регулярно, — рассказывает Любовь Петровна, — они ходят проверяться после очередного незащищенного контакта. Спрашиваю их: "Не надоело играть в русскую рулетку? Сварщик надевает маску, чтобы не ослепнуть, рабочий — перчатки, чтобы не натереть мозоли. А если ты работаешь "этим", то почему бы не защитить свою "штучку"? Благо сейчас средств защиты в продаже хватает.
Потемина работает в центре с момента его основания в 1992 году. По ее словам, все кардинально изменилось с 2006 года: пришло серьезное финансирование, власти поняли масштаб проблемы.
— Сейчас действительно идет рост количества инфицированных — их уже больше миллиона, — отмечает главврач Центра СПИД. — Среди них по-прежнему преобладают мужчины, большая часть из которых принимала наркотики. Но постепенно растет доля женщин, девушек, которые заражаются при половых контактах. На уровне правительства Российской Федерации проблему понимают. Правительство поставило амбициозные цели и выделило финансирование. Планируется повышать информированность граждан, увеличивать охват населения диагностикой, а среди ВИЧ-инфицированных увеличивать охват антиретровирусной терапией.
— Почему сегодня мы меньше слышим о ВИЧ в СМИ? Упал интерес к теме? Какие планируется принимать меры, чтобы о проблеме опять заговорили?
— На федеральном и региональном уровне уже второй год выделяются средства для информационного освещения проблемы. Мы выпустили большое количество полиграфической продукции, она есть в поликлиниках и стационарах, в женской консультации и платных клиниках. Расчет идет на то, что человек возьмет наш листок, принесет домой, его прочитают другие члены семьи. На наш сайт за год зашло более 300 тысяч человек, наши ролики крутят по местному телевидению. На федеральном уровне тоже идет пропаганда. Лицом информационной кампании стала Вера Брежнева, ролики с ее участием смотрят в соцсетях сотни тысяч людей.
— С одной из ваших пациенток мы поговорили о том, что ВИЧ-инфицированные, которые находятся на терапии, получают до трех препаратов одновременно. Почему нет комбинированных антиретровирусных препаратов? И насколько эффективны те лекарства, которые есть?
— К закупкам мы не имеем прямого отношения. Этим занимается министерство здравоохранения области. Мы лишь пишем техзадания и говорим, какие лекарства предпочтительнее. Министерство объявляет аукцион. А что касается эффективности — мы можем судить по анализам наших пациентов. Они не ухудшаются на фоне приема препаратов, которые расфасованы в России. А значит, они эффективны. К тому же тот, кто хочет лечиться, будет это делать, даже если ему придется пить в день несколько таблеток. А того, кто не хочет, даже одну таблетку пить не заставишь.
— Насколько я могу судить, антиретровирусная терапия назначается по результатам анализов на вирусную нагрузку и иммунный статус. Есть ли какие-то сложности у пациентов со сдачей анализов? Судя по общению с нашей визави, у центра последнее время наблюдаются какие-то проблемы: повысилась нагрузка, упала заработная плата персонала, увеличилась текучка кадров…
— Все это не соответствует истине. У персонала по-прежнему есть надбавка в 80 процентов, средняя зарплата по центру составляет около 29 тысяч рублей. Текучка минимальная, люди работают десятилетиями. Анализы наши пациенты сдают в соответствии с утвержденным графиком. Тот, кто не получает терапии, сдает их раз в полгода. При лечении антиретровирусными препаратами анализы сдают раз в квартал. Этого, как показывает опыт, вполне достаточно. Нагрузка, конечно, увеличилась — в день приходят 100-120 человек. Прием, как и полагается, ведется по записи, поэтому ждать приходится недолго.
— Почему нет стопроцентного охвата ВИЧ-инфицированных антиретровирусной терапией? Слышал, что люди, которые ее получают, менее заразны даже в случае безответственного поведения. Возможно, пора уже принимать беспрецедентные меры?
— В планах правительства Российской Федерации, как я уже говорила, есть более широкий охват терапией ВИЧ-инфицированных. Сейчас они ее получают только в том случае, если вирусная нагрузка достигает определенного уровня. Да и кто добровольно захочет пить лекарства, если у него нормальные анализы? Сегодня ВИЧ и даже СПИД — не приговор. Человек живет, работает. И если его анализы ухудшаются, ему назначают определенный набор лекарств. Принимая эти препараты, человек может жить до 70 лет и дольше.
— Какая работа ведется с теми, кто получает свой статус и больше не посещает центр? Их обзванивают, приглашают пройти анализы?
— Все, кто получил статус ВИЧ-инфицированного, прикреплены к какой-либо районной поликлинике. В карточках больных есть записи о том, что до него пытались дозвониться, но так и не смогли. Наша задача — повышать информированность населения, объяснять, что с ВИЧ и даже со СПИД можно эффективно бороться. Что его можно и нужно лечить, что лечение реально спасает, дает шанс жить долго и счастливо. Людям очень трудно принять свой диагноз, вокруг этого заболевания накручено столько мифов. Сейчас вот активно продвигается движение ВИЧ-диссидентов: людей уверяют, что вируса иммунодефицита человека нет, что убивает "ядовитое лечение", а не болезнь. Многие верят в это и теряют бесценное время, теряют близких, детей, умирают сами. Между тем уже давно созданы детальные трехмерные модели основных белков ВИЧ, ученым удалось сфотографировать перемещение ВИЧ в цитоплазме инфицированной клетки и его продвижение к ядру.
— За весь период эпидемии, с апреля 1996 года в регионе выявлено 17044 ВИЧ-инфицированных. А каково, на ваш взгляд, реальное число зараженных в Саратовской области сегодня?
— Конечно, на самом деле инфицированных намного больше, от 25 до 35 тысяч человек, точнее сказать нельзя. Наша задача — выявить как можно больше носителей вируса, чтобы проводить с ними профилактику, назначать лечение, предупреждать от случайных половых связей. Пассивные, не знающие о своем статусе люди наиболее опасны в плане распространения заболевания. Сейчас мы проводим большую работу в учебных заведениях и трудовых коллективах, пропагандируем тестирование на ВИЧ. Если будет расти охват населения, болезнь удастся остановить.