Потрясающие и потрясаемые

«Марк Шагал. Библейские сюжеты» - второй выставочный проект, который привез в Саратов  Центр «Евро-Арт» (Москва). Летом прошлого года саратовцы побывали на «Снах разума» - серии графических произведений Франсиско Гойи и Сальвадора Дали.

Арт-директор, куратор проекта Александр Щеляков и директор Центра Михаил Альтерман рассказали об отличиях своего глобального культурного проекта «Имена, которые потрясли мир» от обычной музейной работы.

- В чем уникальность вашего проекта?

- А. Щ.  Исключительной особенностью наших  проектов является то, что мы привозим экспонаты, которых нет в собрании российских музеев и которые никогда не показывались в России. Уникальность и целостность данного проекта в том, что здесь представлены все 76 работ, выполненных в 1955-60 годах - ни один музей не обладает коллекцией этой серии.  Работы выполнены в технике черно-белой и цветной литографии. Цветные  работы наиболее понятны: показывая драматизм библейских сюжетов («Каин и Авель», «Изгнание из рая» и др.),  Шагал продолжает их развивать и дает надежду - краски жизни должны расцветать независимо от взаимоотношений людей.  Шагал не подписывал свои работы, он говорил: «Не мое дело комментировать. Произведения искусства должны говорить сами за себя». Мы также не стали комментировать Библию - тексты Библии, как и работы Шагала, самодостаточны, - но поместили под  каждой работой слова из Ветхого Завета.

- Выставка оформлена довольно необычно — драпировка, яблоки, музыка...

- А. Щ.  Выставка оформлена  театрализованно. Это сделано, чтобы привлечь внимание зрителя и оставить его наедине с работами. На выставке около 90 кг натуральных яблок — это искушение. Кто-то их съест, кто-то возьмет на память... В этом есть элемент игры со зрителем, люди должны понять, что чувствовал Адам, получив от Евы яблоко. С него начинается грехопадение. В первом монохромном зале ничего нет, кроме текстов и яблок. Думаю, что естественной реакцией людей будет улыбка, а улыбнувшийся человек воспринимает мир по-другому. Мы пытались сделать проект востребованным и доступным: яблоки, разбросанные по залу, будут вас объединять и сделают более восприимчивыми и открытыми. Яблоки в зале - это провокация, дай бог, что зрители это поймут.

- Литографии Шагала - двусторонние, неужели ему было жалко бумаги?

- А. Щ.  В 50-60 годы прошлого века уже существовали возможности подделать работы, и чтобы этого не случилось, техника исполнения этой серии была такой - на одной стороне листа помещалась черно-белая работа, а на другой — цветная, причем черно-белые работы не центрованы, они смещены в какую-либо из сторон. Поэтому, чтобы показать вам 76 работ, надо было иметь два комплекта, и мы собрали более 140 работ в трех частных коллекциях Германии. Такое событие, не побоюсь этого слова - настоящая культурная сенсация.

- Сколько всего существует комплектов? И в чем уникальность каждого оттиска?

- А. Щ. Экземпляров отпечатков сотни, они разошлись по частным собраниям, но независимо от тиража, стоимость каждой литографии одинаковая. Марк Шагал лично контролировал производство оттисков и нанесение красок с каждого камня. Литография не может быть не оригинальной, она один в один передает то, как бы это сделал художник своими руками.

- Получается, что репрезентация Шагала слишком сложна для понимания  и вы решили его упростить через театрализацию и цитаты из Библии?

- М. А. То, что вы видите, является не просто попыткой привезти и повесить картины на стены.  Обычно мы привозим довольно сложные работы, поэтому мы решили людям помочь - создать максимально  комфортную и гармоничную обстановку для восприятия и возникновения диалога произведения и зрителя. Театрализация  здесь присутствует не в плане действия, а как элемент оформления. Наша задача — «разбудить зрителя», вызвать у него желание смотреть, чтобы он вошел в резонанс с этими работами.  Мы не хотим ни упрощать, ни комментировать имеющиеся тексты - лишь подсказка.

- Почему вы решили составить конкуренцию музеям? 

- А. Щ. Я вам честно скажу — я безусловный противник музейных экспозиций, несмотря на то, что я защищал диссертацию, не буду говорить какую. (Социально-экономическая сущность рекреационных услуг в развитом социалистическом обществе — авт.) Над нами многие музеи издеваются - мы приходим и читаем: «эргет»,«pour bouket» - что это такое? Иногда, приходя в музей, мы чувствуем себя не комфортно — мы не понимаем, что написано, тем более о таких именах, как Дали или Шагал. А тут пришли, посмотрели — да мой ребенок нарисует лучше, да? Вы пришли в музей - и оказались один на один не с Шагалом, а с теми великими словами, которые есть в Библии. Наше ноу-хау - тексты  нанесены на стекло и как-бы висят в воздухе, отбрасывая тень, а не соотнесены с работами непосредственно.

- Как обеспечивается безопасность при транспортировке коллекции?

- М. А. У нас есть обязательства перед страховыми компаниями, которые мы не освещаем. Мы не хотели бы возбуждать ажиотаж вокруг стоимости работ — их художественная ценность достаточно велика. Безопасность обеспечивается другими службами по грамотно разработанной схеме.

- А. Щ. На протяжении всего маршрута, сигнал, что мы везем эти экспонаты, был передан всем постам ГАИ.

- Каких проектов  ждать от вас в будущем?

- М. А. В подтверждении дальнейшего сотрудничества, одним из прорабатываемых  вариантов является серия работ Дали «Иллюстрации к «Божественной комедии». Проект появится в Саратове не раньше 2011 года.

- Ваши проекты всегда имеют музыкальное сопровождение...

- А. Щ. Мы - пока единственные, кто для каждого своего проекта заказывает музыку.  В 2004 году мы познакомились с питерским композитором Романом Рязанцевым. С тех пор он пишет музыку к каждой экспозиции. Мы не собираемся менять композитора — Роман адекватно понимает живопись.

- Как вы отбираете художников?

- М. А. Мы не отбираем художников - мы ищем возможность представления их работ в России. Представьте  себе, сколько нужно затратить организационного труда и средств, чтобы такой проект привезти в Россию. Речь идет о том, что мы можем организовать вследствие наших контактов и кредита доверия. Мы - одна из немногих российских компаний, которой доверяют свои работы зарубежные частные собрания. Музеи России определяют наши проекты как наиболее значимые, они несут в себе законченный целостный смысл - в оформлении, музыке и тексте.