В газетах часто пишут о том, что у театра магии и фокусов «Самокат» маленькое помещение. Это занимает львиную долю интервью, которые берут у супружеской четы Щукиных...
В газетах часто пишут о том, что у театра магии и фокусов «Самокат» маленькое помещение. Это занимает львиную долю интервью, которые берут у супружеской четы Щукиных. Под занавес журналисты немного интересуются фокусами и секретами их исполнения. И на этом, как правило, самоуспокаиваются. Мы решили исправить эту несправедливость и побеседовать о вехах развития и творческих планах коллектива. Тем более, что в репертуаре «Самоката» недавно появился драматический спектакль...
В Доме офицеров, где ещё совсем недавно продавали шубы, чудодейственные масла и крупы, а также всяческие биомагнитые волшебные приборы, нынче непривычно безлюдно. На входе в здание появился милый аксессуар — железные ворота, украшенные стальными скрипичными ключами и турникет. Но желающих опробовать новую пропускную систему почти нет — поклонников шуб и биоприборов было явно больше, чем фанатов культуры...
Лестницы и коридоры в новом помещении филармонии по военному полутёмные, а вот массивные картины со стен убрали. Оно и к лучшему, а то мало ли — рухнет столь масштабная живопись на голову...
Маргарита Щукина проводит меня сквозь помещения театра в комнату, прилегающую к сцене. В клетках шумят пёстрые птицы, а внизу на газете возится белый кролик. Это не реквизит — это маленькие ассистенты, от поведения которых порой зависит успех фокуса. Я осматриваю зрительский зал и сцену.
- Тут фактически нет пространства за сценой. Как же вы играете?
- Да, сцена тесновата, - улыбается Маргарита Валентиновна, - когда мы выходим, есть риск удариться обо все эти железки. Но в целом нам хватает места. Теперь выделили ещё одну комнату.
- Расскажите, как вам пришло в голову ставить драматический спектакль в «Самокате»? Вроде бы это такое «непрофильное» творчество для фокусников...
- Между прочим, на заре нашей карьеры мы начинали именно как драматические артисты. Поэтому данный опыт для нас не нов. Это потом, когда в 90-е годы интерес к театральному искусству упал, заработать артисту было почти невозможно. Но мы твёрдо решили — не будем торговать водкой или вязать шапочки. Будем работать только как артисты. Так в нашем репертуаре появились фокусы...
- Постойте, то есть Вы хотите сказать, что фокусы, нынче ваше основное занятие, когда-то были способом своеобразной «страховки от банкротства»?
- В какой-то мере так и есть. Мой муж в своё время занимался у Натальи Иосифовны Сухостав, у которой учился Олег Табаков. Он буквально «болел» театром — учился в Щукинском училище, а в Саратове возглавлял театр-студию при заводе «Тантал». Я пришла туда в возрасте 14 лет, Сергей Вадимович нас всех «заразил» театром. Потом был театр «Монолог» в ДК «Россия», а в 87-м году Горбачёв разрешил создавать хозрасчётные театры. Я до сих пор помню, как Сергей принёс газету и показал мне статью об этом. Но всё же пришлось побегать, чтобы нам разрешили открыться. Свою работу мы начали при комсомольской организации «Резерв».
- И где прошёл первый спектакль самостоятельного театра?
- Поначалу мы играли только на выездах, в пионерских лагерях. Нас охотно приглашали, потому что выступление стоило невероятно дёшево. Но нам нужно было зарабатывать и деньги, и авторитет. А репетировали в подвале — там негде было рукой взмахнуть, потому что стукались об трубы. Забавно, но до сих пор к нам подходят взрослые люди и говорят, что помнят, как мы приезжали к ним в пионерский лагерь...
- Кстати, а почему театр называется «Самокат»?
- Поначалу мы назывались «Саратовский молодёжный камерный театр-студия», по первым буквам. Мы часто говорим, что мы сами едем, сами катим.
- С ума сойти! И тут аббревиатура... А какие спектакли играли, помните?
- «Двое на качелях», «По щучьему велению»... Помню, все тогда смеялись — Щукин закончил Щукинское и поставил «По щучьему велению». Есть такая фраза Станиславского: «Играть нужно выше, легче и радостней». Нас считают поверхностными, но мне кажется это не так. Зритель приходит в театр зарядиться энергией, оптимизмом, хочет сопереживать. Быть смешным не так легко, как кажется. В современном театре принято находить глубину в «жести», чернухе, но это неправильно. Порой я вижу, как зрители, которых заманили на спектакль громкие отзывы и шоу-постановка, уходят в антракте.
- И всё-таки были ли у вашего мужа какие-то предпосылки, чтобы начать заниматься фокусами?
- Его детство прошло в Туркменистане, где он видел выступления факиров. Потом сам начал увлекаться. Но на тот момент, когда мы начинали «Самокат», было очень трудно. Это сейчас есть Интернет, есть детские наборы с фокусами, которые можно «подсмотреть» и переработать для сцены. Сейчас можно купить и фокусы, и любое оборудование, мы постоянно ездим на международные фестивали фокусников, были в Швеции, Китае, Англии, обмениваемся опытом. Тогда ничего этого не было, информацию приходилось собирать буквально по крупицам. Помню, что свой первый реквизит Сергей приобрёл у лиллипута, который ассистировал Кио. Это был так называемый «жбан», из которого сперва полыхал огонь, а затем «лились» ленты.
- Получается, что Кио, в некотором роде, благословил вашу деятельность... Сегодня вас можно чем-то удивить? Как профессионалы, вы разгадываете эффектные фокусы, которые показывают по телевидению? К примеру, Дэвид Копперфильд проходил сквозь китайскую стену или заставлял пропадать Статую Свободы.
- Думаю, что сегодня мы знаем почти всё. Ну или догадываемся. Ведь основной секрет всех фокусов — это артистическое оформление, концентрация внимания зрителей на отвлекающих маневрах. Статуя Свободы? Думаю, что зрители сидели на поворотной платформе, или это была игра с освещением...
- Давайте всё же вернёмся к вашему драматическому эксперименту. Слышал, что вы поставили «Мишель» Азерникова. Почему выбор пал именно на эту пьесу?
- Нужна была пьеса, где мало действующих лиц. При этом, желательно, комедия. В «Мишеле» всего три актёра, четвёртый появляется в финале. Отмечу, что данную пьесу много где пытались ставить, при этом она всегда проваливалась. Мы немножко изменили сценарий — автор в один прекрасный момент начал немного зацикливаться, а мы «прорвали» действие и вышли к финалу.
- Расскажите вкратце, о чем пьеса.
- Это лёгкая комедия, с розыгрышем. Основное действо разворачивается на даче, где волею судеб оказываются две дамы бальзаковского возраста. Что свозят на дачу? Правильно, старые ненужные вещи. Так и мы сегодня, в погоне за прибылью, сдаём в утиль свои чувства. Одна дама в депрессии, а другая, психиатр по профессии, лечит свою подругу. Отмечу интересную, чисто российско-обывательскую черту «психиатрисы» - поворачиваясь к другим людям пятой точкой, она пытается развернуть всех к себе лицом...
- Как приняла спектакль публика?
- Сперва мы сделали показ для 15 человек — заядлых театралов и журналистов. Поэтому бурной реакции не было, поскольку публика искушённая. Я даже подумала, что мы сделали чепуху. Но специалисты сказали: «Дерзайте!» И мы стали дерзать. Показали четыре раза, зал был полный, люди реагировали достаточно бурно, смеялись. Я запоминала, над какими моментами люди смеются, чтобы усилить эти места. Вообще пьеса Азерникова написано так, что в ней практически не прописаны характеры, герои могут быть какими угодно, на усмотрение режиссёра-постановщика. Мне увиделось, что нужно играть с некоторой долей абсурдности, и мы стараемся воплотить это на сцене.
- На какую аудиторию рассчитан спектакль?
- Удивительно, но даже 12-летние дети находят в нём для себя что-то смешное. Вообще люди приходят разные, а реагируют все одинаково, смеются беззаботно. Зал становится единым целым.
- Есть ещё в планах драматические спектакли?
- Есть. Очень хочется реализовывать себя в этой сфере, поскольку в жанре фокуса артист одинок. Да, ты играешь с залом, но эта связь — одноразовая. А я люблю играть, быть во взаимосвязи с партнёрами. Пока есть творческие силы, дети выросли, появилась некая свобода действий, думаю, буду продолжать.
- Кстати, в каких краях сейчас обретается ваш сын Артём? Я думал, что после «Минуты славы» его карьера будет продвигаться достаточно быстро...
- Сейчас он в Алма-Ате. Нашлись спонсоры, достаточно богатые люди. Ему закупают оборудование, о котором мы могли бы только мечтать. На один аппарат нам всю жизнь работать.
- А кто его зритель?
- Достаточно узкий круг лиц, поэтому приходится постоянно изобретать что-нибудь новенькое.
- А вас звали в Алма-Ату?
- Да, но мы отказались. Здесь наш дом.
- Помнится, ваш супруг участвовал в программе «Феномен» с Ури Геллертом. И был как-то расстроен, когда вернулся.
- Напротив, мы были очень рады, что вышли из этой неприятной истории. Это такое шоу, где зрители видят: вот, этот номер явно лучше. Но побеждает, почему-то, сын продюсера такого-то. Шумная реклама, которая была вокруг этого проекта... Да, шоу нужно рекламировать, но в основе должны быть хорошие трюки, а не пустота.
- У вас есть программа «Чудо — это просто». Слышал, вы там какие-то чудеса показываете, вроде как экстрасенсы...
- Есть несколько видов фокусов — с большими аппаратами, манипуляции с картами, микромагия за столом, а также ментальная магия. Она основана на психологии. У Сергея Вадимовича есть большое умение манипулировать сознанием других людей и есть большое желание. Именно это качество и легло в основу новой программы. Но к магии из газетных объявлений эти фокусы никакого отношения не имеют, естественно.
- Спрошу напоследок: хочется ли вам собирать большие залы, выступать перед сотнями зрителей?
- Понятное дело, что хочется зрительный зал немного побольше. Но с другой стороны, ещё Райкин сказал, что зал должен быть мест на двести, не больше. Иначе получается не спектакль, а шоу, теряется уют, камерность.
