Последнее время только и слышно в СМИ: геополитика, интересы России, Дамаск то, Вашингтон сё. А вот про село Зеленкино, что в Татищевском районе Саратовской области, мировая и отечественная пресса молчит. Несмотря на то, что именно в этом небольшом, всего на несколько десятков домов, населённом пункте, и сосредоточились самые настоящие интересы России...
В редакции ИА «Версия-Саратов» часто раздаются звонки с просьбами о помощи. В конце читатели неизменно прибавляют: «Только на вас вся надежда». Уж и не знаю, откуда берётся такая вера в нас у людей, но симптом явно тревожный.
Если честно, то до этого звонка я и не подозревал, что на свете существует такое село — Зеленкино. Как выяснилось, оно именно что существует, потому что нормальной жизнью назвать повседневность села нельзя. Дороги в Зеленкино нет, газа нет, а власти обещают помочь в течение двух десятков лет, но неизменно элегантно забывают свои обещания. Видимо, электоральная ценность маленького села низкая, а возни с их проблемами много.
Жители Зеленкино с удовольствием влились бы в модный тренд-2013 по перекрытию дорог и вышли бы хоть на самую завалящую федеральную трассу. Чтобы власть, наконец, приняла их беды ближе к сердцу. Но вся проблема заключается в том, что никакой трассы вблизи села нет. Несмотря на то, что Зеленкино находится в 16 верстах от Саратова, от Большой земли его отделяет 3,5 километра болотистой местности без намёка на дорогу.
- Если власти в очередной раз нас не услышат, мы саботируем грядущие выборы, - взволнованно говорила по телефону Галина Сорокина, житель Зеленкино, - просто вычеркнем всех кандидатов и всё! Приезжайте, пожалуйста, увидите воочию, как мы живём!
Наше рандеву с жителями должно было состояться на следующий день с утра. Проехав Сторожевку, мы свернули налево у железнодорожного моста, после чего, согласно объяснениям Галины Ивановны, нужно было ехать до тех пор, пока «дорога не кончится». Через несколько километров она действительно кончилась, и нашим взорам открылось бескрайнее русское поле. Как назло, накрапывал дождь, поэтому и без того болотистая местность превратилась в настоящую кашу. Наша «Калина» метров через десять отказалась слушаться, а водитель вынес свой вердикт:
- В ту гору мы не поднимемся. Застрянем намертво.
Местные жители ждали нас на холме — мы даже видели их маленькие фигурки под зонтиками. Но добраться до них не было никакой возможности. Мне это почему-то напомнило книжку из детства - «С индейцами в Скалистых горах». Там два пацана ушли через горный перевал поохотиться в долину, окружённую горами со всех сторон. Перевал засыпало снегом и мальчишки остались отрезанными от своего селения до весны.
Пришлось звонить сельчанам и отказываться от визита.
- Очень жалко, - с сожалением в голосе сказала Галина Ивановна, - вы приезжайте, пожалуйста, завтра. Может быть, подсохнет... Нам очень важно донести нашу просьбу до выборов.
Мы уехали в Саратов, а зеленкинцам тем временем пришла в голову мысль, что можно использовать «паром» для переправы с Большой земли. В роли «паромщика» согласился выступить местный житель Владислав с подходящей фамилией Перевалов, владелец длиннобразной «Нивы». Договорившись о второй попытке контакта с древней зеленкинской цивилизацией, мы вновь отправились в путь.
«Встреча на Эльбе» должна была произойти там, где дорога, идущая вдоль газпромовских строений, упиралась в жидкую грязь.
- Мы спускаемся с горы, - оповестила меня Галина Ивановна по телефону, видимо, выполнявшая роль пресс-службы у зеленкинских повстанцев.
Вглядываясь через моросящий дождь в бескрайнюю российскую даль, мы вскоре узрели крошечную «Ниву», отважно бороздящую местные грязи. Машина неслась быстро — видимо, для того, чтобы трясина не успела засосать колёса. Её волокло боком, мотало из стороны в сторону, но она всё же продвигалась вперёд. Вскоре мы смогли лицезреть друг друга воочию.
- В принципе, мы все документы привезли сюда, вам незачем переправляться к нам, - сказала Галина Ивановна, потрясая пухлой папкой.
Пояснив, что репортаж без личных впечатлений получится скучным, я уговорил Владислава перевезти меня на «тот берег». Стартанули мы непривычно резко. Матёрый зеленкинец Перевалов был знаком с «джиппингом» не понаслышке. Первые пятьдесят метров я ещё наивно пытался фотографировать пейзаж из окна машины. Но когда меня пару раз стукнуло головой об стекло авто, я понял, что дорогой фотоаппарат нужно убрать подальше. Как же вовремя я это сделал! Временами было ощущение, что я сел в вагончик американских горок или на разъярённого быка. «Нива» то чесала боком, то резко мотала «хвостом», «поскальзываясь» на жирной грязи, то скакала, как взбесившийся козёл. Какая там, на фиг, «Калина»! Она осталась бы влипшей в окрестную жижу до первых морозов. Вцепившись одной рукой в ручку над окном, а второй за сиденье, я растопырился, словно Спайдермен в ущелье. Но, тем не менее, от резких рывков руки то и дело разжимались. Вот так водят суровые зеленкинские мужики. Тем временем зеленкинские бабушки охали от тряски и умудрялись рассказывать мне о своей тяжкой доле.
- Так и ездим! - выкрикнула, пытаясь перекричать ревущий мотор, Елена Курдюкова. - Только если добрые люди, как Слава, помогают. А так дома сидим, в город почти не выбираемся.
- А много ли в деревне автомобилей? - спросил я, надеясь избежать удара лбом о приборную панель.
- Пять! - ответил Владислав. - Две «Нивы» и три «жигулёнка». Естественно, что в такую погоду «легковушки» дома отстаиваются!
С нами ехал замглавы Сторожевского МО Алексей Саюшкин. Он сказал, что вместе с новым главой Виктором Дробилкиным работает лишь с весны этого года:
- Документы на новую дорогу ещё прежний глава Попов подавал. Незадолго до своего ухода. Они сейчас лежат на согласовании в правительстве.
- Да, - подхватывает Елена Фёдоровна, - я видела, что они приезжали, колышки какие-то вбивали. А что толку-то?
Мы проезжаем сквозь село. Обычное такое полузаброшенное российское село. Правда, жизнь здесь всё-таки теплится — часть жителей работает в «Газпроме», а часть — на железной дороге, на станции «Курдюм».
- Парадокс, - сетует Татьяна Сорокина, ещё одна моя однофамилица, - полсела трудится в «Газпроме», а газа нет. Топимся углём, как в каменном веке. Куб 7,5 тысяч рублей стоит. Газ к нам провести — меньше километра ветку надо вести. И всё никак — говорят, что по документам мы газифицированы. Пусть они это морозам расскажут...
Переписка с официальными органами власти и депутатами весьма продуктивная. Галина Ивановна достаёт старинное письмо Вячеслава Володина, написанное в ту бытность, когда наш знаменитый земляк был ещё депутатом. В нём Вячеслав Викторович заверяет: «Возможности, которые у меня есть на федеральном уровне, постараюсь и дальше использовать, чтобы ваша жизнь стала лучше». Есть, конечно, в письме и одно маленькое условие: «Поддержите меня, наш саратовский список кандидатов в депутаты от «Единой России»».
Депутат и газовик Леонид Чернощеков, в ответ на просьбу сельчан о помощи, уверяет, что указанный участок дороги неоднократно ремонтировался: «Выделялась специальная техника для грейдирования дороги, щебнем засыпались выбоины и ямы». Сами сельчане какого-либо ремонта не видели.
- Не было такого, - машет головой Владислав, закладывая очередной крутой вираж через непролазную грязь.
- «Газпром» помогал трубу в селе проложить, чтобы вода в овраг уходила, - вспоминает Елена Курдюкова. - А Виктор Щербаков, депутат, помог с колодцем. Вот и вся помощь пока.
- А о том, что сделала администрация, никто не помнит, - с некоторой обидой в голосе молвил Алексей Саюшкин.
- А что вы сделали? - с любопытством посмотрели на него бабушки.
- Сруб для оформления родника привезли, в Сторожевке детские площадки установили. И никто ведь хорошего не замечает...
- Сруб мы видели, - отозвалась Елена Федоровна, - нам бы ещё дорогу...
- Есть договорённость с руководством железной дороги. Они помогут нам отработанным щебнем. Высыпем на дорогу, хоть немного лучше станет. Бюджет-то у нас не резиновый.
Тем временем мы проехали село и отправились по направлению к станции Курдюм.
- Вот по этой дороге наши дети ходят, - Владислав показывает на какое-то хаотичное скопление ям, заполненных водой, и грязевых бугров. - Однажды здесь трактор с большими колёсами, типа МТЗ-80, набок лёг. Я тут «Ниву» раз чуть не утопил. Мы сами, за свои деньги, заказываем несколько грузовиков со строительным мусором, высыпаем сюда, чтобы здесь проехать можно было.
У Алексея четверо детей, причём в селе это не единственная многодетная семья. В общей сложности, в школу в селе Курдюм бегает два десятка зеленкинских детишек.
- Сердце замирает, когда внуков в школу отпускаешь, - сетует Елена Федоровна, - тут минут двадцать до железной дороги идти, а потом они вынуждены вдоль полотна ходить.
- Весной здесь по пояс, - добавляет красок Галина Ивановна, - поэтому железная дорога — единственный путь в Курдюм. Самое страшное место — это мост через речку. Я сама боюсь, когда поезд идёт. До него от перил расстояние — меньше метра. А если проволока торчит? Я сама работала на железной дороге, знаю, как это бывает и сколько людей погибает от такой небрежности.
Мы вновь переправляемся через поле. Пожалуй, села, которые отрезает водой во время паводков, находятся в лучшем положении, чем Зеленкино. Потому что лодку купить гораздо проще, чем «Ниву». Пытаюсь представить вызов «Скорой» в Зеленкино, но воображение отказывается работать. Весело тут жить тем, у кого слабое здоровье...
- Здесь весной вообще не проедешь, - добавляет смаку Владислав, - ждём, пока солнце припечёт и подсохнет.
Пристыковавшись к материку, мы сердечно прощаемся. Звучат привычные слова: «Помогите нам!» и «На вас вся надежда». Выезжаем на трассу, водитель поддаёт газу, и через пятнадцать минут на горизонте показываются многоэтажки. Ощущение, будто из каменного века попал вновь в 21-й. Смотришь на айфоны в витринах, цветную рекламу и уже не веришь сам себе — что совсем недавно видел архаичное русское село, тонущее в непролазной грязи...
