Единый - это, как я понимаю, единственный, общий, объединенный. В некоторых случаях это довольно неплохо. Ну вот, например, когда речь идет о едином проездном билете. Или о единой теории поля. Или о том, что мы едины, а потому непобедимы. Но по большей части слово это появляется в далеко не самых приятных словосочетаниях. Единая налоговая система - тут слово «налоговая» все портит. «Единая Россия» - все понятно, даже объяснять не надо. Единый государственный экзамен - родители выпускников нервно вздрагивают и начинают оглядываться по сторонам. Ну а скоро в России появятся всевозможные единые учебники.
Инициатива, естественно, идет от «Единой России». Началось все с единого учебника истории. Ну а что, история одна, значит, и учебник должен быть один. Этим летом, кстати, в Интернете появилась его концепция. Если вам еще не довелось ознакомиться с этим документом, обязательно посмотрите. Хотя бы для того, чтоб составить собственное мнение по этому поводу.
Вряд ли учебник истории, который еще предстоит написать по созданной концепции, будет сильно отличаться от уже существующих. Здесь славяне все так же делятся на три ветви, властвование Ивана Грозного называется деспотичным, а опричнина - террором, Петр I «модернизирует», а Ломоносов просвещает. Помимо всего прочего предлагается особое внимание уделить «сотрудничеству национальных элит»: «...важно сбалансированно показать национальную и конфессиональную политику государства, избегая стереотипов. Реальность оставляла место и противостоянию, и сотрудничеству национальных элит».
Чтобы единый учебник хоть как-то отличался от тех изданий, которые Министерство образования рекомендует сейчас, авторы концепции предлагают ряд изменений, заключающихся, в основном, лишь в замене некоторых привычных названий и формулировок. Так, Октябрьская революция стала «Великой российской революцией», годы с 1914 по 1922 характеризуются как «годы великих потрясений», сталинская эпоха аккуратно названа «противоречивой», а «застой» переименован в «стабильность». Есть, правда, и довольно странные новшества. Например, татаро-монгольское иго превратилось в просто монгольское. Видимо, авторы концепции очень не хотят кого-то обидеть.
Но совсем не по себе становится, когда читаешь последний раздел концепции, тот, который про Российскую Федерацию периода 1999-2012 годов. В определенный момент тон меняется с сухого и деловитого на восторженный. Для примера: «В.В.Путин в рамках своего первого и второго президентских сроков сумел стабилизировать ситуацию в стране, провести меры по укреплению властной вертикали. Благоприятная конъюнктура способствовала экономическому росту, который продолжался в России вплоть до начала мирового экономического кризиса 2008 г. При президенте Д.А.Медведеве и премьер-министре В.В.Путине (май 2008 - май 2012 гг.) стране в целом успешнее, чем большинству других стран мира, удалось преодолеть основную волну экономического кризиса. Преемственность власти была подтверждена возращением на пост президента России В.В. Путина в 2012 году». И даже опечатка авторов концепции в слове «возвращение» никак не смягчает пафосных интонаций. Про оппозицию, многочисленные митинги по всей стране, конечно, ни слова.
Теперь же, когда мечта о едином учебнике истории вот-вот станет былью, депутат Госдумы Ирина Яровая предлагает ввести единые учебники по русскому языку и литературе. Слово госпоже Яровой: «Вариативность формирует разобщенность в понимании истории культуры языка, нежели общие ценности». Сначала вместо «разобщенность» я прочитала «развращенность» и, конечно, ничего толком не поняла. Потом прочитала правильно, но все равно поняла мало. Наверное, потому что у меня в детстве не было единого учебника, а было много разных. Давайте еще немного послушаем госпожу Яровую: «Ребята, которые живут в одном подъезде, но обучаются по разным учебникам, могут иметь совершенно противоречивые представления об истории, языке и литературе». Вот он, корень зла. И, заметьте, с такими противоречивыми представлениями выросло уже не одно поколение.
Мне сложно представить, как может быть противоречивым «представление о языке». Ну, допустим, противоречивым мне представляется тот факт, что «кофе» теперь и он, и оно сразу. Но это противоречие, простите, уже несколько лет как узаконено. Сложные и весьма противоречивые эмоции вызывают неведомые «брачащиеся» с ударением на первом слоге. Но и это слово вместе с режущим ухо «дОговором» уже давно фиксируется в словарях, а значит, и в учебниках. Так о каких же «противоречивых представлениях» говорит госпожа Яровая? Неужели в каком-то учебнике авторы требуют писать «жи-ши» через ы? Или юным соседям по подъезду предлагаются два совершенно разных способа подчеркивать сказуемое, что повергает ребят в шок и оставляет на всю жизнь серьезную психологическую травму?
А несчастная литература чем провинилась? Чем, скажем, «Вишневый сад» из единого учебника будет отличаться от «Вишневого сада» из не единого? Что изменится в традиционном для любого учебника стихотворении «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...»? Каким таким новым смыслом наполнятся вдруг строчки «Нет, я не Байрон, я другой...»?
Депутат Яровая считает, что единые учебники позволят сформировать «единое образовательное и культурное пространство, появлению которого препятствует вариативность учебников». Но думается, что не дающая покоя некоторым депутатам вариативность - это совсем не плохо, а даже наоборот - хорошо. Это, например, когда в избирательном бюллетене у тебя сразу несколько реальных кандидатов, а в думе одинаково представлены все партии. Или когда во власти не только «Единая Россия». В общем, вариативность - это в первую очередь возможность выбирать, которой мы в последнее время совершенно лишены.
Что касается вариативности среди учебников, так ведь она в любом случае должна укладываться в образовательные стандарты. Зачем же опять изобретать велосипед? Или все дело в бюджетных деньгах? На создание единого учебника по истории, например, выделено более 11 миллионов рублей. А за такие деньги «единой» может стать не только история, но и все остальные предметы.