Злые языки говорят, что, мол, журналюгам только повод дай - и они найдут за что обругать даже самое положительное явление. Журналисты оправдываются, что иные поводы даже в самом позитивно настроенном человеке не способны пробудить ничего, кроме желания покрутить пальцем у виска. Но вот, например, отличная инициатива, о которой слова дурного не скажешь: продвижение русского языка. Целый Совет (прямо так, с заглавной буквы) при правительстве Российской Федерации ради этого дела создан. Для того, чтоб великий и могучий стал популярнее, будет организована целая сеть университетов и русскоязычных центров под названием "Институт Пушкина" в странах СНГ и дальнего зарубежья - и так могучей поступью русский язык завоюет мир.
Если уж и есть что-то, что в нашей стране производят хорошо, так это язык. По крайней мере, производили: упомянутый Пушкин, Лермонтов и прочая знакомая по галереям на стенах кабинета литературы братия постаралась. Опасения вызывают как раз те, кто возьмутся за его, простите за выражение, популяризацию. Ибо они-то производят совершенно особый подвид русского: русский канцелярский. Это близкий родственник русского юридического языка, с которым их объединяет одна семейная черта: все слова по отдельности более или менее понятны, но будучи совмещены в предложение длиннее трех слов, уже требуют перевода на русский общепонятный. Вот так, например, выглядит новость о том, что за русский язык возьмутся за рубежом, на русском канцелярском: "Совет является совещательным органом, целями которого являются рассмотрение ключевых вопросов в области государственной поддержки и развития русского языка и выработка предложений по совершенствованию государственной политики в указанной сфере". Но если спрятать все бумажки подальше и пустить людей говорить как есть, получится… Ой, нет, получится только хуже.
Западные страны уже обогатили свои знания о России и русском языке выражениями про кузькину мать, отделение мух от котлет и "лет ми спик фром май харт" (последнее, конечно, английский, но это не все распознали). Но представим себе, что, вдохновившись красотой звучания русских словес, некий прекраснодушный иностранец решит познакомиться с предметом своего восхищения поближе. Ладно, если он прочтет о том, что "производится посадка древесных насаждений" - в обнимку со словарем он поборет этого лингвистического кадавра и докопается до смысла. Но что делать бедняге, если он встретит фразочку вроде: "Рассказав намного вкрации, о предстоящем действие, удалился со сцены" (орфография и пунктуация оригинала сохранены, оригинал обретается на просторах Интернета). И если "намного" можно объяснить банальной опечаткой, от которой не застрахован даже самый грамотный человек, то кто такая "вкрация" и почему речь идет о "действии" - тайна сие великая есть.
Правила грамматики и орфографии сейчас отчего-то вызывают у многих реакцию быка, увидевшего красный цвет. Очаровательная девушка, секунду назад мило щебетавшая в режиме онлайн, на попытку поправить какую-нибудь особенно вопиющую ошибку оборачивается гарпией: "Какая тебе разница! Я что, диктант пишу? Я что, в школе?". Пока одна часть русскоговорящих изощряется в остроумии шутками вроде: "Все люди делятЬся на две части: те, у кого сейчас глаза налились кровью, и те, кто не заметил в этой фразе ничего странного", вторая отстаивает свое право писать и говорить как придется, бравируя презрением к правилам родного языка. Какие уж тут любовь и популярность? Последние проблески интереса можно заметить разве что у школьников, которым предстоит расставить галочки в тесте ЕГЭ.
В начале двадцатого века в Беловежской пуще был истреблен один из ее символов - зубры. В 1920-х туда завезли зубров по предложению поляков, чтобы восстановить вид. И ничего, восстановили. Может, опыт с зубрами пригодится, и именно из-за рубежа к нам вернется красивый и правильный русский язык? Но пока что выходит, что институты для популяризации (еще раз извините за это слово) русского языка надо строить не за границей, а поближе. Для повышения интенсивности заинтересованности населения в улучшении навыков грамотности в использовании государственного языка.