Наше министерство не только прогнозирует будущее региона, но и...
Из выступления В. А. Пожарова
Тенденция торможения экономического роста в российской экономике со второй половины 2012 года, безусловно, затронула и нашу область...
Оттуда же
Министр экономического развития области Владимир Александрович, улыбчивый человек с бархатными глазами лемура, сделал важный доклад на коллегии своего министерства, был награжден бурными и продолжительными аплодисментами и отбыл со службы в приятном расположении духа. К себе в дачный поселок он добрался без происшествий, вечер провел без хлопот и спал без кошмаров.
А прямо с раннего утра начался дурдом.
Сперва его сосед, суровый отставной гендиректор птицефабрики, прежде не употреблявший никаких слов, кроме "Привет", "Пока" и "Дерьмо", ни с того ни с сего подкараулил министра на выезде, вцепился в ручку служебной "тойоты" и, просительно заглядывая в глаза ее пассажиру, пристал с расспросами: за какую, дескать, футбольную команду завтра болеть? Хотя Владимир Александрович был многолетнем фанатом столичного "Спартака", он заподозрил в отставнике начинающего провокатора, подосланного кем-то из врагов, и ответил на провокацию с бодрым патриотическим вызовом: "Ясен перец, за родной "Сокол"!" После чего вежливо отцепил руку соседа и махнул водителю: давай езжай. В спину донеслось: "А какой завтра будет счё-ё-о-о-о-от?!", но министр был уже далеко.
По дороге случилось еще одно странное происшествие. В нескольких кварталах от областного правительства, на углу Большой и Горной, под колеса министерской машины метнулся белобрысый человек - в камуфляже с майорскими погонами, но без головного убора. Соломенный бобрик был обильно перепачкан то ли пеплом, то ли порохом; правая рука майора была замотана грязным бинтом, в левой он держал кусачки. Прежде чем Владимир Александрович воскликнул: "Тебе чего, гад, жить надоело?!", майор упал на колени, прижался щекой к боковому стеклу и бессвязно зашептал: "Владим Алексаныч, Христом богом... вам же теперь всё открыто наперед... минута осталась... какой из двух проводов резать, синий или красный? Красный или синий? А?" Министр вздрогнул: еще чуть-чуть - и этот ненормальный поцарапает казенную машину дурацкими кусачками. "Ну чего встал, Семен? Объезжай психа слева и по газам!" - прикрикнул он на водителя и не обернулся даже тогда, когда ровно через минуту за его спиной интеллигентно грохнуло...
Как ни старался Владимир Александрович попасть на службу вовремя, ничего не вышло. У самого правительства возникла внезапная задержка. Пришлось срочно разворачиваться, чтобы заехать с другой стороны, через подземную парковку: поверху, вдоль ограды змеилась длинная очередь, которую с трудом усмиряли ошалевшие полицаи.
В кармане министра завибрировал мобильник. Старший референт Юра нервно доложил: "Владимир Александрович, это они все к вам, срочно хотят записаться на прием, обсудить какое-то там будущее". Краем глаза министр заметил, что очередь, по преимуществу, состоит из растрепанных, немолодых, оживленно переговаривающихся мужчин с пачками разноцветных бумажек в руках. "Скажи всем, что сегодня приема не будет, - торопливо скомандовал министр. - Объясни им, что я уехал на международный экономический форум, в Баден-Баден. И на завтра никого из них не записывай. И на послезавтра тоже. Нутром чую: этот контингент - не моего профиля, ох не моего".
Нельзя сказать, будто Владимир Александрович в другие дни был чересчур избалован "его" профильным контингентом. Хотя в отчетах, поданных губернатору, выстраивались друг за другом эффектные графики, красивые перспективные цифры радовали большими нулями, а в тексте было много иностранных названий, приемная эконом-министра вовсе не ломилась от желающих немедленно закопать свои денежки в полночь у памятника Ленину на главной городской площади, полить их газировкой, сказать "Крэкс! Фэкс! Пэкс!" и ждать урожая дивидендов. Однако растрепанная публика возле ограды мало походила на прямых инвесторов, а на инвесторов портфельных - еще меньше. До министра донеслись обрывки непонятных фраз: "Ставок на фаворита в первом заезде не делаем, ждем... Если на второй четверти Сухарик сбоит, весь тотализатор накрылся… Может, пророк нам чего подскажет?.."
На полпути от лифта до кабинета снова ожил мобильник, на сей раз высветив незнакомый столичный номер. "Телеканал ТНТ, Москва, редактор Алена Шр-шр-ская, - неразборчиво зашуршало в трубке. - Владимир Александрович? Ждем вас на записи нашей передачи".
Министр мысленно приосанился. "Что же, - с достоинством произнес он, - я всегда готов рассказать телезрителям о комплексном плане действий по выполнению среднесрочной программы развития облас..." Редактор Алена мягко, но решительно его перебила: "Владимир Александрович, извините, это не к нам. Мы - программа "Битва экстрасенсов". Завтра вам предстоит поединок с вашим индийским коллегой Иокананом Марусидзе. Будете по очереди угадывать шарики лототрона. Советую заранее протереть чакры, Марусидзе - опасный противник: недавно он в присутствии двух свидетелей назвал почти точную дату снятия Онищенко, а еще раньше у него было прозрение Чебаркульского метеорита - за три года до падения... Да, между прочим, напомните, у вас-то какая специализация? В смысле - что вы обычно прогнозируете - наводнения, ураганы, торнадо, рецессии? И хотелось бы уточнить: какой вам на завтра готовить реквизит - кости, зеркало, карты Таро, кофейную гущу, куриные потроха?.. Эй, чего вы молчите?.."
Вместо ответа министр щелчком отключил мобильник, чуть не разбив при этом пластиковый корпус со стразиками, и вошел в родной кабинет, обуреваемый самыми мрачными мыслями. Первым делом он распорядился никого не пускать и ни с кем не соединять, кроме высокого начальства, а вторым делом - принести ему чая покрепче. Но когда первые три глотка были сделаны и уже хотелось произнести расслабленное "Уфф!", выяснилось, что хозяин кабинета здесь не один: в кресле напротив стола устроился Соломоныч. Каким образом матерый общественник преодолел заслон секретаря и проник сквозь плотно закрытую дверь - загадка. Ну разве что телепортировался или просочился через вентиляцию.
"Сиди, Вовка, не вставай, я буквально на минутку, - обнадежил министра Соломоныч. - У меня даже не вопрос, а так, вопросик. Помнишь, я себе пошил синий прокурорский мундир, на вырост? И вот, представь, его погрызла моль, в самых деликатных, хи-хи, местах". Владимир Александрович мысленно пожелал моли приятного аппетита, а вслух спросил: "Ну а я-то здесь при чем?" Соломоныч весело погрозил ему пальцем: "Не прибедняйся, общественности всё про тебя известно. Твоя вчерашняя речь всех глубоко перепахала. Ты же этот... как его... Нотрдамус... Давай рассказывай, что там видно в хрустальном шаре? Буду ли я когда-нибудь облпрокурором или так и останусь простым заслуженным юристом России? Штопать мне этот мундир или шут с ним - отдать его в краеведческий музей, в отдел "Наши великие земляки"?"
При виде безмятежного, как дитя, общественника на эконом-министра внезапно накатил приступ острой злости. Он едва удержался от совета: мол, штопать-штопать, но не синий мундирчик, а белый скафандр. И улететь в нем на Луну, к такой-то и такой-то матери...
Через пять минут после того, как из кабинета дематерилизовался, наконец, Соломоныч и министр кое-как перевел дух, по вертушке дозвонился губернатор. «Ну спасибо, удружил, - укоризненно сказал он. - И зачем, спрашивается, ты вылез с этим будущим? Нет, я понимаю, хотел, как лучше, но ты и меня пойми, Вован! Чего мне теперь с тобой делать? На фига мне в правительстве своя бабка Ванга? Одно дело - догадываться примерно, куда наша область катится, и другое дело - знать наверняка. Теперь все твои слова смотрят на просвет. Ты чуть-чуть заикнулся про негативные тенденции, а все, кому надо, сообразили, какое слово на букву "ж" маячит впереди. У нас ведь и работают еле-еле, а уж теперь, послушав твои пророчества, вообще перестанут работать на фиг... Кстати, о работе. Ты про меня что-нибудь увидел в своих прогнозах? Дадут мне хоть замминистра в Москве или всё будет, как с Дмитрием Федо..?»
Закончить вопрос губернатор не успел. Из трубки вертушки его вмиг выдуло жестким и требовательным баритоном. «Владимир Александрович, внимание! - строго сказали в трубке. - Встаньте смирно и не отходите от аппарата. Сейчас с вами будет говорить Сами Знаете Кто».
Через секунду раздался щелчок, и знакомый всей стране тихий голос спросил, исполненный глубокой печали: «Ну что у нас там в будущем с Олимпиадой? Просрем, конечно, да?»