Журналисты не могут ничего. Из четвертой власти мы превращаемся в вестник бесправных, с которым можно ознакомиться, но принимать написанное во внимание совсем не обязательно. Почему? Да потому что нам ничего нельзя. От свободы слова, заявленной в 29-й статье недавней юбилярши, каждый год отгрызают по кусочку. И вот от красивого и сладкого пирога остается лишь маленькая горбушка. Не делай того, не говори этого, не пиши так... Взрослые люди начинают чувствовать себя малышами из ясельной группы, над которыми грозно возвышается «воспиталка» с ремнем в руке.
Весной этого года Госдума приняла занятное дополнение к Закону «О СМИ». В 4-й статье появилась небольшая приписка - «и материалов, содержащих нецензурную брань». Эти четыре слова, словно паровоз, потащили за собой другие изменения. Так, в Кодексе об административных правонарушениях теперь можно обнаружить соответствующие санкции для нарушителей. Должностные лица могут заплатить от 5 до 20 тысяч, а юридическое лицо - от 20 до 200 тысяч рублей.
Нет, я не ратую за обсценную лексику в газетах или на телеэкране. Открою большую тайну: мы в нашем издании и на нашем сайте в принципе этой лексики не употребляем. Но работа корреспондента информационного агентства предусматривает подготовку видеосюжетов. А в видеосюжете бывают интершумы, то есть звуки, раздающиеся где-то на заднем плане. И вот как раз среди этих звуков можно частенько услышать крепкое словцо, сорвавшееся с уст случайного прохожего. К слову, значительная часть видеосюжетов, размещенных на сайте нашего информагентства, - это репортажи с места происшествия, дорожно-транспортного или коммунального. Сами понимаете, сколько мата бывает в таких сюжетах. Граждане матерятся, а отвечает информагентство. И знаете, у сотрудников Роскомнадзора очень чуткий слух, потому что распознать среди всевозможных интершумов матерные слова обычному человеку порой нереально. Но Роскомнадзор может всё. А еще он очень любит выносить журналистам предупреждения.
От свалившихся на журналистские головы запретов больше всех страдают новостники. В выходные случилось несколько самоубийств? Нет, об этом мы писать не можем. По крайней мере, пока не убедимся, что среди самоубийц нет несовершеннолетних. Потому что закон запрещает распространять подобную информацию о ребенке или подростке. А с публикацией фотографий несовершеннолетних вообще целая история. Вы обращали внимание, что в новостных сюжетах по ТВ в последнее время попросту замазывают детские лица? Показывают женщину, а на руках у нее цветной комбинезончик с туманом вместо головы.
Ладно, допустим, журналист убедился, что среди несчастных самоубийц не было несовершеннолетних, и написал небольшую новость, что называется, по мотивам полицейских сводок. Но теперь журналисту придется поломать голову над иллюстрацией. Поставить картинку с петлей или открытым окном? Нет, не выйдет. Это средство и место совершения самоубийства. Да и текст все-таки не помешает лишний раз перечитать. А ну как там «аргументы, способные склонить к принятию решения о совершении самоубийства»? Под такие «аргументы», как вы понимаете, подогнать можно что угодно, особенно, если есть большое желание закрыть СМИ.
Да и как можно знать, что именно станет для человека побуждением к какому-либо действию? Кому-то, возможно, достаточно изображения веревки, а кто-то ни при каких обстоятельствах не пойдет на столь ужасный шаг. У меня тут, кстати, недавно статья была про пенсионную реформу. И в конце я неосмотрительно вспомнила Курта Кобейна. До сих пор думаю, можно ли считать это аргументом? В конце концов, Кобейн - личность известная, достойная подражания. И если это действительно аргумент, так, может быть, стоит стереть любое упоминание об известном музыканте?
К Кобейну вообще много вопросов. У группы Nirvana есть альбом под названием Nevermind. На обложке диска - голый младенец. Ну то есть совсем голый. Совсем. Там даже в подробностях можно разглядеть, что младенец обрезан. Представляете? Между прочим, одна из лучших обложек современности, по мнению музыкальных критиков. Но если бы вдруг мы решили написать статью в честь, допустим, двадцатичетырехлетия этого альбома, вместо фотографии его обложки мы поставили бы какую-нибудь невинную картинку с Куртом Кобейном. Хотя нет, это может подтолкнуть кого-то к самоубийству. Ничего бы мы не поставили в качестве иллюстрации к такой статье.
Мы со всех сторон окружены запретами. С одной стороны - экстремизм, с другой - наркотики, с третьей - порнография, с четвертой - нецензурная брань... И для каждого из этих запретов у Роскомнадзора есть критерии оценки информации. Критерии, по моему мнению, весьма универсальные, вроде бы подходящие ко всему сразу. Нет, стоп. Я ведь не имею права выражать свое мнение, если у него нет достаточных оснований. А какие могут быть основания у мнения об универсальности роскомнадзоровских критериев? Я не выдумываю, так толкует закон один из саратовских судов. Этот же суд уверен, что свобода СМИ заключается в свободе выбора источника информации. То есть если журналист транслировал мнение какого-нибудь, скажем, министра о том, что в партию «Единая Россия» один за другим начали вливаться кретины, то отвечать будет журналист. Ведь он был абсолютно свободен в своем выборе и мог найти министра, который считает, что в партии одни душки и зайчики.
А еще есть всевозможные «охраняемые законом тайны». Самая страшная из них, конечно, - тайна частной жизни. Следом идут банковские, врачебные и коммерческие тайны, тайны завещания, персональных данных, исповеди, показателей и данных спортсменов... И еще 16 тайн, к которым законодатель отнес даже членство в политической партии.
Все эти запреты, взятые на вооружение государственным аппаратом, на первый взгляд кажутся незначительными. В конце концов, цензура в нашей стране запрещена, а значит, писать можно обо всем. Можно ругать партию, не соглашаться с президентом, защищать митингующую оппозицию. И вполне можно обойтись без картинок с веревками и бурно произрастающей коноплей. Можно стать чуть внимательней и отфильтровывать информацию о несовершеннолетних. Можно даже использовать размытые формулировки, надеясь, что они никого ни к чему не призывают. Но в какой-то момент ты можешь просто забыть. Пропустить пару матюков в видеорепортаже, просто не услышать их. Не уточнить у полицейских, что потерпевшему, оказывается, всего 16. Ненароком раскрыть тайну, заявив, что председатель глобальных ТСЖ на самом деле единоросс. И тогда на тебя, словно из рога изобилия, посыпятся предупреждения Роскомнадзора. Впрочем, сыпаться им совсем не обязательно. Двух вполне достаточно, чтобы закрыть неугодное власти СМИ.