Дорогие читатели, я хочу поделиться с вами своей радостью. Мне пришла открытка из Великобритании. Если быть точной, из чудесного города Кардифф. За такой приятный сюрприз отдельное спасибо моей коллеге и подруге Виктории Гиндес. В столице Уэльса она побывала в начале февраля этого года. Подруга уже давным-давно вернулась и успела лично пересказать впечатления, а открытка все еще добиралась до Саратова. Недели шли, воспоминания о путешествии постепенно тускнели, открытка по-прежнему была в пути...
«5 февраля 2014, Cardiff» — такая дата стоит на дружеском послании. Я получила его 19 марта. Ровно 43 дня понадобилось кусочку картона размером 10 на 15, чтобы попасть наконец в столицу Саратовской губернии. Видимо, открытка добиралась на перекладных. Да за это время можно было дважды слетать в Великобританию, скупить партию открыток и вернуться домой. Но, как все мы помним, девиз «Почты России» — «Хатико ждал, и ты подождешь».
В английской передаче TopGear ведущие решили выяснить, кто быстрее доставит письмо — королевская почта или Джеймс Мэй и Ричард Хаммонд на автомобиле Porsche Panamera. Письмо было опущено в почтовый ящик на одном из островов архипелага Силли в 14.41. Острова Силли — это самая юго-восточная часть Британии. Оттуда же стартовали и Мэй с Хаммондом на шикарном «порше» с двигателем V8. Конец дистанции был определен в самом центре Оркнейских островов, что расположены в северной части Шотландии. То есть письмо должно было преодолеть примерно 1400 километров. Часть пути англичане на авто уверенно лидировали. Но в районе Ланкастера королевская почта взяла верх. И с этого момента отставание ведущих TopGear от письма только увеличивалось — сначала до 130 километров, а потом и до 190. На следующий день в 8.38 письмо уже приземлилось в аэропорту Оркни. Меньше двух часов понадобилось на то, чтобы рассортировать все доставленные на острова письма и отдать их почтальонам. Около полудня конверт уже был вручен адресату, то есть на доставку письма потребовалось даже меньше суток. Надо ли говорить, что Мэй, Хаммонд и «порше» проиграли?
В результате ведущие посоветовали своим зрителям для отправки сообщений приобретать марку стоимостью в 39 пенсов (это 60 копеек, кстати) и не тратиться на «порше» («даже королева выглядит лучше», — сказал Джереми Кларксон, глядя на машину. Абсолютно непатриотичное высказывание).
Между Москвой и Саратовом не 1400 километров, а что-то около 850. Но письмо из Москвы в Саратов добирается приблизительно 8-10 дней, неуверенно преодолевая по 100 километров за 24 часа. Наверное, его везут в телеге, скромно прикрытой рогожкой. На каждой станции кучер заказывает в трактире сытный обед, а после спит в сарае на соломе, пока загнанные в мыло лошади отдыхают от дорог, которые между уездными городами, как известно, давным-давно пришли в негодность.
У Терри Пратчетта есть чудесная книга под названием «Опочтарение». В ней рассказывается о мошеннике по имени Мокрист, которому пришлось не по своей воле заняться восстановлением почтовой системы в городе Анк-Морпорке. Здание анк-морпоркского почтамта было до самого чердака забито письмами. Когда-то почтальоны просто сдались и бросили это гиблое дело — разносить почту. Шуршащие конверты убирали сначала в самые дальние и ненужные комнаты, потом стали распихивать их куда попало. И наконец письма оккупировали почтамт полностью. А еще здание облюбовали голуби и на момент появления там Мокриста бумажные завалы оказались полностью покрыты толстым слоем голубиного гуано.
Это я к чему. Теперь тайные комнаты саратовских отделений «Почты России», в которых хранятся письма и посылки, представляются мне именно такими: до самого потолка заваленными конвертами и бандеролями, которые, в свою очередь, покрыты толстым слоем пыли. По крайней мере, я надеюсь, что до голубиного гуано дело еще не дошло.
Но это ничего. Все это легко поправимо. И руководство «Почты России» (она же «я одна, а вас много») даже знает, что нужно делать. Достаточно лишь улучшить образ сотрудника отделения почтовой связи путем инвестирования 30 миллионов рублей (!) в съемки фильма Андрея Кончаловского «Белые ночи почтальона Тряпицына». На почте рассчитывают, что такая «имиджевая инвестиция» повысит лояльность потребителей к бренду и, как следствие, увеличатся объемы продаж и доходы предприятия (об этом читаем в «Коммерсанте»).
Улучшать и развивать почтовое сообщение на «Почте России» (она же «и пусть весь мир подождет»), кажется, не собираются. Чего, кстати, и не скрывают. В своей стратегии развития почтовики делают упор на банковские, электронные и государственные услуги. Именно они должны вывести «Почту России» в пятерку самых прибыльных почтовых операторов мира. Правда, на осуществление мечты пока не хватает каких-то 140 миллиардов рублей. Дело за малым, как говорится.