За семь ближайших лет российской полиции на борьбу с преступностью будет выделено 8 триллионов рублей. Из них 3 триллиона будет потрачено на повышение имиджа правоохранительных органов. Каким образом будут расходоваться эти деньги и в чем измеряется любовь граждан к правоохранителям? Ведь доверие к полиции зависит не от сериалов "про ментов" и рекламы, а от ежедневной работы, к которой у налогоплательщиков есть серьезные вопросы.
Почти год назад, вечером 12 февраля 2014 года, в одном из гаражей в Ленинском районе города был найден труп 31-летнего парня Ваге Назаряна. Его друг Самир А., который якобы первым заглянул в гараж, рассказывал потом, что увидел на полу Ваге, голова которого была в крови, а в руке — травматический пистолет. Возле тела лежала записка: "Простите меня". Самир А. позвонил общему знакомому Александру С. и попросил приехать. Позвонил не в скорую, не в полицию, а некоему человеку, пусть и товарищу.
Во время следствия Александр С. сказал, что пистолет лежал в правой руке, хотя на фото с места происшествия он находится рядом с левой. С первого же момента, как отмечает адвокат Марина Степанова, в деле появились нестыковки, на которые следствие не обращало внимания. Когда же было вынесено решение об отказе в возбуждении уголовного дела, потерявший сына Гагик Назарян подал жалобу с указанием всех противоречий дела. К этому времени никем не задержанный Самир А. из Саратова уехал.
Ваге Назарян жил то со своей девушкой, то вместе с родителями и младшим братом в Ленинском районе. У семьи был небольшой бизнес, торговля детской одеждой, и Ваге помогал родителям: ездил за товаром, возил мать на оптовую базу. Еще братья занимались тем, что покупали в Москве битые машины, чинили их и продавали в Саратове, ремонтировали квартиры и вообще подрабатывали как могли.
В день гибели Ваге виделся с матерью, но ничего необычного она в его поведении не заметила. "Ваге никогда не делился со мной своими планами и не рассказывал о своей личной жизни, — рассказала Перчун Арутюнян, мать Ваге. — Круг знакомств у Ваге был обширный, но чаще всего он виделся со своим одноклассником Самиром".
В обед 12 февраля Самир увиделся с Ваге, они выпили кофе и разошлись. Как рассказывал потом Самир, в шесть вечера Ваге прислал ему SMS-сообщение, в котором просил приехать в гараж. Гараж этот принадлежал жене Самира, но пользовались им друзья вместе. По словам Самира, он прибыл через час после сообщения, увидел труп друга и позвонил Александру С. Из гаража молодые люди сразу же уехали.
И направились они к знакомой Александра С., следователю Ленинского отдела полиции Юлии Лашмановой, "чтобы спросить у нее, что делать". Александр С. с ней переговорил, и она же посоветовала им вызвать, наконец, "скорую". В полицию о происшествии никто из них, в том числе следователь, сообщить не удосужился, обращение поступило уже от врачей скорой помощи.
Интересно, что фельдшер прибывшей на место происшествия "скорой" рассказала, что на крыше гаражей видела трех молодых людей, которым посоветовала быть осторожнее и не лазить, после чего они убежали. Потом родственники Назаряна прошли по их следам, дошли до района Техстекло и рассказали все это следователю, который информацию о потенциальных свидетелях просто проигнорировал.
Александр С. тоже созванивался с Ваге в день его гибели. "Я попросил его доехать до одного места. Он сказал, что сейчас доделает дела и приедет. После этого больше не созванивались", — рассказал Александр С.
Уже вечером ему позвонил Самир с просьбой помочь вызволить машину, которая застряла возле гаража. Александр С. приехал, помог и только тогда узнал, что их товарищ якобы застрелился и лежит рядом в крови. Друзья отогнали машину, съездили к знакомой в полиции и вернулись уже со "скорой". Вот эти поездки и странные действия Самира А. и Алексанра С., которые отправились вытаскивать автомобиль, оставив труп друга в гараже, потом зачем-то консультировались у знакомого следователя, "что делать", трудно объяснимы. Как рассказал младший брат Ваге Назаряна Гор, в 20.50 12 февраля Александр С. позвонил ему, сказав, что есть серьезный разговор. На машине они остановились в переулке, где С. попросил Гора выключить телефон и вынуть SIM-карту и батарейку. Только после этого он заявил, что Ваге погиб.
"Насколько я знаю, в жизни Ваге Назаряна ничего трагического не происходило, что могло послужить причиной самоубийства, я не знаю, — рассказывал Самир А. — Назарян занимался торговлей. У его родителей были торговые точки. Финансовых проблем он не имел". О том, что у Ваге не было никакой видимой причины свести счеты с жизнью, говорили все его родные и близкие. "У брата были большие планы на жизнь. Он очень хотел жениться", — рассказал его двоюродный брат Арутюн Назарян.
Возможно, что жениться Ваге хотел на девушке, с которой встречался довольно долго. "11 февраля 2014 года в вечернее время Ваге пришел домой, и мы легли спать. Ваге долгое время не мог заснуть, ворочался и весь чесался. Я спросила у него, что случилось. После этого Ваге спросил меня: "Малыш, ты будешь плакать, если со мной что-нибудь случится и меня не будет?" Я сказала ему, чтобы он перестал об этом разговаривать. Затем я увидела на глазах у Ваге слезы... По поведению Ваге я видела, что он чего-то боялся", — рассказала следователю девушка. В день гибели Ваге, в 16.40 она написала ему сообщение, в котором спросила, как дела. "В ответном SMS-сообщении Ваге написал в нецензурной форме, что у него все плохо", — отметила девушка. После этого Назарян перестал отвечать вовсе. Самир А. тоже рассказал следователю, что за несколько дней до смерти Ваге говорил, что у него возникли "большие проблемы с серьезными людьми", однако попросил не вмешиваться, заверив, что он "точно решит этот вопрос". Но доверия слова Самира А. ни у родственников, ни у адвоката не вызывают.
Уже через два дня дело было передано из Ленинского отдела полиции в следственный отдел района, где им занялся следователь Антон Крамаров. Он же назначил медицинскую экспертизу, согласно которой в деле только прибавилось противоречий. Смерть наступила от выстрела в голову. Судмедэксперт описывает траекторию пули как "справа налево, снизу вверх и несколько сзади наперед". Каким образом правша Ваге Назарян мог сделать себе выстрел в голову справа и сзади, если пистолет был найден под левой рукой, остается невыясненным, но у следователя вопросов не возникло. Также не заинтересовали его кровоподтек у левого глаза и ссадина на спинке носа. Эти повреждения, судя по результатам экспертизы, были нанесены Назаряну при жизни каким-то тупым предметом. Никто из тех, кто видел Ваге в последние часы его жизни, не указал, что он был избит. Вряд ли мог Ваге получить повреждения при падении — на фотографиях он лежит на спине.
Есть еще несколько странностей в этой истории. Якобы предсмертная записка была написана на русском языке, который Ваге, по свидетельству его младшего брата, знал не очень хорошо. В Россию семья прибыла в 1998 году, после школы, где Ваге учился плохо, он поступил в геолого-разведочный техникум, но проучился там несколько месяцев. Почему записка на русском? По мнению адвоката Марины Степановой, текста записки слишком мало, чтобы делать вывод об авторстве. Была проведена и химическая экспертиза, которая на руках Ваге остатков свинца и меди, характерных для пистолета, не обнаружила.
Ровно через месяц, 14 марта, в возбуждении уголовного дела было отказано. Следствие не увидело никаких противоречий ни в словах фигурантов, ни в результатах экспертиз. Версия об убийстве, несмотря на рассказы и девушки погибшего, и Самира А., который говорил о "проблемах с серьезными людьми", вообще не рассматривалась. Отец Ваге вместе с адвокатом подали жалобу и стали настаивать на пересмотре итогов проверки.
Для того чтобы создать положительный имидж полиции, кажется, не нужны баснословные деньги. Достаточно просто выполнять свою работу. Случаев, когда следователь отказывает в возбуждении дела только потому, что у фигурантов вдруг обнаружились "знакомые в полиции" или когда просто видит, что расследование будет непростым, — множество. Легко работать по подставным делам, когда преступление нужно только придумать. Гораздо сложнее грамотно выполнить свою реальную работу.