Жителей Саратовской области ожидает очередной всплеск заболеваемости геморрагической лихорадкой с почечным синдромом. Роспотребнадзор борется с непомерно высокой численностью рыжей полевки — основного распространителя болезни. Грызуны размножаются из-за теплой зимы. Лисы, которые могли бы сократить количество мышей, гибнут тысячами из-за борьбы с бешенством.
Региональное управление Роспотребнадзора несколько лет подряд бьет тревогу, прогнозируя рост заболеваемости геморрагической лихорадкой с почечным синдромом (ГЛПС). Упрекнуть специалистов во лжи, увы, не получится. Судите сами: в 2010 году в регионе было зарегистрировано 39 случаев заболевания, в 2012 — заразились 156 человек, в 2014 году число заболевших стало четырехзначным — 1125. Прогноз на текущий год, как несложно угадать, тоже не утешительный.
На прошлой неделе тему обсудили аж на заседании комиссии по местному самоуправлению Саратовской городской думы. На каверзные вопросы главного врача 1-й городской клинической больницы, народного избранника Игоря Салова отвечала представитель регуправления Роспотребнадзора Алевтина Кабанова. Почему такой рост заболеваемости был в 2014 году? Зима была теплая, природный очаг активировался — и мыши тоже стали активнее размножаться. И только депутат Дмитрий Кудинов осторожно предположил: "Лис мало".
Причины роста заболеваемости, названные Кабановой, подтвердила замруководителя управления Роспотребназора Надежда Матвеева. По ее словам, на росте популяции грызунов действительно сказалась мягкая зима. Кроме того, сохранялась очень высокая инфицированность мышей вирусами, которые вызывают ГЛПС.
При этом нельзя сказать, что ведомство бездействует в профилактике роста заболеваемости. Дважды в год, весной и осенью, в очагах распространения лихорадки, а это 30 районов области и зеленые зоны Саратова, проводится барьерная дератизация. То есть мышей травят, ставят им разные ловушки. Но вакцины от ГЛПС до сих пор не изобрели. Если посмотреть на динамику роста заболеваемости, то станет понятно, что принимаемых мер не хватает для победы над лихорадкой. Люди заражаются весной и летом в лесах, а осенью мыши заползают в дома. Сократить численность грызунов в регионе могли бы лисы, без миллионных затрат на дератизацию, безвозмездно, то есть даром. Так бы и случилось. Много мышей — много корма для лис. Это объясняют детям в школе на уроках экологии. А вот про повальный отстрел лисиц там, наверное, не скажут. В 2014 году от точных выстрелов погибло 3275 особей, а за первый месяц текущего года еще 1090 лис.
Ведущий специалист-эксперт отдела по охране объектов животного мира и среды их обитания Сергей Коновалов из комитета по охотничьему хозяйству и рыболовству Саратовской области пояснил, что отстрел лисиц ведется, во-первых, в связи с ненормативной численностью зверя, а во-вторых, из-за сложной ситуации с бешенством животных. Дескать, лисы — основные переносчики заболевания, которое передается домашним животным и людям.
По словам Сергея Коновалова, в регионе на каждую тысячу гектаров охотничьих угодий приходится 1,7 особи лисиц. При этом Приказ № 138 Министерства природных ресурсов и экологии Российской Федерации от 30 апреля 2010 года предписывает показатель максимальной численности охотничьих ресурсов на 1000 гектаров охотничьих угодий. Для лис эта самая максимальная численность приравнивается… к одной особи!
По нашим подсчетам, январские усилия по приведению численности лис к нормативному показателю обернулись тем, что хищника не осталось на более чем 640 гектарах охотничьих угодий. Надо ли говорить, что в подготовке праздника мышам участвовала не только теплая зима, но и нормативы пятилетней давности. Вероятно, на момент подписания 138-го министерского приказа проблема роста заболеваемости геморрагической лихорадкой не стояла так остро, как сегодня.
"Я впервые об этом нормативе слышу. Может быть, это фантазия?" — предположил в телефонной беседе с корреспондентом ИА "Версия-Саратов" заведующий кафедрой морфологии и экологии животных СГУ имени Н.Г. Чернышевского Геннадий Шляхтин. По его словам, количество лисиц определяется кормовой базой и наличием различных убежищ. "Может быть на гектаре 5-6 особей, а может быть и на десять гектаров одна. Но явно не одна лисица на тысячу гектаров", — сказал Геннадий Викторович
Не хотелось бы сгущать краски на фоне неутешительного прогноза Роспотребнадзора, но напрашиваются два резонных вопроса: какова роль человека в росте заболеваемости ГЛПС и не пора ли пересмотреть нормативы по численности лис? Впрочем, в либеральном обществе нам бы, конечно, предложили выбрать, чем будем болеть в этом году: "Лихорадкой или бешенством изволите-с?"