Чем ближе май, уже заранее украшенный стягами и гвардейскими лентами, тем более предсказуемыми становятся медийные скандалы. Два из них здесь придется упомянуть, чтобы прояснить общую картину. Ну а тех читателей, кто и без меня знает подробности, прошу потерпеть: без развернутой предыстории не обойтись никак.
Итак, пару недель назад ньюсмейкером стал вдруг у нас некто Александр Кривега, владелец внедорожника Opel Frontera. Этот молодой человек, решивший доказать то ли свою водительскую крутость, то ли возможности своего авто, поднялся на один пролет по лестнице, ведущей к монументу "Журавли" в парке Победы.
Поскольку это был очень дальний въезд, не парадный и к тому же порядком захламленный, лихость Кривеги не заметили и не оценили. Спохватились лишь после того, как тщеславный водитель выложил кадры своего проступка в соцсетях. Тогда-то, наконец, лихача привлекли к административной ответственности и оштрафовали на 2 тысячи рублей за езду по тротуару. Поскольку он не нанес вреда ни людям, ни лестнице, упомянутый инцидент был бы исчерпан...
Но! Как только информация попала в СМИ, все сразу же изменилось. На словосочетание "парк Победы" официальные лица отреагировали так же, как старая полковая лошадь на звук боевой трубы.
Ах, если бы не маячил на горизонте май-чародей! Ах, если бы грядущая дата была не круглой! Ах, если бы Александр Кривега заехал, допустим, за ограду памятника Н.Г. Чернышевскому, или если бы его колея пролегла в сантиметре от Первой учительницы, или если бы его внедорожник нарушил покой Парня Под Часами на проспекте! В этом случае, я уверен, никто бы даже и не чихнул. Однако Кривеге не подфартило. Похоже, граждане, находящиеся при исполнении, почуяли легкую возможность самопиара и словно по команде дружно преисполнились патриотического негодования.
Первым возвысил свой голос глава администрации Саратова Александр Буренин: грозно нахмурясь, он заявил, что подобные выходки "в преддверии 70-летия Победы" абсолютно недопустимы, и призвал замначальника городской полиции тщательно разобраться в деле.
Начало было положено, и дальше все завертелось само собой. Новые отклики просыпались на ленты новостей, как овес из лопнувшего мешка. К Буренину немедленно присоединился председатель Саратовского оргкомитета патриотических общественных организаций Анатолий Шостак. Этот крепкий на вид мужчина в тельняшке под камуфляжем скорбно объявил журналистам, что до сих пор пребывает в шоке: "Уму непостижимо, такой поступок, да еще и в преддверии празднования 70-летия Великой Победы!" Выйдя из шока, господин Шостак предложил отобрать у Кривеги водительские права. Пожизненно.
Среди тех, кто всем сердцем откликнулся на зов трубы, оказался и экс-руководитель управления ГАИ по Саратовской области, а теперь член общественного совета УМВД города Николай Дорошин. Николай Дмитриевич с понятной горечью признал, что вообще-то по закону нельзя отнять у Кривеги водительские права. Зато можно было бы эдак по-свойски попросить у хозяина внедорожника полмиллиона рублей. Нет-нет, не в карман себе положить, а "на строительство музея трудовой славы", чтобы хулиган "до гробовой доски" не забыл ни своего убытка, ни прегрешения. (Мы-то верили министру облкультуры Светлане Краснощековой и воображали, будто сбор денег на музей — дело сугубо добровольное, однако Н. Дорошин просветил нас: это неофициальный способ наказания земляков, вроде штрафа).
Наиболее эмоционально высказался председатель областного комитета общественных связей и национальной политики Борис Шинчук. Вспомнив о погибших на войне, Борис Леонидович сперва заподозрил в хозяине немецкого автомобиля скрытого фашиста, потом пообещал "дать в глаз" нарушителю, а напоследок предложил вернуться к давней практике телесных наказаний и первым делом выпороть Кривегу при всем честном народе. Еще немного — и красноречивый министр Шинчук договорился бы и до легализации в нашей области суда Линча, но тут, как назло, случилась история с участием одного нашего видного земляка...
Да-да, вы правильно подумали. Я о том, чья добрая улыбка должна уже сниться преданным читателям официальной саратовской прессы.
Фигурантом неприятных новостей на сей раз стал не какой-нибудь там безвестный владелец внедорожника, а первое лицо губернии, сам Валерий Радаев. И хотя Валерий Васильевич обошелся без автомобильного лихачества, он в своей публичной речи сумел, не сходя с трибуны, заехать в о-о-очень опасную для себя область.
Дело было так. Выступая на открытии мусороперерабатывающего комплекса в Энгельсе, глава региона, к ужасу спичрайтеров, в очередной раз отклонился от заготовленной речи, огляделся по сторонам и назвал кучи мусора вокруг себя мамаевыми курганами. И пообещал, что благодаря переработке их скоро не будет. Ура.
Как известно, Мамаев курган — не просто некий холм хана Мамая (на которого позже пыталась перевести стрелки пресс-секретарь губернатора Нина Попова). Это название знаменитого мемориального музея, который был открыт в Волгограде на месте, где сражались, погибли и были похоронены тысячи защитников города-героя.
Надо заметить, что на сей раз официальные комментаторы словно бы набрали в рот воды: общественник Шостак не был шокирован и не рвал на груди тельняшку, а министр Шинчук по-партизански стиснул зубы и даже полсловом не обмолвился насчет публичной порки непосредственного начальства. Зато уж оппозиционные журналисты, цитируя губернаторский перл, указывали главе области (не без профессионального злорадства!) на то, что сравнение воинского мемориала с кучей вонючего мусора — тем более в канун памятной даты — попахивает как минимум бестактностью, а то и кощунством.
И вот здесь мне хочется заступиться за Радаева. Как, впрочем, и за Кривегу. Я уверен, что ни наш губернатор, ни хозяин немецкого внедорожника не имели ни малейших намерений покушаться на память павших. Все куда проще, обыденней, хотя, боюсь, еще грустней.
Включите телевизор, откройте газету, вслушайтесь в официальные речи: чем ближе круглая дата, тем глуше разговоры о сегодняшних реальных проблемах и тем больше бравурных отсылок к событиям семидесятилетней давности. Думаю, никто из нас не станет спорить о том, что воины, сокрушившие фашизм, достойны безграничного уважения потомков, а победа в Великой Отечественной войне — важнейшая историческая веха. Вопрос в другом: почему же за десятилетия, прошедшие после великого мая 1945 года, у нас не возникло ни одного праздника, который мог бы приблизиться к 9 Мая? Почему ни одна из "малых войн", которые вела наша страна в течение следующих лет (часто даже не признаваясь миру в том, что воюет) не могла претендовать на слово "отечественная"? И, кстати говоря, отчего победители до сих пор живут хуже побежденных?
С каждым годом Победа все явственнее превращается в большое Оправдание наличных бед, и ныне, похоже, других оправданий в загашнике нет. Для чиновников Победа — универсальный ключ от всех дверей. Бедно живем? Зато была Победа! Цены растут? Зато была Победа! Начальство жирует! Зато была Победа! Экономика катится в тартарары, инвесторы бегут, рубль падает, преступность растет, коррупция достигла невиданных высот, соседи по планете нас не любят. Ну и пожалуйста. Зато 70 лет назад мы победили...
Постойте, кто эти "мы"? Это вы-то, орущие лозунги, бьющие себя в грудь, мордатые, сытые, живущие за счет налогоплательщиков? Это вы, что ли, воевали? Это вы брали Берлин? Или вы просто цепляли ленточки к лацканам пиджаков от Армани и к личным BMW, купленным черт-те на какие деньги? Или вы просто обновляли раз в год уличные билборды и совали старикам по кульку конфет, пакету апельсинов и открытке со стандартным типографским текстом?
Вдумайтесь: с каждым днем уходят из жизни те, кому действительно мы обязаны Победой, а их славу перехватили те, кто в 1945 году не был даже еще эмбрионом. И они-то теперь бряцают оружием и с телеэкранов грозят закидать своими ондатровыми шапками бывших союзников по Антигитлеровской коалиции. Вдумайтесь: в стране, поборовшей нацизм в Германии, сегодня не замечают (вернее, не желают замечать) появления его ростков. То, что изжили проигравшие, возникло в стане победителей. И пусть свастика — в каноническим виде — запрещена, зато любые вариации на ее тему никем не стеснены. Вы не знаете, почему город, переживший гитлеровскую блокаду, сегодня принимает слет неонацистов? Вы не ведаете, отчего раскавыченные цитаты из Геббельса, Розенберга и Риббентропа пополняют политический лексикон? Вас не удивляет, что уже сам термин "фашист", лишившись исторического смысла, превратился в жупел на все случаи жизни и одновременно в бытовое ругательство. Перепостил у себя неправильную статью — фашист. Вышел на неправильный митинг — фашист. Закурил в неустановленном месте — фашист. А уж если случайно (или намеренно) задел интересы своего начальника — фашист втройне.
Буквы привычно складываются в слова, но слова уже почти ничего не значат. Еще при позднем Брежневе, который, кстати, воевал, словосочетание "День Победы" стало забалтываться сотнями говорунов и тускнеть у нас на глазах. Сегодня золото Победы окончательно разменяли на медные гроши официальных "мероприятий", придуманных равнодушными функционерами в недрах Агитпропа. От праздничного оркестра остались только барабаны и литавры: есть гром, есть блеск, но вместо музыки — одна бюрократическая какофония...
В общем, не бросайте камень в Кривегу. Он ли виноват, что ныне монументы выглядят едва ли не бутафорией? Для автомобильного лихача парк Победы — не какое-то там сакральное место, а просто парк (довольно-таки неухоженный в его дальних уголках), куда приезжают молодожены с цветами, а раз в год к ним присоединяется чиновничество с венками.
И не позорьте, пожалуйста, губернатора нашей области. Он не кощунствовал, Боже упаси. Он ляпнул без задней мысли. Полагаю, что для большинства наших руководителей "деньпобеды" — просто красная дата в календаре, "ратныйподвиг" — только речевой штамп, а "мамаевкурган" — лишь синоним любой возвышенности.
Не Валерий наш Васильевич повинен в том, что слова остались, но смысл из них выветрился давным-давно.