В этом году Гарри Гаррисону исполнилось бы 90 лет
В отличие от любимых киноактеров, которых поклонники хорошо знают в лицо, любимые писатели, тем более зарубежные, редко узнаваемы, обычно мы держим в памяти обложки их книг, и нам этого хватает. Однако с этим фантастом все случилось по-другому. Его пригласили приехать в Россию, и он, вообразите, не отказался. И когда он появился на санкт-петербургском фестивале "Интерпресскон", показавшись публике воочию, многие из читателей были изрядно разочарованы. Не того они ожидали, совсем не того.
В суперамериканском имени писателя (Гарри! Гаррисон!) слышались суровое клацанье челюстей, щелканье затвора какого-нибудь бластера и грохот стартующего звездолета, да и сам автор ну просто обязан был походить на собственных литературных героев: наикрутейших Язона ДинАльта и Джимми Ди Гриза по прозвищу Стальная Крыса — высоченный рост, широкие плечи, литые мышцы, жесткий бобрик на голове, недобрый прищур и ироническая улыбка.
И вдруг перед нами явился дедушка с нежным, почти младенческим румянцем на щеках. Сутуловатый, мягкий, седенький, округлый, похожий на вышедшего на пенсию Санту-Клауса. Хотя ироническая улыбка действительно была. Она вспыхивала время от времени на его губах, напоминая, что это и впрямь он, собственной персоной, автор не только мускулистой science fiction, но и ядовитейших политсатир о ближайшем будущем нашей маленькой планеты...
Американец Гарри Гаррисон (он же Генри Максвелл Демпси) — дитя разных народов: папины предки из Венгрии и Ирландии, а еврейская мама из России. "Она родилась в Риге, затем жила в Петербурге, но потом ее семья перебралась в Америку, — рассказывал он в интервью. И, подмигивая, добавлял доверительным шепотом: — Ее папа был анархистом. Она была совсем маленькой, когда оказалась в Штатах, поэтому по-русски знала всего несколько слов: нужник, хлеб, пиво". Сам писатель служил в армии (и даже дослужился до сержанта), работал рекламщиком, затеял несколько журналов и, почувствовав себя тоже немного анархистом, покинул США более полувека назад, чтобы большую часть жизни прожить в Ирландии.
Именно в этой зеленой стране было написано большинство его книг, один перечень которых и тематический разброс сами по себе вызывают ныне почтение (и когда, скажите, он только успевал?). Его собрание сочинений, выпущенное в Риге на русском языке в годы краткого постсоветского бума зарубежной фантастики, предполагалось сделать полным, заняло оно два десятка томов, но не вместило и двух третей от написанного. Кажется, до сих пор у нас не изданы и составленные им альбомы. Например такой, с хулигански-завлекательным названием "Огромные огненные яйца. История секса в научно-фантастических иллюстрациях"...
Было ли все им созданное равноценным? Да нет, конечно. Скажем, заключительные тома цикла о Стальной Крысе сильно уступают первым, а сериал про Билла — Галактического героя, начатый как остроумная пародия на "Звездный десант" Роберта Хайнлайна, скоро оторвался от питавшего его "первоисточника" и превратился просто в фантастическую хохму. Иногда писатель и вовсе соглашался отдавать своих персонажей в лизинг другим авторам, точнее говоря, райтерам, в том числе и российским. В нашей стране, например, продолжением приключений Язона ДинАльта занимался трудолюбивый Ант Скаландис. Гаррисон против "соавторства" не возражал, он лишь оговорил важное условие проекта: полученные опусы с двумя фамилиями на обложках не должны переводиться на английский язык (Гаррисон понимал, ЧТО значит литературная репутация, и видел грань между литературой и бизнесом).
Сам же Гаррисон не халтурил. Из-под его пера выходила добротная беллетристика, а в лучших вещах он умело совмещал динамичный, подчас детективный, сюжет с неординарными размышлениями о завтрашнем или о сегодняшнем дне. Не окажутся ли рептилии альтернативой млекопитающим и может ли возникнуть цивилизация разумных динозавров (трилогия "К западу от Эдема", "Зима в Эдеме", "Возвращение в Эдем")? Не грозит ли человечеству опасность превратиться в цивилизацию каннибалов (антиутопия "Подвиньтесь! Подвиньтесь!", ставшая основой знаменитой ленты "Зеленый сойлент")? Не уничтожит ли нас природа в отместку за то, ЧТО мы с ней сделали (трилогия "Мир Смерти"; до 1990 года наш читатель знал только первую часть — "Неукротимую планету" в супердефицитном 24-м томе "Библиотеки современной фантастики")?
Впрочем, Гаррисон остался бы в истории мировой фантастики, даже если бы он написал всего одну "Машину времени "Техниколор", известную у нас под незамысловатым названием "Фантастическая сага" и впервые вышедшую на русском языке в авторском сборнике писателя "Тренировочный полет" (серия "Зарубежная фантастика").
Это веселая и лихая повесть про то, как американские киношники, задумавшие снять фильм про викингов и ради этого сдуру отправившиеся в прошлое, невольно подтолкнули дремавшие исторические процессы. Но есть в этой книге более глубокий смысл: да, роль технического прогресса трудно переоценить, однако и искусство, даже если оно не выглядит очень-то высоким, если создается отнюдь не праведниками и порой одушевлено коммерцией, все равно способно реально ИЗМЕНИТЬ нашу жизнь, придать ей иное качество. Так что фантаст Гарри Гаррисон, покинувший этот мир три года назад, заслужил эпитафию, некогда придуманную его коллегой, воннегутовским героем Килгором Траутом: "Он старался".