Чем знаменит 1965 год? Умер Уинстон Черчилль, родился Роберт Дауни-младший, в СССР дни 8 марта и 9 мая объявлены нерабочими, а Нобелевскую премию по литературе получил Михаил Шолохов. Впрочем, мы расскажем сегодня о другом лауреате 1965 года — человеке, который гораздо менее известен в нашей стране, хотя у себя на родине он знаменит. Достаточно напомнить, что о нем было снято два фильма — "Бесконечность" (США, 1996, главную роль исполнил Мэттью Бродерик) и "Челленджер" (Великобритания, 2013, главную роль сыграл "оскаровский" лауреат Уильям Херт). Звали этого человека Ричард Фейнман.
Среди физиков, удостоенных Нобелевской премии, Ричард Фейнман был едва ли не самым необычным лауреатом. Он менее всего вписывался в традиционную схему "гениального ученого", выламывался из рамок и эпатировал академическую (а заодно и околонаучную, и особенно чиновничью) публику. Он знал себе цену и не боялся показаться смешным. Его научная карьера была безупречной, а прочие условности не имели значения.
Будущий ученый родился в Соединенных Штатах в 1918 году. Он закончил Массачусетский технологический институт, учился в Принстоне, а в возрасте двадцати четырех лет получил приглашение участвовать в сверхсекретном "Манхэттенском проекте" и работал над созданием американской атомной бомбы бок-о-бок с Ферми, Бором, Сцилардом, Теллером и прочими светилами. Энциклопедия называет Ричарда Фейнмана одним из создателей квантовой электродинамики. Считается, что ученый "внес существенный вклад в квантовую механику и квантовую теорию поля; он создал теорию квантовых вихрей в сверхтекучем гелии и совершил еще немало открытий, его имя носит метод диаграмм Фейнмана".
У нас мало кто знает, что всего за два года до смерти ученый, уже тяжело больной, перенесший онкологическую операцию, с одной работающей почкой, разрешил важную для развития астронавтики проблему: он проанализировал материалы, связанные с катастрофой космического корабля "Челленджер", и нашел причину аварии. Это помогло в дальнейшем избежать множества бед (упомянутый выше фильм "Челленджер" был посвящен как раз данному эпизоду)...
Помимо уже названной Нобелевской премии (1965), ученый также был награжден авторитетными в научной среде премией Альберта Эйнштейна (1954), премией Эрнеста Лоуренса (1962), медалью Эрстеда (Oersted Medal, 1972), Национальной научной медалью США (1979) и другими. Среди его заслуг — написание нового учебника: ученый потратил три года и создал специальный курс, ставший основой "Фейнмановских лекций по физике" (даже спустя полвека учебник считается образцовым).
Фейнман не отказывался от наград, но и не превращал их в фетиш, он относился к ним легко. Например, когда ему была присуждена Нобелевская премия, новоиспеченному нобелиату нанес визит шведский консул, чтобы определить состав гостей на церемонии в посольстве: пусть, мол, ученый составит свой список приглашенных, шведы — свой, а потом они сравнят оба, нет ли пересечений. "Ладно, список я составил, — вспоминал позднее в своей книге "Вы, наверное, шутите, мистер Фейнман!" лауреат, — из восьми человек: сосед, живший через улицу от меня, мой друг художник Зортиан и так далее. А консул привез мне свой список: губернатор штата Калифорния, тот, этот, нефтепромышленник Гетти, кое-кто из актрис — всего триста человек! И можете быть уверены, дубликаты в наших списках отсутствовали!"
Ирония, самоирония, отсутствие пафоса, нежелание выпячивать свою персону плюс неиссякаемое любопытство — вот что всегда отличало этого потомка эмигрантов из Восточной Европы (мать его была из Польши, отец — из Минска). Больше всего на свете он не выносил торжественных и напыщенных "дураков, которые скрывают свою дурь, пытаясь с помощью всяких фокусов-покусов внушить людям мысль о том, какие они, дураки, замечательные".
Фейнман признавался, что с детства был упрям: "Если мне попадается задача, я просто не могу от нее отмахнуться". Начав с ремонта радиоприемников и пишущих машинок (последние он чинил "с помощью канцелярских скрепок и аптечных резинок"), он выбирал себе проблемы потруднее, испытывая удовольствие от самого процесса поиска истины. В уже упомянутой автобиографической книге, созданной на склоне лет, автор пишет о своих научных заслугах как бы вскользь, между делом, зато десятки страниц отдает описаниям своих разнообразных увлечений, лежащих за пределами физики: от приручения муравьев до разработанной им методики вскрытия казенных сейфов (фокусами с цифровыми замками ученый развлекался в Лос-Аламосе, нервируя секретные службы).
"Мне всегда было интересно влезть в какую-то область и посмотреть, насколько я смогу в нее углубиться", — читаем в книге. Будучи профессором физики, он мог проводить семинар на биологическом отделении Гарварда и профессионально играть самбу на карнавале в Бразилии, расшифровывать древние иероглифы майя и разрабатывать строго научный способ знакомства с девушками в барах, участвовать в необычных и полузапретных экспериментах с измененным сознанием и заниматься проблемами школьного образования, исполнять соло на барабане в балетном спектакле и учить японский язык, вчитываться в Талмуд ("оказалась интересная книга... замечательная, великая, огромное попурри из всего на свете") и объяснять будущим раввинам, в каких случаях они могут по субботам пользоваться электрическими приборами...
К всевозможным антисемитам знаменитый физик относился с понятной брезгливостью (увы, эта публика часто попадалась ему и в академической среде), однако собственному еврейству не придавал никакого значения. Составительнице книги "Лауреаты: евреи, получившие Нобелевскую премию", которая просила разрешения включить туда и его, ученый в 1967 году отказал вежливо, но непреклонно. "Урок последней войны состоит именно в том, чтобы не думать о людях как об имеющих специальные унаследованные свойства просто потому, что они родились от определенных родителей, — писал Фейнман. — Я признаю положительные (и отрицательные) составляющие моего происхождения, но я чувствую, что будет дурным вкусом и оскорблением других людей обращать внимание любым явным образом на этот единственный элемент в моем составе". Впрочем, в "Краткую еврейскую энциклопедию" его, разумеется, все равно благополучно включили не спрашивая.
Напоследок еще одна цитата из Фейнмана: "Разумеется, жизнь у каждого из нас только одна, и когда вы совершаете все положенные ошибки и начинаете понимать, чего вам делать не следует, тут-то она к концу и подходит".