С 1 октября в России должен вступить в силу закон о банкротстве физических лиц. Это могло произойти еще раньше — с 1 июля. Но за две недели до даты законодатели резко передумали и отложили старт нововведения на осень. Несмотря на почти десятилетнюю подготовку закона, вступление его в силу, по мнению многих экспертов, приведет к новым сложностям и проблемам. В частности, уже сейчас юристы прогнозируют экстремальную нагрузку на суды и арбитражных управляющих, которых на всех желающих объявить себя банкротами может попросту не хватить.
Документ начали разрабатывать в 2006 году, и тогда многим это казалось преждевременным. Рассмотрение законопроекта постоянно откладывали, оправдывая это в том числе низким уровнем правовой грамотности населения. В результате теперь новая норма вступает в силу в самый разгар мощного экономического кризиса и сразу на всей территории страны. Уровень экономических и юридических знаний граждан по-прежнему низок, а возможность обкатать процедуру в пробном режиме в паре-тройке регионов в стабильные времена упущена.
С одной стороны, возможность цивилизованного банкротства физических лиц чрезвычайно своевременна. Немало домохозяйств было излишне закредитовано и прежде. Но теперь с каждым днем все больше соотечественников начинают испытывать сложности с выплатой кредитов, поскольку высокая инфляция привела к резкому падению уровня реальных доходов и росту затрат на все. Многие заемщики банков уже лишились работы и платить им нечем. Одно из крупных коллекторских агентств недавно провело опрос среди граждан на тему: "По какой причине вы пропустили очередной платеж по ранее взятому кредиту?". Наиболее популярным ответом стала жалоба на ухудшение материального положения (43 процента). Годом ранее такую причину озвучивали лишь 20 процентов, в 2013 году — 15 процентов, в 2012-м — 10 процентов.
Уже к апрелю этого года в нашей стране не обслуживался в срок каждый пятый кредит, а каждый десятый был безнадежным, о чем свидетельствуют данные кредитных бюро и коллекторов.
По информации Саратовского отделения Волго-Вятского ГУ Центрального банка России, остаток просроченной задолженности по предоставленным кредитам заемщикам области на 1 августа этого года составил 33,3 млрд рублей и увеличился за семь месяцев на 38,7 процента. Для сравнения: за 11 месяцев 2014 года этот же показатель вырос на 53,1 процента, а за январь — ноябрь 2013 года — на 34,4 процента. Уровень просроченной задолженности к 1 августа текущего года достиг 11,3 процента от всего объема долгов, в то время как на 1 января 2015 года он составлял 7,9 процента, а на начало 2014 года — 4,9 процента.
Действующие кредиты, по данным Национального бюро кредитных историй, в Саратовской области есть более чем у полумиллиона человек. При этом опрошенные ранее нашим изданием руководители местных банков отмечали, что население региона имеет "относительно высокую долю закредитованности", а у многих жителей давно по два и более кредитов в разных банках (см. статью "Кредиты теперь не в моде", № 25 (321) от 10 июля 2015 года). Представители областного правительства дали понять, что у госорганов возникли большие проблемы со сборами налога на прибыль. Даже многие крупные предприятия Саратовской области уже показывают убытки, что уж тогда говорить о малом бизнесе и индивидуальных предпринимателях? Одним словом, потенциальные банкроты среди физических лиц в нашей губернии явно есть.
В числе самых сложных тем, по которым продолжаются споры юристов, остается вопрос о том, кто же должен заниматься личными банкротствами граждан — арбитражные суды или суды общей юрисдикции. Согласно первоначальному варианту закона дела о несостоятельности физлиц подлежали рассмотрению в арбитражах. Но в 2013 году наша замечательная во всех отношениях Госдума решила отнести эти споры к компетенции судов общей юрисдикции. И в декабре 2014 года закон был принят именно в таком виде. Однако уже в мае нынешнего года депутаты все перерешали и снова отдали банкротства граждан в компетенцию арбитража. В результате подготовиться к внедрению закона не успели ни те ни другие.
Первоначально законотворцы опирались на принцип необходимости обеспечить беспрепятственный доступ граждан к правосудию. Поскольку на территории страны действует всего 85 арбитражных судов и примерно 2300 судов общей юрисдикции, вроде бы решение нужно было принять в пользу последних. По этой логике гражданам должно быть удобнее обращаться в инстанции по месту жительства, а не ездить на каждое разбирательство в центр своего региона. Но потом вспомнили о кредиторах, которым выгодна обратная ситуация, поскольку представители банков вовсе не жаждут проводить жизнь в командировках по глухим углам провинции, разбираясь с тысячами дел на местах.
Другая сторона вопроса — квалификация судей. Те, что работают в арбитражах, профессионально знают проблему и готовы к новому типу судебных процессов. В то время как для их коллег в общих судах это совершенно новая сфера деятельности. Зато судьи на местах более привычны к слабой (иногда это еще мягко сказано) юридической подготовке участников процесса и поведению граждан, включая семейные раздоры и скандалы прямо в зале суда. И хотя споры продолжаются, за отсутствием изменений заниматься банкротствами физлиц предстоит арбитражным судьям. А здесь уже встает такой острый вопрос, как нехватка самих судей, сотрудников аппаратов и помещений.
По разным оценкам после вступления в силу закона о банкротстве до конца года банкротами могут объявить себя от 100 тысяч до двух миллионов заемщиков. Но многих из тех, кто решил таким способом разделаться с долгами, считая это легким способом решить свои проблемы, ждет разочарование. Как подчеркивают эксперты, речь вовсе не идет об индульгенции. Признание банкротом будет стоить гражданину серьезных потерь. Должнику предстоит пройти сложную и специфическую процедуру подачи документов (к заявлению необходимо приложить порядка 25 различных справок). Да и в целом закон направлен на реструктуризацию долгов и их погашение, а не на освобождение должника от обязательств. Кроме того, новоиспеченные официальные банкроты в течение пяти следующих лет будут лишены возможности брать кредиты, три года занимать руководящие должности и регистрировать ИП или ООО, а также не смогут выезжать за границу на время процедуры банкротства.
Специалисты отмечают, что и должникам, и государству предстоит столкнуться с множеством подводных камней. Написать грамотное заявление в арбитражный суд, собрать пакет документов и представить возможный график погашения долгов людям без специального образования будет очень непросто. И потому им, скорее всего, придется обращаться к адвокатам, а это дорогое удовольствие. Да и откуда у тех, кто остался без денег, найдутся средства на юриста?
Не подготовлена пока и инфраструктура для продажи имущества граждан на торгах, особенно бывшей в употреблении бытовой техники и прочих подобных "активов". Еще сложнее ситуация с квартирами, купленными в ипотеку. В нынешней ситуации кризиса цены и так диктует покупатель. А появление на рынке квартир граждан-банкротов может его дополнительно ухудшить.
Задача скорейшего появления новых арбитражных судей и их помощников требует финансирования. Из-за низких цен на нефть и торможения экономики доходы бюджетов резко упали. Очевидно, что власти всех ветвей и уровней активно режут статьи расходов, выбирая из разных зол меньшие. Но наблюдатели указывают, что в отсутствие перемен долгожданный закон может привести не к смягчению социального напряжения, а наоборот. Ведь в ситуации кризиса все финансовые проблемы только обостряются. Люди, которые не смогут быстро воспользоваться новым законом из-за очередей в судах и иных сложностей, могут составить новую группу недовольных граждан. В последний год перед парламентскими выборами это чревато далеко идущими последствиями.
Ситуация с законом о банкротстве физических лиц показывает, как ни странно, и то, насколько формальны многие аспекты общественной деятельности и дискуссии в регионах. В Саратовской области традиционно гордятся своей юридической школой и ее большими традициями. Но при этом отсутствуют публичные обсуждения последствий вступления в силу закона на территории Саратовской области. Сколько потенциальных граждан-банкротов живет в нашем регионе? Справятся ли с наплывом новых дел местные арбитражные судьи? Какова потребность в новых специалистах и офисах? Озаботились ли соответствующие органы набором и обучением людей или ждут у моря погоды? Как банкротство отразится на банках, работающих в Саратовской области, особенно на местных кредитных учреждениях?
Даже если эти вопросы кем-то и проанализированы, то населению о его результатах пока ничего не известно. А до вступления закона в силу тем временем остались считанные дни.