Многодетная семья из Энгельса может лишиться земельного участка, выделенного государством. Они получили землю официально, все оформили по закону, подвели коммуникации, потратили средства, силы, время. И теперь этот участок у них хотят отнять. На них подают в суд, отец семейства, вынужденный ходить с одного процесса на другой, теряет из-за этого работу.
Недавно к нам в редакцию обратилась многодетная семья из Энгельса. Сергей и Елена Скрябины воспитывают трех сыновей, поднимают рождаемость в стране по мере сил и возможностей. До недавнего времени они верили, что государство в лице органов местного самоуправления будет им хоть в чем-то помогать.
— Когда мы узнали о программе господдержки многодетных семей, — рассказал нам глава семьи, — мы написали заявление в комитет по земельным ресурсам. Это было весной 2012 года. Потом нам выписали постановление о выделении участка. Выдали все необходимые документы на землю. На место выезжала межевая организация ООО "Прайм" и установила нам границы участка.
Когда Скрябины побывали на своей новой собственности, то обнаружили там практически чистое поле. Кое-где строились дома, но коммуникаций не было никаких:
— Мы вместе с соседями написали заявление в МРСК Волги (ПАО "Межрегиональная распределительная сетевая компания Волги" — авт.), чтобы установить подстанцию, — вспоминает Сергей. — Поскольку наши участки находятся в черте города, нам пошли навстречу. Но на этом мы не успокоились. Мы с женой обратились в Облкоммунэнерго, заключили договор на поставку электроэнергии, нам провели линию до участка, потому что если до ближайшей подстанции расстояние не превышает пятисот метров, это должны делать бесплатно. То есть если бы мы не обратились, то электричества бы в этом поле не было. Я лично привозил инспектора на машине, он мерил расстояние рулеткой и сказал, что мы попадаем в зону бесплатной электрификации.
Сергей и Елена не имеют собственного жилья — они живут в квартире вместе с родителями Сергея. Благо квартира четырехкомнатная. Старший сын Саша учится в институте, ему 18 лет, Диме скоро исполнится 14 лет, а Миша появился на свет в 2010 году. На участке Скрябины хотели строить щитовой дом площадью около ста квадратных метров, использовав средства материнского капитала:
— Особенно привлекает то, что за отопление там в месяц будет выходить по 800-1000 рублей, — говорит Елена, — наши соседи построили такой дом из утепленных панелей, поставили импортный газовый котел и платят меньше, чем мы в квартире. Там есть газовая ветка, которую люди тянули за свои средства, мы договорились с соседями о подключении. А вода там городская, очищенная. В общем, есть все условия, чтобы строиться и жить.
Сергей уже хотел начать огораживать свой участок, когда случилось непредвиденное:
— Летом 2015 года к нам обратилась женщина, которая купила соседний участок. Она утверждала, что координаты ее земли полностью совпадают с нашими. Тогда я обратился в комитет по земельным ресурсам с просьбой уточнить границы моего участка. Мне дали письменный ответ и даже пригласили пообщаться. В комитете мне объяснили, что прежний владелец участка, который купила наша соседка, перед продажей землей совсем не пользовался. И покупатель почему-то получил кадастровый паспорт на землю без установленных точек. Потом новая собственница земли обратилась в ООО "Прайм", ту же организацию, которая делала нам документы. И вот 8 августа 2015 года "Прайм" дает ей кадастровую выписку с теми же границами, как и у нас!
21 декабря прошлого года Скрябиным пришла повестка о том, что их вызывают в суд в качестве ответчика:
— Наш оппонент решила обратиться в суд, чтобы он признал нашу постановку на кадастровый учет незаконной. Женщина надеется, что нас уберут из электронной базы данных, снимут с кадастрового учета, при этом все данные по этому участку будут аннулированы и земли у нас уже не будет.
Средств, чтобы нанимать юриста, у многодетной семьи не нашлось, поэтому они воспользовались бесплатной юридической помощью адвоката. Заседание переносилось несколько раз. На одном из судебных заседаний Скрябины просили отказать в иске, поскольку были уверены, что исковые требования заявлены к ненадлежащему ответчику:
— Почему мы должны отвечать по иску? — пожимает плечами Елена. — Межевая организация допустила, на наш взгляд, ошибку, а может быть, чиновники что-то напутали. Мы получили землю на законных основаниях, еще в 2012 году, имеем все документы на землю. Думаете, у нас, родителей трех детей, есть свободное время, чтобы ходить по судам?
— А меня из-за этих судебных заседаний попросили с работы, — говорит Сергей, — потому что у меня достаточно ответственная должность, напряженный график, а тут еще и кризис вместе с сокращениями. Я пропустил один день из-за суда, потом второй, третий. И начальство не выдержало.
Истица требовала провести землеустроительную экспертизу. Скрябиным был выдан документ о том, чтобы они не препятствовали экспертизе, а также не проводили каких-либо действий с участком.
— И тут нам начались звонки из комитета по земельным ресурсам, — рассказывает Сергей, — нас приглашали разобраться с участком в связи со сложившейся ситуацией. В комитете нас начали спрашивать, чего мы вообще хотим. Я сказал, что участок нам выделен на законных основаниях, вы все это проверяли, и мы хотим, чтобы нас оставили в покое. Я столько вложил сил в это и потерял времени, и тут мне грозят, что я этот участок потеряю. Я им сказал, что пусть на соседние пустые участки двигают истицу. Мне сказали, что меня услышали. А потом через неделю снова позвонили и пригласили поговорить. В кабинет пришло несколько человек, наверное, для пущего воздействия. И стали говорить: "Мы пообщались с истицей, она настаивает на своих требованиях, и у вас получается только один выход".
Сергею предложили согласиться с тем, что ему предлагают:
— Ибо если вы не соглашаетесь, то в суде рассматривается дело в пользу истицы и вы вообще останетесь без земли. Я им сказал: "А что вы предлагаете?" И тут мне начали предлагать сместить участок. Я сразу понял, что на меня оказывается психологическое давление — нагнали кучу народа, показывают, что у меня безвыходное положение. И тогда я сказал, что не буду сразу принимать решение.
После того как Сергей покинул комитет, он решил действовать:
— Я подумал: а в чем мы виноваты, чтобы оправдываться? В том, что мы родили троих детей? В том, что нам государство выделило землю с определенными границами? Я написал письмо президенту, отослал копию губернатору.
— Наше письмо переслали в администрацию Энгельса и спустили опять же в земельный комитет, — рассказывает Елена. — А потом нам опять начались звонки: придите срочно, возьмите с собой документы, нужно будет расписаться, мы вам будем оформлять землю.
— А это происходит в тот период времени, когда проводилась экспертиза, — возмущается Сергей, — когда нам было запрещено делать какие-либо действия с участком! Если бы мы влезли в это переоформление, решение суда было бы принято против нас. И все финансовые затраты — на экспертизу и адвоката истицы — оплачивали бы мы. А это свыше ста тысяч рублей! После этого звонка я пришел в прокуратуру и предоставил запись беседы. В общем, мы будем ждать решения суда. Я считаю, что здесь вина кадастрового инженера. А в июле 2015 года приняли федеральный закон об уголовной ответственности кадастровых инженеров.
Если раньше похожие истории случались в нашем регионе и стране достаточно редко, то сейчас они повторяются все чаще. Уже становится привычным, когда простые люди со всеми необходимыми документами на руках, добросовестные покупатели или участники госпрограмм, проигрывают суды из-за ошибки чиновников. И плачущих людей под прицелами телекамер вышвыривают из их законной собственности. Будем надеяться, что на этот раз молох регионального правосудия не уничтожит надежды многодетной семьи на обыкновенную справедливость.