"Мы за ценой не постоим!" — примерно так год назад рассудило губернское руководство и не стало упразднять должность уполномоченного по правам ребенка в Саратовской области. "Все лучшее — детям!" — в свою очередь расщедрились региональные парламентарии и дружно проголосовали за Татьяну Загороднюю (она же экс-Онищенко), безальтернативно претендующую на пост омбудсмена для несовершеннолетних. "Лыко-мочало, начинай сначала!" — подумало про себя граждански пассивное большинство, запаслось попкорном и приготовилось наблюдать, что из всего этого выйдет.
Конечно, ничего совсем уж эдакого никто и не ожидал — не та должность, да и губерния не та. Однако на кое-какое информационное разнообразие многие рассчитывали. Теперь окончательно ясно, что они не ошиблись. И пусть оригинальность с артистизмом, на мой взгляд, не самые сильные стороны Татьяны Загородней, зато это с лихвой искупается искренностью и рвением, а еще, по ее собственному признанию годичной давности, "системностью и глубиной прорабатываемого вопроса".
Но лично мне в Татьяне Николаевне больше всего импонируют абсолютное бесстрашие и беспредельная вера в себя. Думаю, далеко не каждая общественница отважилась бы стать преемницей Юлии Ерофеевой! Тут ведь от сравнений никуда не уйти, и нет никаких гарантий, что они окажутся не в пользу предшественницы. А Загородняя не побоялась. Мало того, она не повела себя, как пресловутая новая метла, а сохранила и аппарат, и круг интересов, лишь слегка расширив его.
Как же все-таки здорово, что в свое время Татьяну Николаевну не соблазнило предложение стать замминистра социального развития области! Как по мне, так это большая удача заполучить в правозащитники такого спеца! Впрочем, вежливо отказать — это только полдела, главное — точно знать, чего именно ты хочешь. "Меня тогда спросили, кем я хочу быть. Я ответила, что уполномоченным по правам ребенка. Это мое", — откровенничала она с журналистами.
Кстати говоря, буквально с первых дней своего омбудсменства Татьяна Загородняя неплохо проявила себя в медийном пространстве. То ли телевизионное прошлое сказалось, то ли врожденные способности, но всего за год новая детская правозащитница уже наговорила на небольшой сборник цитат, вполне сопоставимый по объему с "творческим наследием" г-жи Ерофеевой.
"Мы возьмем под контроль территорию детских площадок, каких-то мест в городе и области, которые небезопасны для детей. <...> Мы возьмем под особой контроль детей, которые страдают пороками сердца", — торжественно клялась Загородняя на своей первой уполномоченеческой встрече с народным губернатором. (Следует отметить, что данные обещания Татьяна Николаевна выполнила.) "Всегда найдется неогороженный водоем", — настаивала она на массовом обучении детей плаванию. "Как бы мы ни любили собак, собаки — это оружие", — реагировала правозащитница на очередной несчастный случай. "Это мегаэффективное наказание. Может быть, для Москвы штраф в 100 тысяч рублей — это нет ничего, а для Саратова — это глобально", — ратовала Татьяна Загородняя за ужесточение наказания для водителей, оставляющих детей в запертых машинах. "Там, где гуляют дети, забор можно сделать непрозрачным. Благодаря этому и площадка будет немного уютнее. А людей и на самом деле есть много неадекватных", — высказывалась о пользе глухих оград Загородняя. "Очень много Павел Астахов сказал, очень доходчиво… Очень много ответов дал на мои вопросы. Мне учиться и учиться", — восхищалась своим федеральным коллегой Татьяна Николаевна.
Впрочем, наибольшую популярность ей принесла активная борьба с "плохими" игрушками. С самого начала эта война отличалась непримиримостью, эмоциональностью и явным геополитическим подтекстом. "...происходит процесс принудительного внедрения в мозг детей элементов жестокости и насилия через игрушки, тетради. Это война против нашего народа через истребление культурных ценностей. Война через зомбирование наших детей и молодежи. На эту почву можно сеять все что угодно", — изо всех сил била в набат Татьяна Загородняя. Однако к бойкоту против вредных кукол и опасных канцтоваров присоединились единицы, но непримиримая борьба продолжилась. Татьяне Николаевне ничего не оставалось, как самостоятельно выстраивать причинно-следственные связи по типу "сегодня он в монстров играет, а завтра нары его ожидают": "Что мы получим от детей через 10 лет, когда они подрастут? Мы получим снижение подростковой преступности или, наоборот, ее рост? Три дня назад я была в СИЗО, где находятся ребята до 18 лет. С ними невозможно разговаривать, они "крутые", но когда вопрос заходит о маме и папе, понимаешь, что они не уделяли должного внимания воспитанию. Либо они много работают, либо их у ребенка нет, либо они пьющие". Но виноваты все равно, разумеется, куклы, так сказать, подрывающие, разжигающие, разлагающие и т. д. и т. п.
Если бы Татьяне Загородней не приходилось отвлекаться на непоседливых детей, выпадающих из окон, шастающих по недостроям, увлекающихся одинаково опасными для жизни и здоровья паркуром и селфи, то с монструозной угрозой давно было бы покончено. Не сомневаюсь, что наша правозащитница легко нашла бы общий язык с такими носителями традиционных ценностей, как сенатор Елена Мизулина или госдеп Ирина Яровая. А там, глядишь, и до закона о нежелательных игрушках рукой подать. Но, как уже говорилось выше, несовершеннолетние, этот неиссякаемый источник профессиональных тревог, просто-таки покоя не дают нашей Татьяне Николаевне.
Вот, к примеру, захотят родители окультурить свое чадо, приведут его на выставку современного искусства, а там — о ужас! — на входе встречают девушки топлес, но с боди-артом. Такое, прости господи, оружие пострашнее импортных кукол-агрессоров будет!
А интернет, будь он трижды неладен! Это ведь взрослые идут в него, чтобы какую-нибудь классику послушать-посмотреть-почитать да официальной информацией насладиться, а дети-то только ради суицидно- и нетрадиционно ориентированных групп в соцсетях его посещают. По крайней мере, такое складывается впечатление, если всех этих уполномоченных и не уполномоченных теть и дядь послушать. Понятное дело, что и в этой битве Татьяна Загородняя играет первую скрипку. "Мы сейчас стоим перед реальной угрозой, такой же большой, как терроризм. Сейчас идет война за умы наших детей. Это война в соцсетях, в интернете, — разоблачает очередные козни врагов Загородняя. — Каждый пятый ребенок подвергается виртуальному террору в сети. <...> Мы не знаем, с кем дружит наш ребенок в виртуальной сети. Это самая большая проблема".
Кажется, я знаю, как решить эту и все остальные проблемы и защитить ребятню от тлетворного влияния всего на свете: двери закрыть, окна забить, гаджеты выкинуть (или вовсе не покупать), из игрушек оставить что-нибудь совсем уж безобидно-плюшевое. А еще лучше — поместить ребенка в коробочку, обложить ватой, накрыть крышкой и оставить так до совершеннолетия. А к 18 годам, глядишь, его психика окрепнет, моральный облик сформируется, и вот такого гражданина уже ни топлесом, ни монстрами с пути истинного не собьешь. Может, это и не очень гуманно, но на войне, говорят, все средства хороши.