У нас в стране очень любят объявления. Большие и грозные. "Без стука не входить!", "Без записи не стучать!", "Запись в регистратуре!" — это обычно в больницах. Есть еще "Место кондуктора не занимать" и "Пассажирам на передних сиденьях мобильными телефонами не пользоваться" — это в автобусах. "На прилавок сумки не ставить" — это уже в магазинах. "Больше трех не собираться" — а, простите, это уже немного из другой оперы. Но все равно, наши объявления всегда грозны, кратки, четки, безапелляционны, а главное, констатируют очевидное. Это традиция со времен советских плакатов.
Обычно объявления собираются в стаи, у них очень хорошо развит стадный инстинкт. Если где-то повисло одно объявление, скажем, "Работаем до 18:00", то как пить дать через некоторое время к нему прибьется другое, поменьше, покривее и, возможно, даже написанное от руки. Например: "По субботам до 17:00". А потом еще одно: "По воскресеньям до 13:00".
Но есть места, где объявления отходят от своих корней, становятся менее суровыми и в них появляются, страшно сказать, смайлики. Еще страшнее становится, когда понимаешь, что потерявшие суровость объявления смотрят на тебя в супергосударственном учреждении — на почте. Жизнерадостные таблички на стенах сообщают тебе, что получить посылку проще простого: взял бланк, вынутый из почтового ящика, заполнил его, отдал сотруднику почты вместе с паспортом — и вуаля, посылочка твоя.
Однако в жизнь почты прокрались современные технологии. Сосуществуют они довольно мирно, в параллельных вселенных, которые, согласно законам геометрии, не пересекаются. Поставил человек себе на телефон приложение, вбил туда многозначный номер и наслаждается, наблюдая за продвижением по стране посылок с вареньем от двоюродной бабушки или туфелек, заказанных в интернет-магазине. Порой наблюдение может стать достаточно поучительным зрелищем, если проследить, насколько неисповедимы пути почты по, казалось бы, прямой дороге от Самары до Саратова. Но речь не об этом. В нужный момент программка сигналит получателю о том, что посылка ждет не дождется в месте вручения и надо как можно быстрее бежать ее вызволять.
Вот тут-то и начинается параллельная жизнь двух почт: одна — идущая в ногу со временем, со штрих-кодами и отслеживаниями, другая — привычная, с бумажными извещениями в почтовом ящике. Иногда удается выловить из ящика извещение, на поверку сообщающее о необходимости забрать платьице, которое ты уже два дня как носишь на работу на зависть сотрудницам. Иногда, напротив, бумажное извещение требует дойти до почты, а программка в телефоне считает, что долгожданное бабушкино варенье мирно почивает на сортировке, причем даже не в родном городе. Но все это, право слово, мелочи. Главное — прийти и достояться.
К счастью большинства работающих в полную смену жителей нашего города, часы, когда двери почты жизнерадостно распахнуты в ожидании дорогих клиентов, продлились до немыслимых 22:00. Так что теперь есть шанс воссоединиться с вареньем, платьицами и прикольными тапочками-мишками с "ибея" практически в любой день недели.
Конечно, подобная метаморфоза не далась почте просто так, и она обрела комплекс Золушки — в 20:00 все окна, кроме одного, становятся столь же полезны для клиентов, как и тыква, ибо закрываются. Так что и получающие, и отправляющие, и желающие заплатить за коммунальные услуги, не успевшие до магического боя часов, перемещаются к дежурному окну. И вот стоит очередь у дежурного окна, неспешно продвигаясь, соочередники обмениваются впечатлениями, кто сколько простоял. Примерно в половине девятого к окошку наконец добирается средних лет мужчина. "Скажите, — вопрошает он, — а можно по фамилии узнать, здесь ли посылка?" Дама за стойкой задумчиво шуршит бумажками, встает, уходит. После нескольких минут отсутствия она возвращается со словами: "По фамилиям выдаем только до 20:00". "Но я и пришел, вообще-то, раньше восьми", — раздраженно отвечает мужчина и уходит.
Очередь, посочувствовав незадачливому посетителю, продолжает терпеливо ждать. Около девяти я, поизучав экран телефона с номером пришедшей посылки, решаю, что можно бы для экономии времени начать заполнять бланк, как любезно советует объявление на стене, аж два раза, на правой и на левой. В ответ на просьбу о бланке дама в окошке вновь печально поднимается и исчезает. На этот раз ее возвращение сопровождали слова: "По номеру трекера выдаем только до 20:00". Ну ничего, просидеть после работы час на уютных коробах в почтовом отделении — это же не худшее времяпрепровождение в жизни. Могло бы ведь и этих коробов не быть и этот час пришлось бы отстоять на своих двоих.
Казалось бы, маленькое объявление содержания: "После 20:00 посылки выдаются только по бумажным уведомлениям" позволило бы предотвратить эту ситуацию, ведь наверняка кое-кто отреагировал бы чуть менее сдержанно, как ушедший мужчина. А еще парочка маленьких объявлений, например, "выдача здесь" и "отправка тут" уберегли бы голосовые связки сотрудников почты от стократных ответов на одни и те же вопросы. Но отчего-то именно на эти объявления у почты не хватило не то бумаги, не то чернил в принтере, не то чего-то еще столь же трудноуловимого. Возможно, это объявление было бы единственным по-настоящему полезным, а к такому в наших госучреждениях, увы, не привыкли.