Владимир Мухин: "Не Бог нам прибавит, а губернатор"

9 апреля 2017, 09:08
Владимир Мухин: Не Бог нам прибавит, а губернатор
На фото: Владимир Мухин / © ИА "Версия-Саратов"
Много раз я слышал: "Почему в Саратове какие-то халабуды стали памятниками?"

Начальник Управления по охране культурного наследия Саратовской области Владимир Мухин в интервью ИА "Версия-Саратов" рассказал о том, чего хотят застройщики, как на это реагирует ведомство и что в итоге получается.

- Владимир Валерьевич, давайте начнем с цифр. Сколько сейчас насчитывается вновь выявленных памятников в Саратовской области?

- На территории региона расположено 4349 выявленных объектов, в том числе 999 памятников архитектуры и 3350 памятников археологии. Где-то половина из выявленных находится в областном центре. А археология в основном расположена за территорией города. Хотя справедливости ради стоит отметить, что на протяжении долгого времени археология на территории Саратова никак не выявлялась.

- Может, стоит начать выявлять?

- Да, ведь тут тоже есть культурные слои. Но для того чтобы эту работу организовать, нужно разработать и принять ряд сопутствующих документов. Сейчас мы подробно изучаем этот вопрос, так как он связан с сегодняшней жизнью города и его развитием, в том числе с застройкой, и с разрешительными документами на нее.

Кстати, если говорить о застройке и цивилизованных правилах благоустройства города. Как раз сейчас при Управлении действует рабочая группа, состоящая из экспертов, в том числе аттестованных министерством культуры РФ, наших краеведов, историков, архитекторов. Эти специалисты разрабатывают предложения - каким образом нам упорядочить строительство и использование объектов культурного наследия в Саратове, так, чтобы город одновременно жил, и наши памятники были вписаны в современное пространство.

- Скоро будет результат этой работы, как думаете?

- Наша задача сейчас – всех выслушать, извлечь разумное зерно и поставить вопрос о разработке документа. В случае его принятия появится регламент с правилами и порядком проведения строительных и остальных работ на территории города. Все будет четко определено. Впрочем, сейчас уже существуют документы, определяющие градостроительную политику. Это и сам градплан, и постоянно разрабатываемые зоны охраны, рассматриваемые управлением и утверждаемые постановлениями правительства Саратовской области. В данном случае эксперты определяют зону каждого объекта культурного наследия, ее границы, вплоть до точек географических координат. Предлагают режимы использования для определенных территорий: в каких границах можно строить, а в каких нет, а в каких работает зона регулируемой застройки – то есть, возможно проведение строительных работ, в том числе и капитальное строительство, но ограничивается, допустим, этажность, объемы.

Проект зон охраны проходит многостороннее обсуждение. В том числе историко-культурную экспертизу, затем его рассматривает Управление, предлагает для обсуждения общественности. И в конечном итоге, если никаких замечаний нет, то мы готовим проект постановления Правительства об утверждении зон охраны.

- Один из таких проектов – утверждение зон охраны Музейной площади. Когда он будет принят? Почему так долго нет движения по нему?

- Он разработан, проходит согласование. Задержку принятия документа вызвало то, что некоторые вопросы потребовали корректировки, в связи с изменением законодательства. Проект был разработан по старым правилам. Теперь он приводится в соответствие. Эксперты его тоже дополнительно посмотрят, и после этого он будет утвержден.

Один из существенных элементов при разработке зон охраны – это визуализация объекта. Он должен быть виден с разных точек и не может загораживаться. Как пример –Покровский храм на улице Горной, он также является объектом культурного наследия и на него сейчас разрабатывается проект зоны охраны. Храм можно увидеть где-то с проспекта Кирова. И важно, чтобы эта особенность сохранилась. Потому эксперты при разработке документа описывают, какие ограничения застройки необходимо принять для сохранения этой особенности.

- У нас разве это соблюдается сейчас?

- Мы заинтересованы в том, чтобы город развивался и жил. Для этого эксперты, выполняющие проект зон, находят и разграничивают те территории, где возведение новых зданий никак не повлияет на визуализацию объекта, где необходимо действительно ограничить этажность домов, а где строительство невозможно.

- В законодательстве четко определено, что строить в защитных зонах нельзя. Всем нельзя? Понятно, что мы говорим не о ларьках и магазинах. А если, допустим, храм захочет пристроить часовенку? Тоже не разрешат?

- Закон у нас один для всех – и для патриарха, и для президента, и для меня, и для вас. Защитная зона создана для обеспечения безопасности и сохранности культурного объекта, в ней запрещается любое строительство: новое либо реконструкция с увеличением объема объекта капстроительства.

- Ни при каких обстоятельствах там нельзя строить?

- Вы, наверное, знаете, что та колокольня Покровской церкви, которая сейчас есть – вновь возведенная. Однако она не на пустом месте возникла. Колокольня восстановлена на месте ранее там стоявшей. Поэтому с одной стороны это - новый объект капитального строительства. Но с другой - это восстановленный объект культурного наследия, ранее разрушенный. Закон говорит о том, что если был некий объект культурного наследия, обладающий признаками, поставленный на учет, то есть такая норма – воссоздание. И собственник или государство вправе принять решение о его восстановлении. Конечно, такая процедура требует согласования и заинтересованные лица должны обосновать предполагаемое восстановление и представить документы о том, что действительно такой объект был.

- Еще недавно губернатор анонсировал, строительство музея истории на Ильинской площади. Но там же есть объект культурного наследия – казармы. Как же тогда быть?

- Этот вопрос нельзя однозначно рассмотреть. Пока проекты музея не представлены, соответственно, мы не знаем, где будет располагаться новое здание и каких размеров оно будет. Тем не менее, планируется, что будет разработана зона охраны, которая определит в каких параметрах там можно будет строить. Можно ли будет там построить 10-этажный дом или 5-этажный. Кроме того, при обсуждении концепции будущего музея речь не идет о том, что здание казарм будет отдельным, отсеченным от общей музейной территории. Наоборот, рассматривается возможность увязать все пространство в единое целое, чтобы строящиеся объекты визуально гармонировали с объектом культурного наследия.

- Может, даже встроят как-то в музей будущий?

- Сейчас преждевременно говорить, как его будут использовать. Закон об охране объектов культурного наследия говорит о том, как использовать запрещено. В том числе под склады и объекты производства взрывчатых и огнеопасных материалов, под производство, на котором работает оборудование, оказывающее динамическое и вибрационное воздействие, под лаборатории с неблагоприятными для объекта температурно-влажностным режимом и химически активными веществами. А вот под все остальное – пожалуйста. Здесь уже нужно смотреть индивидуально и обсуждать конкретные идеи и предложения. Госорган для того и существует, чтобы это все организовать и проследить.

- То есть, креатив одобряете?

- Понимаете, если мы как госорган просто будем жестко диктовать свои условия, вместо того, чтобы выносить все вопросы на обсуждение, ничего хорошего можно не ждать. У нас есть научно-методический совет, на нем обсуждается достаточно много самых разных вопросов: от действительно насущных и важных до практически заоблачных. Такой подход помогает накапливать опыт и обмениваться им, обозначать ранее скрытые вопросы.

Недавно только вспоминал фильм "Ирония судьбы", помните, там была мысль, что все города одинаковы. Так вот, я считаю, что города должны быть индивидуальны. Когда у нас появится достаточное количество архитекторов, дизайнеров, историков, которые смогут предложить различные решения по симбиозу современной архитектуры и исторической, тогда мы действительно сможем сделать наш город уникальным своими объектами культурного наследия.

- Да, бесспорно, будет хорошо, особенно если следить за памятниками. На чьи плечи должна ложиться ответственность за их сохранность? Есть, например, богатый владелец. Должен он платить?

- Здесь опять – закон один для всех. Поэтому не важно, вновь выявленный это объект или стоящий на государственном учете. В соответствии с законом, бремя содержания собственности, в том числе объектов культурного наследия, лежит на собственнике. Все прописано в законе: собственник обязан предусмотреть средства на содержание объекта. Реставрация объектов культурного наследия с помощью Фонда капитального ремонта общего имущества - лишь механизм. Средства на проведение работ все же собирают жильцы. Если у крупного объекта один собственник, то он также обязан принимать меры по сохранению.

- Несколько лет назад в закон об охране были внесены изменения, касающееся охранных обязательств. Теперь они заключаются не со всеми собственниками?

- Раньше охранное обязательство оформлялось на субъект, то есть, на конкретного человека. И в случае, если у здания было несколько собственников, то каждому правообладателю оформлялось охранное обязательство. Это порождало большое количество бумажной работы и недопониманий. Так как обязательства оформлялись в разные годы, естественно, техническое состояние зданий менялось и если в более раннем обязательстве предписывалось лишь поддерживать объект, то вступившему в право собственности через несколько лет уже рекомендовалось проводить работы по реставрации. Это естественно ставило собственников в неравные условия.

Теперь же охранное обязательство оформляется одно – на объект, само здание. И сколько бы людей ни было, каждый получает одно и то же обязательство, где прописаны условия содержания, порядок и сроки проведения работ на объекте культурного наследия.

- А если собственник сдал в аренду здание?

- Это тоже прописано – при сдаче в аренду регистрационная служба требует документы о том, что в договоре аренды это обременение записано. Либо собственник оставляет у себя права по содержанию, либо передает арендатору – тогда мы уже будем спрашивать с арендатора. Если ответственные лица не выполняют обязательства, мы принимаем меры: составляем протокол на всех собственников помещения, собираем все документы, подтверждающие нарушение действующего законодательства, и передаем материал в суд. Есть еще одна статья в административном кодексе – проведение работ без согласования с госорганом. Мы получаем информацию – от СМИ, от жителей, от прокуратуры. Если факт подтверждается, мы его устанавливаем, собираем доказательную базу и направляем в суд эти материалы.

- Много таких случаев?

- В прошлом году на территории Саратова было проведено около 70 проверок различного уровня, в 33 случаях были выявлены нарушения. В итоге, по последней информации, было взыскано штрафов на общую сумму около 500 тысяч рублей. В основном проверки проводятся в отношении физических лиц – у них минимальный штраф от 15 тысяч. У юридических лиц минимальные штрафы – от 100 тысяч. Проверка юридических лиц проводится в соответствии с федеральным законом №294 "О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля".

- А внеплановые проверки юридических лиц можно проводить сейчас?

- Можно. В законе прописано, что мы можем так действовать в случае, если есть угроза нанесения вреда памятнику, либо уже непосредственно нанесение. Нам часто пишут: "А вот они кондиционер повесили". Однако такие действия не подпадают под основания внеплановой проверки, поэтому подобные случаи могут быть рассмотрены при организации плановой проверки.

- Ну вот, например, наше агентство тоже недавно писало – читатель прислал фото, как неизвестный мужчина прорубил перфоратором отверстие в здании на улице Чернышевского, которое является объектом культурного наследия. Мы позвонили вам, вы нам прокомментировали. Такое сообщение является основанием для проверки?

Владимир Мухин:

 

- Мы принимаем соответствующие меры реагирования. Управлением выясняются обстоятельства данного дела: собирается необходимая информация и выявляются виновные лица. Понимаете, если мы не подготовим доказательную базу и не учтем все детали, то документы из суда просто вернутся назад без рассмотрения. Но ведь важен результат, а не просто отписка. Для того чтобы был составлен правильный протокол, в его основу должны лечь факты и доказательства. Соответственно, мы должны выявить всех собственников. Должны определить, где конкретно проводились работы и кому это помещение принадлежит. Однако бывает и так, что помещение бесхозное и получается, что какой-то мужчина шел по улице и что-то разобрал. Понятно, в этом случае найти злоумышленника скорее всего невозможно. Но мы все же пытаемся.

- За последнее время есть такие памятники, которые из вновь выявленных перешли в объекты культурного наследия?

- Порядка пяти таких объектов, самый последний из включенных в реестр находится в Энгельсе. Статус регионального объекта получил "Ансамбль зданий, сооружений и объектов науки и техники железнодорожного вокзала станции "Покровск"…", в его составе порядка десяти объектов. В позапрошлом году он был выявлен по инициативе граждан, затем была проведена соответствующая экспертиза, и он встал на учет как объект культурного наследия регионального значения.

Кстати о выявлении. Закон ввел такое понятие, как "объект, обладающий признаками". Например, вы идете по городу и видите какой-то объект и считаете, что он обладает признаками культурного наследия. Вы обращаетесь в госорган и мы организуем изучение этого вопроса - собираем все сведения из архивов, музеев и различных организаций - проделываем большую работу. Дальше выносим на научно-методический совет вопрос о соответствии данного объекта. И при обсуждении складывается объективное общественное мнение. Ведь утверждение объекта памятником истории – это ответственность, государства и общества.

Много раз я слышал: "Почему в Саратове какие-то халабуды стали памятниками?" Может быть они действительно стали памятниками из-за отсутствия критериев для включения. Но сейчас закон совершенствуется, и без подтверждения истории и общественного решения здание нельзя признать объектом культурного наследия.

- А нельзя вывести из реестра ранее поставленные?

- Быстро и без затрат не получится. Для исключения необходимо доказательство, в данном случае историко-культурная экспертиза. Ее проводят аттестованные Минкультом РФ независимые эксперты. Надо понимать, что она выполняется не госслужащими. Документ готовится экспертами, которым надо платить за работу.

- Много вообще отказываете после рассмотрения предложений о признании здания объектом?

- Нет, отказов не много. В последнее время объектов выявляется гораздо меньше из-за совершенствования законодательства. Теперь есть четкие критерии и чтобы собрать все документы, нужно проделать огромную работу. Иногда не доходит до Совета, потому что документальных доказательств нет, только слухи. А для включения объекта этого явно недостаточно.

- А как часто проводится Научно-методический Совет?

- По мере того как накапливаются вопросы. Два, три – и собираем. Он может проходить каждый месяц или раз в две недели. Это хорошая общественная площадка, где мы можем обсуждать различные вопросы. Члены Совета разнонаправлены: краеведы, историки, архитекторы, дизайнеры, строители, проектировщики. Буквально недавно все собирались, говорили о разработке проектов объединенных зон охраны исторического центра. Много было шума и споров, но в итоге пришли к единому знаменателю. Теперь же отрабатываем конкретные варианты зон.

- Еще такой вопрос – про очередность ремонта памятников. Как она устанавливается? Кто решает, что нужно отремонтировать в первую очередь – Московскую, например, или Сакко и Ванцетти?

- Попробуйте сами ответить на вопрос: какие улицы в Саратове наиболее известны? Любой, даже приезжий, ответит — Московская. Некоторые ее даже называют "шкатулкой купечества". Эта улица сформировалась в 18 веке из главной дороги, ведущей в столицу. Сейчас же эта улица, на которую выходят все вокзалы, то есть именно она встречает и провожает всех туристов. Конечно, памятники есть и в других местах, но все сразу отремонтировать невозможно. Поэтому надо концентрироваться и работать над отдельными участками, улицами. Завершится реставрация на Московской – дальше пойдем.

- Средства на ремонт были выделены из Фонда капремонта?

- Оттуда выделяются деньги только на ремонт многоквартирных домов. Однако не все дома на Московской являются жилыми. Есть дома занимаемые учреждениями, например. Естественно, в начале работ на нашей главной улице мы обратились к собственникам этих объектов с рекомендациями о привидении в должный вид зданий.

- А они вам в ответ: "Извините, денег нет". Тогда что?

- У них есть обязанности по содержанию, которые нужно исполнять в независимости от финансового состояния, скидок тут быть не может. И если обязанность не исполняют, Управление, как государственный орган, должен мотивировать к исполнению, в том числе понуждая собственников. В принципе, все отнеслись с пониманием к необходимости исполнения рекомендаций, решив не доводить до крайности и суда.

- Еще одно новшество в законе – предусмотрена возможность изменения защитных зон. Вы применяли хоть раз это?

- Нет, не применяли и думаю, что в России никто не применял. Защитные зоны введены прямым действием закона. Четко сказано: есть памятники, стоящие на государственном учете, у каждого есть своя защитная зона. В законе говорится, что она может быть изменена по решению органа охраны объектов культуры при наличии заключения историко-культурной экспертизы и обоснования. Но сейчас нет практики применения такого механизма. На сегодняшний день понятно, кто и что должен сделать, но как – нет.

- Зачем же тогда ввели?

- Для того чтобы была такая возможность. Вопрос только в том, что она вряд ли понадобится. У всех, кто читает эту статью, сразу возникает предположение, что можно уменьшить зону. Нет. В законе написано "изменить", а это не уменьшить. Может быть, увеличить. Например, защитная зона – 100 метров, а мы, как госорган, считаем, что нужно сделать 150. И тогда мы ее увеличим.

- А если есть обоснование для уменьшения?

- Такие основания найти, думаю, будет очень сложно. Зачастую строители приходят к нам с такой просьбой, аргументируя: "Нам строить надо". Но, сами понимаете, это частные интересы, которые в данном случае не могут быть удовлетворены. В любом случае, появится действительно необходимость изменения зон — рассмотрим. Проект должен будет пройти через историко-культурную экспертизу, и каждое основание будут изучать. В случае положительного заключения экспертизы госорган может принять такое решение. А может и не принять. Последнее слово будет за нами в любом случае.

- На вас возложен достаточно большой объем полномочий. Хватает рабочих рук?

- Сейчас в управлении работает 5 человек. Почти все закрывают по несколько направлений. Например, один человек осуществляет выдачу заданий и разрешений на проектную документацию и проведение работ, кроме того согласование рекламных конструкций. Это большая работа. Другой ведет работу по учету, внесению данных в автоматизированную систему, подготовку проектов документов, отвечает на большое количество обращений. Проверками занимается один человек, и если в среднем по ПФО один работник осуществляет 30 проверок в год, то у нас их 70.

- Такая ситуация складывается из-за недостатка финансирования?

- В том числе, ведь для увеличения штатных единиц необходимо увеличение бюджетного финансирования. Мы подготовили документы для того чтобы довести количество работников хотя бы до 15 человек. Мы не теряем надежды. Хотя физически исполнять те полномочия, которые на нас возложены, невозможно.

- Ну, дай Бог, прибавят вам работников.

- Я думаю, не Бог нам прибавит, а губернатор. Это в его власти. Мы надеемся на понимание.