Человек разматывает грязные бинты, а под ними нет лица — только пустота. Даже сейчас, когда зрителя не удивишь киношными спецэффектами, эти кадры выглядят эффектно. Что уж говорить о 1933 годе, когда мировое фантастическое кино только набирало обороты и еще не ведало о своих грядущих возможностях. Именно в этом году режиссер Джеймс Уэйл (экранизатор «Франкенштейна») снимает фильм «Человек-невидимка» (The Invisible Man) по одноименному роману Герберта Уэллса.
Уэйл был талантливым режиссером, но что бы он делал без Уэллса? Так что вернемся к первоисточнику — фантастическому произведению, написанному в 1897 году. Фамилия человека, открывшего секрет невидимости, — Гриффин, а имени мы не знаем. Невидимка был альбиносом, и это природное свойство позволило ему испытать свое открытие на себе и расстаться с видимостью (по крайней мере, в том спектре, который воспринимает человеческий глаз).
Гриффин пополнил список «безумных ученых» (Mad Scientist), некогда открытый Виктором Франкенштейном и продолженный доктором Генри Джекилом. В погоне за научной истиной все эти английские господа вольно-невольно переступали грань морали, и последствия их опытов оказывались печальными — и для окружающих, и (в итоге) для самих естествоиспытателей.
У феномена невидимости есть в повести некое минимальное квазинаучное объяснение — достаточное, однако, для того, чтобы произведение не вышло за рамки жанра научной фантастики. Однако для автора этот декорум — дело, в общем, второстепенное. Ему куда важнее было описать психическое развоплощение Гриффина: изобретатель, отвергнутый миром «добропорядочных англичан» (вроде бывшего друга Кемпа), начинает безжалостно мстить обществу, скатывается до убийств, демагогически провозглашает власть террора и утрачивает человечность.
Своей повестью Уэллс напомнил, что гений и злодейство — вещи совместные, а невидимость и душевность — наоборот. Благодаря «Человеку-невидимке» наполнилась новым смыслом пословица «С глаз долой — из сердца вон» (Far from eye, far from heart): пока человека видно, он живет по законам общества, обуздывая подсознание, а как только скрывается из глаз, то идет вразнос и начинает творить всякие безобразия.
В советской литературе уэллсовский сюжет использовали Илья Ильф и Евгений Петров в повести «Светлая личность» (1928). Обыватель из города Пищеслава Егор Филюрин по стечению обстоятельств (случайно помылся чудо-мылом изобретателя Бабского — мягкой версии Mad Scientist’а) исчезает из поля зрения горожан. Теперь он видит всех, а его никто. И поскольку никто из жителей не знает, когда именно за ним подсматривает Невидимка, всем приходится вести себя прилично: ровно до того момента, когда действие мыла кончится и Филюрин вновь станет видимым.
© www.books.ru
Егор Карлович — не герой, а тоже социопат. Как и персонаж Уэллса, он терроризирует горожан — только не физически, а морально. Он никого и пальцем не трогает, и боятся его как тайного соглядатая. Что-нибудь увидит, сволочь, — и настучит!..
Вернемся к Уэллсу. Проявления социопатии Невидимки — важная часть сюжета большинства экранизаций, начиная с первой. В фильме Уэйла первопричиной безумия Невидимки тут оказывается само вещество, вызывающее невидимость. И если в позднейшем, 2000–2002 годов, сериале Мэтта Гринберга, с побочными свойствами «амальгамы» научились справляться при помощи инъекций, то Невидимка 30-х годов не защищен и обречен превратиться в опасного психа.
В дальнейшем кинематографисты будут не раз и не два обращаться к роману Уэллса. Достаточно вспомнить английский сериал (1958 — 1960) с Тимом Тернером и еще много фильмов, снятых в разные годы по мотивам — иногда очень и очень отдаленным — романа Уэллса.
При этом авторы экранизаций поделятся на два лагеря. Одни будут хранить верность теме «Mad Scientist» и делать Невидимку монстром. Вторые, наоборот, пожалеют бедолагу (не будучи вампиром, он перестает отражаться в зеркале) и попробуют его хоть как-то обелить.
Ко второму типу экранизаций относится, например, советский фильм «Человек-невидимка» (1985). Поскольку роль Гриффина согласился сыграть томный красавец Андрей Харитонов, а роль Кемпа поручили Ромуальдасу Раманаускасу (который обычно играл нацистов или цэрэушников), режиссер и сценарист Александр Захаров просто не смог сделать Невидимку злодеем и превратил его в эдакого непонятого романтического героя, а всякие злобные человеконенавистнические речи о «власти террора» передал Кемпу. У Уэллса Гриффин, в итоге, держал ответ за свои грехи, а у Захарова погибал от рук обывателей за чужие.
«Исповедь невидимки» (1992)
Еще дальше двинулся Джон Карпентер, который позаимствовал из романа Уэллса только голую идею «благоприобретенной» невидимости (имени романиста даже нет в титрах) и снял свою вариацию на тему — «Исповедь невидимки» (Memoirs of an Invisible Man, 1992), где героя звали Ник Хэллоуэй (не Гриффин!). Режиссер взял на главную роль известного комика Чеви Чейза и, разумеется, не смог сделать того злодеем. Но поскольку и в образ гениального изобретателя лицо Чеви не вписывалось никак, команда из трех сценаристов оттолкнулась от версии Х. Ф. Сейнта и превратила Ника в Невидимку Поневоле (эксперимент проводили другие, а страдать пришлось нашему герою, который просто оказался не в том месте и не в то время).
Ну, а ношу антигероя пришлось тащить Сэму Ниллу, сыгравшего агента ЦРУ Дженкинса — карьериста, который преследует невидимого страдальца с пистолетом наголо, как Карандышев Ларису Огудалову: мол, «если вы не достанетесь мне, то не достанетесь никому!» Но в конце фильма погибает (падает с крыши) плохой агент, а не Невидимка…
Однако мы чуть не забыли о «плохом» Невидимке. Среди современных экранизаций, которые поближе к Уэллсу, самая заметная — «Невидимка» (Hollow Man, 2000) режиссера Пола Верховена. Герой Кевина Бейкона, гениальный ученый Себастьян Кейн (не Гриффин) ставит эксперимент на себе. С видимостью он расстается без проблем, но вот возвращение в нормальное состояние откладывается. Время идет, гражданин Кейн нервничает и вскоре начинает демонстрировать скрытую до поры пакостность натуры. А осознав, что бывшая возлюбленная предпочла ему другого, вообще слетает с катушек и принимается убивать-насиловать направо-налево.
Фильм приобретает настоящую динамику только в последние полчаса, когда Кейн-невидимка окончательно распоясывается. Бейкону не впервой играть негодяев, и финальная гибель маньяка жалости у зрителя не вызовет: сам, мол, виноват…
«Невидимка» (2000)
Самое интересное в картине Верховена — не сюжет, а визуальный ряд. В 30-е годы ХХ века, когда снимали картину Уэйла, качество комбинированных съемок казалось, по тем временам, очень высоким. Но если бы мастерам спецэффектов из первого «Человека-невидимки» показать фильм 2000 года, они бы не поверили, что такое возможно.
Работа команды Скотта Андерсона (проявившего себя еще в «Терминаторе-2») здесь выше всех похвал. Эпизоды, когда человек у нас на глазах исчезает «пофазно» — сперва кожа, потом плоть, потом скелет — производят неизгладимое впечатление. Сомневаюсь, что эта работа Верховена обогатит мировой кинематограф (в американском прокате фильм провалился). Но в качестве школьного пособия по изучению анатомии человека фильм просто незаменим.