Иван Брянцев: «Речь идет не о партии, а об ее отдельных членах»

Иван Брянцев: «Речь идет не о партии, а об ее отдельных членах»

Обычно чиновники Саратовской области увольняются «по собственному желанию» после интервью, которое дают нашему изданию. В этот раз все получилось наоборот...

саратовские политикиОбычно чиновники Саратовской области увольняются «по собственному желанию» после интервью, которое дают нашему изданию. В этот раз все получилось наоборот...

«Покажите какие-нибудь атрибуты, которые подтвердят, что вы действительно из «Газеты Наша Версия», а не из «Нашей версии в Саратове», для которой я и комитет - как бельмо на глазу», - первым делом попросил экс-министр Брянцев.

Беспокойство Ивана Ивановича понять было можно. После того, как против чиновника в «НВС» была развернута пристрастная информационная кампания, у него пропало всякое желание общаться с представителями этого СМИ.

- Иван Иванович, обычно высокопоставленные чиновники увольняются не так быстро, а в вашем случае все произошло молниеносно.

- Тут я с вами не соглашусь. Бывает по-разному: и быстро, и медленно, в зависимости от ситуации. Вопрос не принципиальный. Это структура серьезная, и к кадрам относятся хорошо и трепетно. Тем более что их здесь всегда не хватает.

- Но я правильно понимаю, что кандидат на ваше место еще не подобран?

- Исполнять обязанности будет первый замминистра Каштанова Елена Павловна. Ни о каких людях со стороны речи не идет. Да их и нет, позволю себе сказать. Те, чьи фамилии называются, - это не кандидаты на такую должность. Они уже выработали свой ресурс, и проку от них - ноль. Это все понимают, к сожалению, кроме них самих.

- Как вы оцениваете взаимоотношения, которые на сегодняшний день сложились между представителями различных конфессий и народностей в Саратовской области?

- У нас достаточно толерантный регион. Ситуацию, конечно, можно попытаться дестабилизировать: создавать конфликты, «раскачивать лодку». Такое обычно происходит под выборы. Но это предотвращается лидерами религиозных и национальных объединений.

Возьмем недавнюю ситуацию, когда ряд СМИ (та же «Наша версия в Саратове») пытались публиковать конфликтные материалы. На это мы и отвечали, когда писали письма в «Единую Россию», чтобы они поработали со своими членами партии, которые являются редакторами этих газет. Конечно, поработали не в смысле давления. Есть какая-то авторская позиция, есть личная точка зрения, но если общественные организации реагируют и пишут письма в ту же партию, в органы исполнительной власти, сообщая, что определенный материал их оскорбил, наверное, этот материал уже можно воспринимать по меньшей мере как конфликтный.

Так было и с публикациями, на которые отреагировал уважаемый раввин Михоэль Фрумин. Теперь дело правоохранительных органов - выявить, какую составляющую носили эти материалы. Мы можем давать комментарии только как эксперты. По крайней мере, я считаю, что просто так уважаемый человек воздух сотрясать не будет. Он же делал заявление не как частное лицо, а как лидер конфессии, за которым стоят люди.

Так же было в случае с сайтом «Агентство городских новостей» Дмитрия Чернышевского. После появления там статьи «10 причин...» мы направляли соответствующее письмо, поскольку за этим ресурсом стоит член партии. Мы с ним и по телефону общались. Хотя формального ответа нам из партии не пришло, но, по крайней мере, Дмитрий Викторович среагировал и убрал материал с сайта.

- А второе письмо в партию было направлено по поводу газеты Романа Чуйченко?

- Этот товарищ... Или не товарищ... Не знаю, как лучше сказать... Он, возможно, ведет самостоятельную политику. Я не думаю, что под тем, что делает Роман Чуйченко, подпишется партия. Но я считаю, что как член или сторонник «ЕР» (судя по соответствующему значку на его одежде) он несет моральную ответственность за тот фон, который создает. Они называют публикации в адрес комитета «критическими», говорят, что мы плохо относимся к критике. Но я не могу согласиться с такой позицией отдельного журналиста и редактора. В комитет и лично в мой адрес за последний год было направлено огромное количество благодарственных писем за то, что мы делаем. Пишут как саратовские организации, так и представители из других регионов и государств.

А когда с глубокомысленным видом делаются непонятные выводы, демонстрируется псевдоэрудиция, идут рассуждения, как должен работать комитет... Думаю, если бы за этим действительно стоял политический ресурс, то можно было бы квалифицировать это как давление на орган исполнительной власти.

Ведь такое действительно есть. Они через газету пытаются сформировать негативное общественное мнение. Например, вышел в черной рубашке и белом костюме - на тебя сразу вешают ярлык «чернорубашечника». Они придумали, что в день траура (памяти геноцида) я всех поздравил с праздником. Потом лидеры национальных объединений, которые присутствовали на мероприятии, написали в эту газету обращение-опровержение. Но Роман Чуйченко только поёрничал в очередной раз и эту тему растиражировал.

Придумали, что я собираюсь защищаться в Высшей школе экономики - вообще бред какой-то. Я уж не говорю о всяких приписываемых мне благах, вроде получения квартиры. Это полнейший бред, потому что в правительстве Павла Леонидовича Ипатова никто никому никаких квартир не дает. Может быть, это у отдельных консультантов Романа Юрьевича (из бывшего правительства Аяцкова) сложились такие стереотипы. Это тогда руководители получали на квартиры беспроцентные кредиты, которые потом просто списывали.

А в итоге это все подается как критический материал. Появляются комментарии, того же Бориса Шинчука, который говорит про какие-то ляпы комитета. Вы его спросите: о каких ляпах идет речь? Наверное, он должен ответить за свои слова. Борис Леонидович, который пытается себя позиционировать крупным теоретиком и практиком в сфере общественных отношений, может быть, и хорошо работал в промышленности, но в межнациональных и общественных отношениях заслуги этого деятеля очень спорны.

Меня удивляет цинизм тех людей, которые находятся в гуще событий, а потом заявляют: «Я не знаю, с чем связана его отставка, но ляпов в своей работе он допускал очень много». Или, как сказал руководитель реготделения «ЕР» Петр Глыбочко: «Мне сложно комментировать, с чем связана отставка Ивана Брянцева, наверное, с неэффективностью его работы».

- Вы говорите об информационной кампании, развязанной рядом СМИ. А при чем тут саратовское региональное отделение «ЕР»?

- Речь идет не о партии, а об ее отдельных членах. Поэтому, когда мы направляли письма в «Единую Россию», мы понимали, что диктовать этим людям, что писать, а что - нет, мы не можем. Но если идет негативная реакция на статьи от общественных организаций, то можно воспользоваться таким инструментом, как партия, чтобы с людьми поработали хотя бы внутри этой целевой аудитории (то есть партии).

брянцев- Но, тем не менее, после того, как проблема с публикациями в так называемой «партийной прессе» стала известна общественности, начали происходить странные вещи. Александр Ландо, лицо которого, по версии ИА «Четвертая власть», у большинства саратовцев ассоциируется с реготделением «ЕР», вдруг встал на защиту неоднозначных публикаций. Почему он сразу же стал заявлять, что партия не получала никаких писем из комитета? Создается впечатление, что руководство местного отделения «Единой России» более тесно связано с этими СМИ, чем может показаться на первый взгляд.

- Это уже не ко мне вопросы. Я сказал только то, что мы направили два письма. От одного они не отказываются (где про ситуацию с сайтом «АГН»). А другое якобы не получали, и это странно. Ведь у меня есть копия письма, которое направлялось руководителю регионального отделения партии Петру Глыбочко. Там шла речь про статью, появившуюся в «Нашей версии в Саратове», под названием «Мертвые уши». В этом документе мы дали рекомендацию, но не получили от партии никакого ответа.

- В конечном итоге, что послужило принятию столь кардинального решения об отставке?

- Эта информационная кампания, развязанная в прессе. Ведь она проецируется не только на меня лично и на комитет, но и на все правительство. Последняя вакханалия, которую развернул ряд газет, - это был апофеоз той желчи, которая выливалась в общество. Если причина информационной войны во мне, то я принял решение об уходе из правительства. Если это как-то улучшит ситуацию, то я только за.

Ведь в этом случае я для губернатора и вице-губернатора создаю своим присутствием проблему... Даже не по работе, а потому, что кто-то выполняет определенный «заказ», наверное, я должен отойти в сторону и дать возможность этим людям показать, что без меня ситуация улучшилась.

- То есть получается, что в Саратовской области есть ряд СМИ, при помощи которых могут «снять» с должности любого руководителя?

- Эта ситуация действительно настораживает, особенно если выяснится, что за этими информационными ресурсами стоит партийный ресурс. Ведь существует федеральный закон, где черным по белому прописано, что партии не могут оказывать давление на орган исполнительной власти, так же, как и исполнительная власть - на партии. Однако, создавая такие прецеденты, мы сеем в людях зёрна сомнений по поводу исполнения вышеназванного закона о партиях. Создается ощущение, что в этой части что-то не так. Каждый сам отвечает за свои шаги, и когда я читаю комментарии этих представителей партии по поводу моего увольнения, у меня возникает к ним вопрос. Почему они заявляют, что не знают, что произошло на самом деле? Наверное, это политика двойных стандартов.

- Складывается пугающая тенденция. Можно вспомнить то, что происходило с бывшим председателем Саратовского областного суда Галкиным. Его долгое время поливали грязью все в тех же СМИ, а итогом стала вынужденная отставка. Сейчас история повторяется. Партийцам уже можно звезды на стенах здания по улице Советская, 10 рисовать за каждого свергнутого «врага».

- Может быть, это особенность нашей региональной политики? Я не думаю, что во всех регионах так происходит. У нас отдельные политики отработали определенную систему. Я не говорю про партию в целом. В партии есть разные люди. Многие из них - порядочные и принципиальные, но есть и те, которые руководствуются только одним древним принципом: «Цель оправдывает средства». Для достижения своих целей они используют такие сомнительные технологии. И, к сожалению, эти технологии работают.

У нас сегодня не та ситуация, которая была в прежний исторический период. Тогда партия была одна, и вся ее деятельность была законодательно прописана. Сейчас ситуация абсолютно другая, но у людей есть определенные стереотипы: как это все должно происходить. Наверное, они в рамках этих старых партийных традиций прежней эпохи продолжают жить и действовать. Но, я думаю, что жизнь все расставит на свои места. Скорее всего, через какое-то время они споткнутся на этой уходящей в прошлое технологии.

- По вашему мнению, чиновникам правительства Саратовской области нужно говорить правду или озираться на подобные нюансы во взаимоотношениях с партией?

- Биться, бороться, геройствовать - это вещи совершенно иного порядка. Я действую четко в правовом поле. С чем я должен биться? С тем, что идет информационная кампания? Там по закону нельзя ничего предъявить. Закон о СМИ в этом отношении очень хорошо защищает журналистов, и это правильно. Сейчас заговорили о цензуре, но я думаю, что это еще больше усугубит ситуацию. Пускай этим пользуется кто-то с нечистыми руками, но люди сразу понимают, что к чему. Те, кто используют это в своих политических раскладах, тоже берут на себя ответственность. И это тоже все видят.

Надо биться за чистоту закона, чтобы выборы проходили честно. А бороться со СМИ - неправильно. Поэтому я эту информационную кампанию давления решил прекратить таким шагом - увольнением по собственному желанию. Это мой путь борьбы. Как говорится, и один в поле - воин.

Мы и с Александром Ландо общались. Правда, тут же в «Нашей версии в Саратове» сообщили, что я приходил к нему оправдываться... Буквально на второй день Чуйченко стало известно о нашей беседе. Значит, какой-то контакт между ними существует, если сразу после моей беседы вышла газета с комментариями, что Иван Иваныч бегал по кабинетам областной думы и оправдывался. Я заходил только в один кабинет - к Александру Соломоновичу, и говорил о тех письмах, которые действительно направлялись. В чем заключается претензия партии? Я партию нигде не задевал. Я говорил о конкретных фактах, на которые как чиновник обязан был среагировать. Поэтому я ему сказал: хотя вы и втягиваете меня в эту политическую кампанию, я при любых раскладах выигрываю. Вы меня раскручиваете как политическую величину, хотя я не политик.

Поэтому увольнение - это политический шаг. Как чиновник я мог бы остаться, и ничем они бы меня не сдвинули. Но здесь идет атака и на губернатора, и на вице-губернатора, поэтому я принял политическое решение.