Шакалы

Ваши рожи и хари не скрыть за вуалями,

Не напялишь на морду изящный сюртук.

Кто из вас эпохальнее, кто гениальнее -

Распознаешь не сразу, оценишь не вдруг.

Но на лицах великих морщины другие,

И в других-то местах, и в других сторонах.

Они бросили камень. Мы видим - круги их

Разошлись по воде - жить во все времена.

Как ни стараться, как ни мучиться,

Лица страдальца не получится.

Сколь ни рисуй себя с великими -

Не станешь лучше рисовать;

Сколь ни строчи статьи да оды им -

Ну, разве выползешь в «народные»;

Сколь ни служи крамол искателем -

Тебе писателем не стать.

И к вашим памятникам, знаю я,

Не зарастет тропа народная,

Она на то лишь будет годная,

Чтоб на могилы наплевать...

Александр Градский

Некоторым жителям Саратова напрочь отшибло память. Не горожанам, не саратовцам, а именно некоторым жителям.

Тем, которые проникли повсюду. Тем, кто нами правит.

Они питаются, спят, мычат по телевизору, устраивают праздники на свой варварский вкус. Внешне они как будто разные, но с каким одинаковым остервенением стремятся уничтожить все, чем так дорожим мы, саратовцы. Их постоянное стремление превратить в кормушки все, что можно и нельзя, растащить до последней нитки и попировать напоследок на руинах напоминает поведение варваров, которым главари дали ненадолго захваченный город на разграбление. До тех пор, пока не придется удирать.

После недавно проведенного в парке чего-то вроде «гей-парада – выездного совещания» стало понятно, каким местом думают и о каком месте заботятся все те, кто саранчой налетел на памятник природы с проверками, упреками и угрозами.

«Почему листья… почему мошки… где вода…» - это даже не курам на смех. Это запрограммированная свыше куриная слепота. Понятно, кто ее программирует и с какими целями.

В парке только девушки.

Вполне по-шакальи – отправить со скверным заданием в горпарк именно омандаченных женщин. Сами же трусливо прячутся за юбками и наблюдают за реакцией. Все спланировано и продумано: смотрите, как ловко мы им мозги изнасиловали, как осушили в них последние капли совести, да и просто возможность здраво рассуждать. Включаем старую шарманку «парк плохой» и наслаждаемся местью.

Ради чего?!

Только ради мести, и ничего более. Таков их вожак.

Парадокс, но ершовская дева кого-то пытается убедить, как в горпарке плохо. Попробовали бы ее начальники заслать эту деву из степной глубинки в парк лет пятнадцать назад. Сельчанка вмиг бы осталась там без бижутерии, а может, и без чего поважнее для девушки в юном возрасте. А что вообще они делали, чем занимались эти хозяева жизни пятнадцать лет назад? Властвовали? Упивались? Строили?

Если и строили, то только снимали сливки с госзаказов или распиливали под шумок бюджетные деньги. Но это единицы из них. Основная же часть работала языком. Носили портфели - с мечтой, что кто-то когда-нибудь будет носить и за них. Усердно работали языком, чтобы вскарабкаться в кресла и начать дележку того, что им никогда не принадлежало.

Загнать бы их с лоснящимися от усердной «работы» лицами в городской парк пятнадцать лет назад. На «выездное совещание». Между пивными ларьками и кучами мусора. Остались бы и без костюмов, и без ботинок. Даже днем.

Сравните порядок в горпарке и то, что творится в городе. Проверяльщики всех полов и мастей умеют только в газетах и перед телекамерами порядок наводить. Они и не подозревают о том, что такое порядок. Иначе в Саратове не рушились бы дома Лагутенко, люди в центре города не бегали бы «по нужде» в деревянные сортиры, дороги не были бы одной сплошной ямой, а горячая вода в кранах не была бы роскошью.

Как минимум пятнадцать лет полного безразличия к городскому парку. Ни одного телодвижения, ни одной копейки никогда не было ни при Аяцкове, ни при Аксененко. Ничего не изменилось с приходом Ипатова и новых так называемых партийных хозяев нашей с вами жизни. Создали кормушку для родственников - призрачный МУП с копеечным финансированием, половина которого шла на зарплату директора, а вторая - на «распил». Вот и вся «забота» о горпарке. Прошло время господства стервятников. Наступило время шакалов.

Все, что сегодня люди видят в горпарке, - это не благодаря властям, а вопреки.

Вспомним: газоны, цветы, аттракционы, вся инфраструктура – ничего этого не было. И никогда бы не появилось. Его можно было восстановить только работая руками, а не языком, к чему они привыкли.

Но едва успели хоть как-то облагородить территорию, тут же пошли бумаги от чиновников – поставьте ларек там, тут… Почуяли добычу и слетелись. Вот это по ним работа – урвать куски там, где кто-то что-то сделал. Все остальное давно разграблено.

Но никто и никогда бы не подумал, что горпарк может стать еще и средством мести.

Горпарк стал «плохим» после того, как Фейтлихер написал открытое письмо Володину. И только потому, что все хорошее, что в нем сделано, имеет прямое отношение к Фейтлихеру. Все. Других причин нет.

Идет спланированная кампания по уничтожению бизнеса личного врага любыми способами. Шакалы даже представить не могут, сколько средств и сил было вложено. Им этого не понять.

Легко прикрыться «интересами народа» и рушить все кругом, только вот сам народ оценит ли это? Не надо считать людей за быдло. Это большая ошибка. У людей есть глаза, и все саратовцы видят, как преобразился городской парк.

Любой житель скажет, что уничтожение горпарка – это преступление, а все, кто сейчас этим спланированно занимаются – преступники. Другого определения им нет. Преступники против города и людей. У них не осталось ни чести, ни совести – только стадные инстинкты. Каждого шакала давно ждет клетка, они сами себя туда загоняют. Но для этих есть отдельная – в самом парке, словно придуманная для них. Пора выпустить медведицу Масю - на свободе она принесет людям меньше вреда, чем вся эта свора. А всех шакалов загнать в ее клетку. Скопом. Чтобы саратовцы, проходя мимо, тыкали в них пальцами, а дети из жалости бросали им куски хлеба. Там им самое место - ведь от их грызни и подвываний никто и ничто не пострадает. Ни парк, ни город, ни его жители.

 Одни грызут, другие потакают, третьи молча и равнодушно наблюдают. Можно остаться безнаказанным, если мстишь одному человеку. Если же мстишь целому городу – никогда.