Уроки морали и нравственности

История пятьдесят четвертая. Экологическое чудо

Весной, наряду с прочими инстинктами, у людей просыпается экологическая страсть. Хочется ритмично, в такт с другими подметать, чистить окружающую природу. Чиновники - тоже вполне инстинктивные люди, и вот уже у ворот областного правительства выстраиваются снятые с маршрутов автобусы. В них степенно занимают места клерки и демократичные начальники. Начальники-автократы занимают места в служебных автомобилях, и кавалькада устремляется к жемчужине столицы Поволжья - в Парк Победы.

После урегулирования конфликтов из-за мётел и граблей, творческих перекуров и небольших разминок пивком закипает работа. Трава и дорожки освобождаются от слоя окурков и оберток, кусты и деревья прочесываются граблями, чтобы освободить их ветки от пожухлой прошлогодней листвы. Мусор сгребается в огромные кучи. Оно и понятно: прежде бытовой мусор был представлен обглоданными селедками и обрывками газет для их завертывания. Ныне даже несчастного пескаря для любителей пива помещают в отдельный полиэтиленовый пакетик.

По позициям метущих и скребущих прокатывается испуганный ропот: «Губернатор едет!» Великий и ужасный, а потому непредсказуемый. Горы мусора нужно куда-то переместить, но обещанных грузовиков все нет. Предложение загружать мусор в начальственные «мерседесы» не принимается. Тогда мусор просто спихивают под гору, справедливо полагая, что человек, подошедший к обрыву Соколовой горы, устремит свой взор на чарующую панораму города, а не будет, подозрительно пыхтя носом, оглядывать ближайшие окрестности. Тем более что значительную часть панорамы Саратова, отрывающейся с Соколовой горы, составляют лачуги Глебучева оврага.

К приезду губернатора Парк Победы и Национальная деревня сияли какой-то неестественной, не российской чистотой. Увидев столь впечатляющие свидетельства чиновничьего старания и рвения, губернатор начинает излучать благодушие и что-то сумбурно говорить. Всем понятно, что начальство выражает глубокое удовлетворение. Полюбоваться панорамой города и горами мусора, засыпавшего растущие по склону деревья до самых верхушек, оно не подходит.

Разъезжается начальство, автобусы увозят разомлевших от свежего воздуха и прихваченного с собой пива чиновников. Часа через два после окончания экологической операции к будке сторожа, рыча и грохоча, подъезжает грузовичок - исчадье первых советских пятилеток. Малохольный шофер, судорожно зевая, спрашивает: «Где тут мусор возить, что ли?» Охранник жестами отправляет его назад, на автобазу. Над Парком Победы воцаряется тишина. Через неделю-другую дорожки и газоны вновь будут завалены мусором, ведь мы, российские граждане, не можем не пакостить. Чиновники, однако, не приедут вновь подметать. Экологический зуд прошел, инстинкты чистоты и порядка угасли до следующей весны.

История пятьдесят пятая. Будни общежития

Современные общежития совсем не похожи на общаги советского периода. Они стали муниципальной собственностью, но на нормальное жилье тоже не похожи. Населяют их вовсе не юные передовики производства и незамужние ткачихи, а беженцы, переселенцы, у которых далеко отсюда были когда-то прекрасные многокомнатные квартиры и частные дома. В тесных клетушках ютятся полковники - командиры расформированных частей, директора разрушенных заводов в бывших братских республиках и просто маргиналы, которые никогда никем не были, а придумывают себе каждый раз новую судьбу.

Периоды бурного веселья у жильцов общежития сменяются длительными депрессиями. Однажды в одной из таких общаг распространился слух, что жильцы со второго этажа получили громадное наследство. Глава семейства, до безумия желавший походить на Эрнеста Че Гевару и щеголявший зимой и летом в черном берете, даже швырнул головной убор на пыльный пол общественного вестибюля и взревел: «Ну, теперь заживем!»

Когда жена и дети прощались с «Че Геварой», уезжавшим для вступления в наследство, из многочисленных окон девятиэтажной громады общежития на них смотрели преисполненные завистью глаза обреченных на общагу жильцов. Как впоследствии оказалось, высокопоставленный начальник в Москве, скончавшийся в удивительном одиночестве, оставил своим полузнакомым родственникам квартиру в центре столицы, особнячок на Рублевке и небольшую дачу в районе Барвихи. Ошалевший от счастья наследник с помощью бескорыстных московских адвокатов оформил все документы и сразу же продал дачу, посчитав ее буржуазным излишеством.

Возвращался поклонник легендарного бунтаря уже не в плацкартном вагоне, а на самолете. Выйдя из такси возле общаги, он прямо с крыльца здания крикнул жене, чтобы вещи не собирала. Они уезжают налегке. «Там у нас будет все», - кричал счастливчик и вновь швырял свой берет на пыльную землю. Потом он послал бывшего начальника строящейся ГЭС, а ныне горького пьяницу, подрабатывающего дворником, в магазин за водкой. Целый месяц общежитие сотрясалось от молодецких песен и плясок. «Че» поил всех подряд то водкой, то шампанским, в зависимости от настроения.

Ранним летним утром с перепою тихо помер в обнимку с метлой дворник-гидростроитель. Несколько жильцов и одна жиличка переселились в специализированную клинику для излечения от «белой горячки». Потом на время затихли искрометные гопаки и песни из комнат второго этажа. Наступил сезон арбузов и персиков, и пляски возобновились с новой страстью. Трезвомыслящие жильцы с тревогой смотрели на расширяющиеся трещины в кирпичных стенах, уговаривали будущих москвичей плясать немного полегче, не прыгать чересчур высоко. Особо надоедливым вакхическая компания заливала силой водку в горло, и обезумевшие блюстители безопасности принимались скакать вместе со всеми.

Почили в бозе еще несколько рьяных провожающих. Глава ликующего семейства еще несколько раз мотался в Москву. К Новому году интенсивность проводов в столицу стала несколько снижаться. Потом я встретил счастливого наследника относительно трезвым и способным говорить на темы, не связанные с алкоголем. «Когда думаете переезжать?» - спросил я. «Да знаете, Москва мне очень не нравится. Суета, шум. Я там все распродал, хотел в Саратове квартиру купить, да деньги как-то разошлись - то заготовки на зиму, то берет вот новый купил. Короче, решили мы остаться, нам здесь нравится».