Местные партийные проекты, начатые в свое время с большой помпой и информационным шумом, теперь закрываются тихо, но массово. Следом за такими мастодонтами, как Петр Глыбочко и Вячеслав Сомов, в места иные потянулись проектики поменьше, типа Романа Чуйченко, Александра Фролова, Татьяны Хомутовой. Возможно, что под занавес мы простимся также с Эдуардом Абросимовым, Ольгой Баталиной, Сергеем Утцем и Мариной Алешиной
Местные партийные проекты, начатые в свое время с большой помпой и информационным шумом, теперь закрываются тихо, но массово. Следом за такими мастодонтами, как Петр Глыбочко и Вячеслав Сомов, в места иные потянулись проектики поменьше, типа Романа Чуйченко, Александра Фролова, Татьяны Хомутовой. Возможно, что под занавес мы простимся также с Эдуардом Абросимовым, Ольгой Баталиной, Сергеем Утцем и Мариной Алешиной.
Конечно, эти люди не пропадут, может быть, даже пойдут на повышение, но как шестеренки и винтики одного большого проекта по установлению в области единовластия одной группировки из местной «ЕР» они не сработали, не состоялись и подлежат утилизации. Первым еще повезло, они многофункциональные и состоявшиеся, хотя бы как верные проводники нужной линии. Прочим - хуже, они предназначались лишь для внутреннего употребления и без ущерба для репутации рекомендателя за пределы области вывезены быть не могут. Представьте себе, например, Ландо в Москве, или Линдигрин в Санкт-Петербурге, или Радаева в …, впрочем, просто представьте себе Радаева, и вы все поймете. Им остается только попытаться договориться с теми, кого они еще совсем недавно воспринимали как досадное недоразумение, имеющее наглость мешать движению стройной партийной колонны к вершинам местного Олимпа. С уходом их собственного солнца они как-то сразу почувствовали себя очень неуютно, а Олимп, до вершины которого еще недавно оставалась всего одна ступенька, так и остался непокоренным. Ступенька мгновенно выросла в могучую стену и угрожающе нависла над незадачливыми покорителями, а ушедшее солнце лишило их самих не только былых надежд, но даже собственных теней, превратив в подобия мрачных отражений. Теперь им не до Светила. Им бы теперь хоть маленького огонька, фонарика светодиодного, чтобы попробовать найти себе новую опору и новый Путь. Пусть теперь не к московским звездам, а хотя бы к звездам с Московской.
Сомов ушел, отчитавшись. Плохонько, но подведя итог своему пребыванию в качестве партийного проекта. Остальные проекты и проектики закрываются без последнего «прости», при этом с непременной демонстрацией некоего повышения собственного статуса. Этим они еще более вгоняют в меланхолию остальных - тех, кто был на подпевках и подтанцовках. Им, как персонажам сказки Льюиса Кэролла, теперь предстоит очень быстро бежать, чтобы остаться на прежнем месте. Бежать и завидовать Чуйченко или Глыбочко, а может быть, даже Утцу и Баталиной, всем, кому нашлось или, может быть, еще найдется место в ковчеге уходящего солнца. А в нашей памяти они так и останутся проектами, на которые наложила жирный отпечаток большая буква Ж по самому центру, превратив их в более привычные в наших палестинах проЖекты.