Если в городе беда с туалетами, то не время думать о строительстве ТЮЗа. А уполномоченный по правам ребенка должен быть обеспечен не только любовью. И если госдеп часто ходит по Заводскому району Саратова, то ему может вдруг понадобиться лекарство от ЭТОГО. Жизнь активных и пассивных в области продолжается
Если в городе беда с туалетами, то не время думать о строительстве ТЮЗа. А уполномоченный по правам ребенка должен быть обеспечен не только любовью. И если госдеп часто ходит по Заводскому району Саратова, то ему может вдруг понадобиться лекарство от ЭТОГО. Жизнь активных и пассивных в области продолжается.
- Да, так, я это. Алло! Это АСЛ звонит. Я с кем разговариваю?
- Добрый день, это Артём Бутейко.
- Ага...
- АС?
- Да, я про это хотел сказать. Ну, в прошлом номере вашей этой газеты не было про меня... со мной... мне не звонили и вот так. Да?
- Ну да.
- И хорошо. Я вот сам решил позвонить и сказать, что мне не надо звонить из вашей розовой газеты, потому что я этой газете все равно комментариев давать не стал бы. Чтобы здесь не был представлен как эксперт. Понятен ход моей мысли?
- Да.
- Ведь я всегда говорю и говорил, что журналисты делают из меня иногда посмешище, даже когда я серьезно говорю. Поэтому знакомые мне сказали: ты не разговаривай с ними, они из тебя шута сделают. Но я-то должен объяснить человеку, что я хочу, даже если есть возможность, что из меня сделают этого... клоуна. Поэтому и получаются у вас мемуары про меня. Я же открыт для критики и на нее реагирую адекватно.
- Вы о какой критике говорите?
- Ну, я скажу, но это не для печати или интервью. Вот Юлю Ерофееву сейчас все ругать начали. А она - эффективный специалист в своем деле. И я, да, действительно ее хотел бы видеть, и вижу, как уполномоченного по правам ребенка в области. И что эти ей сто тыщ в месяц платят, много по-вашему?
- Сто двадцать пять тысяч...
- Вот видите! Зависть, что ли, у людей такая? А детей знаете сколько в области? В Саратовской области, знаете? Я не знаю, но точно не сто двадцать пять тыщ. Так, если посчитать, даже каждому ребенку по тыще рублей не хватит. А так - один человек точно обеспечен будет. И, самое главное, этот человек будет понимать, что не просто так получает деньги, а потому, что я помог устроиться туда и нужно выполнять обязанности...
- Так вы мне объясните, что вам надо? Опровержение тому, что не сказано в прошлом номере хотите дать?
- Нет, я давать ничего не хочу. Особенно вашей газете интервью. Я как этот... друг ваш - госдеп Панков. Он тоже молчит когда надо, а дела реальные делаются. Вот если бы не робость людская, он бы и про миллиарды, которые в землю... то есть в асфальт вкладываются, не стал бы говорить. Но ведь нужно объяснить, что теперь деньги можно уже под народный контроль и того... это самое. Все, что надо - уже нуждающиеся разобрали.
А так, что там говорить-то? Проект очередной - дороги России... А несколько лет назад забыли, что был тоже проект. Назывался: дороги «Единой России». Ох, много денег туда ушло, и слов-то сколько сказали про то, что в каждый двор и к каждому подъезду асфальта накидают. И в итоге все хорошо закончилось. Панков-то, ваш друг, депутатом стал. А дорогу в каждый двор... это сейчас можно сделать. Обещанного, как говорится, три года ждать... можно.
У меня тоже по этому поводу свое мнение есть, но я его говорить вам не буду, потому что оно расходится с нашей линией генеральной, партийной. А вы возьмете и так все напишете, как я говорю... Хотя, вы посмотрите просто сюжет телеканала с буквой «ц», который высокому человеку принадлежит. Там показывают, как этот... гм... контролер... госдеп Панков по дворам Заводского района бродит и смотрит за ремонтом дорог. Вот уж смотрила нашелся! Показывают, как рабочие асфальт ботинками утаптывают, а рядом друг ваш Панков довольный стоит. Контролер приехал... Деньги он контролирует. Вечерком бы прошел по Заводскому району - и не только денежки увидел бы, куда пропадают. Значок бы свой депутатский про... проэтовал бы. Но вы же опять напишите так?
- Конечно, напишем. У нас же свобода слова. Чего вы боитесь-то?
- Знаю я эту свободу. Украл, выпил, в тюрьму... Так это у вас сейчас? Так: услышал, написал, поплатился. Я ж не со зла, между прочим, свои таланты юриста применяю к вам, к журналистам. Заставляют меня товарищи, а им отказать нельзя. Вы посмотрите, даже губернатор Ипатов по голове получает чуть не каждый день! Его не трубой по голове, конечно, колотят, но тоже больновато.
Вот позорище, ТЮЗ замороженный, говорят, отдать нужно городу. Олег Грищенко свою майку тренировочную, потную, рвет, мол, достроит. Область не может достроить, а щас городской бюджет возьмет - и достроит! Лучше бы они туалеты построили в городе. Негде нужду справить, а они ТЮЗ хотят! Вы знаете, сколько в этом ТЮЗе туалетов должно быть? В здании? Я не знаю, но уж точно больше одного. То есть - женский и мужской. Это сто процентов. То есть, два туалета - это уже больше, чем во всем городе есть... Куда уж этому тандему такое осилить?
Только вы так не пишите, потому что это не я сказал. А это, можете написать, сорока на хвосте принесла. Летела, летела и принесла, прямиком из аптеки, где ваш друг Панков опять всякой дрянью страдал. То есть, страдал от ее отсутствия. Знаете, эти лекарства - пакость несусветная. А этому госдепу понадобился зачем-то бисептол. Зачем ему бисептол? Пришел и говорит аптекарю: бисептол хочу. А ему отвечают: по рецепту врача. А он отвечает: я на вас в прокуратуру пожалуюсь...
И что дальше? Зачем госдепу понадобился этот бисептол? Это средство, которое от, как его там... от ЭТОГО, в общем. Что, просто так постеснялся купить, и решил в рамках своей инспекции по аптекам прикупиться? Молодец! А к врачу за рецептом обращаться стыдно, что ли?
- Вы меня пугаете...
- Да я сам порой себя пугаю. Работа обязывает. Ну все, я опять заговорился с вами. Пора уже ребятам песенку спеть. Я тут на День молодежи решил праздник устроить в одном лагере. Вожатым заделался. Щас спою детишкам песню про алые паруса. И на гитаре сыграю. Хотя я это... не умею, да и петь тоже не умею, но нравится. Так что вы меня не слышали. Спасибо, что не звоните...