С некоторыми из них мы общались не раз. И они всегда были на связи, всегда были готовы ответить на любой, даже самый неприятный вопрос. Другие долго не давали. Всем давали, а нам нет. То отвечали, будто мы ошиблись номером, то ссылались на плотный график. А кто-то просто не брал трубку. Пришла пора наконец выяснить, что же они думают о нас
С некоторыми из них мы общались не раз. И они всегда были на связи, всегда были готовы ответить на любой, даже самый неприятный вопрос. Другие долго не давали. Всем давали, а нам нет. То отвечали, будто мы ошиблись номером, то ссылались на плотный график. А кто-то просто не брал трубку. Пришла пора наконец выяснить, что же они думают о нас.
|
- Я очень рад, что сегодня расширяет границы саратовский медиаресурс, и появилась новая газета, хотя ее не назовешь абсолютно молодой, но она очень прогрессивная, на мой взгляд. Объективная информация, объективная критика власть держащих, полезные советы для жителей Саратовской губернии. Единственное пожелание - надо увеличивать тираж. - У вас за это время сложилось впечатление, мы - за кого? - Вы за кого? Вы - за народ. Я никогда не высчитывал, кто стоит за тем или иным изданием: власть, бизнес или кто-то иной. - А против кого? - Против тех, кто не хочет бороться с коррупцией, против тех, кто не хочет создавать достойную среду обитания для наших людей. Это нормальная гражданская позиция, на мой взгляд. - Как вы считаете, газета наша критической направленности? - Я бы сказал, что газета объективная. А если говорить, что она только критической направленности, я так не могу сказать. - А та критика, которая есть, она объективная? - Я считаю, что критики мало. Когда я работал, критики было больше, критиковали все уровни власти, бизнес, и трехрублевых жуликов, и многих других. - Как вы считаете, наша газета нужна или было бы лучше ее закрыть? - Ваш продукт кушают, значит, газета будет жить долго. - Вы нашу газету читаете в основном в электронном варианте, наверное? - В основном - в электронном варианте, а наиболее интересные статьи мне мои помощники или по факсу, или по электронной почте присылают. - На сайте хоть раз комментарии оставляли? - Нет, я читаю комментарии тех, кто их оставляет, а сам мысленно либо соглашаюсь, либо нет. И у меня на это просто времени нет. - Когда вы себя видите в нашей газете, какие эмоции испытываете? - Я всегда вспоминаю слова великого политика Черчилля: «Если обо мне вспомнили, значит, я жив». А что там написано, это уже не важно. - Что отличает нашу газету от всех остальных? - Ее приятно взять в руки, есть определенные развлечения, можно разгадать кроссворд, там есть какие-то забавные истории, в общем, газета интересная. Не все такие. - А вы лично знакомы с нашим издателем? - Нет, увы, меня не приглашали. Если бы пригласили, я бы с удовольствием с вами пообщался. - По-моему, вы подумали не про ту газету. - Почему? - Потому что вы сказали, что у нас есть кроссворды, и что вы не знакомы с нашим издателем. Наша газета персикового цвета. Это не та газета, о которой вы подумали. - А-а-а... Ясно. - Так что мы с вами друг друга не поняли. - Ну, может быть. А ваша как называется? - Она произносится так же, а пишется по-другому. Это газета Фейтлихера. - А-а-а... Которая Фейтлихера? Ну, в общем-то, я мало что оттуда убрал. - В каком смысле? - Из того, что я говорил, я практически ничего оттуда не убрал бы. Я читаю эту газету и читаю. Вижу, что там идет война с Ландо, с другими чиновниками. А кроссвордов у вас нет? - Нет, кроссвордов у нас нет. - Да, она цветная, правильно, светло-розового цвета. - А с издателем нашей газеты вы знакомы лично? - А кто у вас? - Фейтлихер Леонид Натанович. - Конечно, знаком. Но не встречались уже давно, года четыре. - Что вы можете еще сказать про критику в нашей газете, про ее объективность? - Критика объективная, правда? Вы же ее не придумываете? Тем более, сегодня главное действующее лицо области не критикует только ленивый. Даже те, кто его выдвигал на столь высокий пост - и партия, и дума - направлены против первого лица. Поэтому они и помогают Фейтлихеру. - Как вы считаете, наша газета нужна? - (Смеется.) Конечно, нужна. Какой у вас тираж? - Четырнадцать тысяч. - Умножьте на три - получается сорок тысяч, это неплохой тираж. А если будет четыреста тысяч, вообще будет прелесть.
|
 |
|
- Хотелось бы побеседовать на тему отношения к нашей газете. Вы нам неоднократно давали комментарии... - Отношение нормальное, я вчера давал пресс-конференцию, все вопросы можно было уточнить там. - Нас туда никто не приглашал. - Хорошо, в следующий раз пригласим обязательно лично вас.Спасибо, до свидания.
|
 |
|
Александр Ландо - Александр Соломонович, это «Газета Наша Версия», Федорова Екатерина... - Я же сказал, что не даю интервью вашей газете. - Вот и хотелось бы узнать, так как вы не даете нам комментарии, какое у вас отношение к нашей газете? - Ну, какое может быть отношение к вашей газете? Она пишет о непроверенных фактах, дает непроверенную информацию, она оскорбляет людей. Как я могу относиться и как говорить об этой газете? - То есть вы считаете, что вся та критика, которая у нас идет, она необъективная и необоснованная? - Если есть решение суда, подтвердившее эти вещи? Она очень предвзятая газета, она все это делает однобоко. - У вас какое сложилось впечатление, мы - за кого? - Вы за кого? - Да. - Вы - за Фейтлихера. И выражаете его позицию. Он сам лично говорил о том, что четверг ему нужно освобождать, чтобы на этот день не назначали слушания, так как он вычитывает эту газету. Вы об этом напишите, что он публично об этом говорил. Тогда о какой свободе слова может идти речь? - А при чем тут свобода слова? - О каком свободном выражении мнения журналистов может идти речь, если ее издатель вычитывает газету? Не многие себе позволяют это делать. Я думаю, что он в единичном виде. - Хорошо, за кого мы, по вашему мнению, я поняла. А против кого? - (Долгая пауза) Давайте на этом остановимся. - Давайте еще буквально два вопроса. Вам же есть что сказать по этому поводу? Как вы считаете, наша газета вообще нужна, или лучше еще в каких-нибудь других целях использовать - рыбу в нее заворачивать? Или, может быть, лучшее вообще ее закрыть? - Ну, это дело не я решаю. Издатель вас финансирует, считает это возможным, значит, она ему для чего-то нужна. Понимаете, человек тратит деньги. Он же тратит не из благих намерений, так, что снизошло и он в благотворительных целях это делает, чтобы доводить до людей информацию. Она используется с целью защиты своего бизнеса, своих личных интересов. Вот это он делает. А по-другому, зачем ему тогда давать деньги? - Вы когда про себя читаете в газете, какие эмоции испытываете? Обижаетесь на нас, негодуете? - Я не таким образом к себе отношусь, чтобы по каждому случаю переживать. Во-первых, уже адаптировался, но мне иногда бывает просто противно и неловко за журналистов, которые пишут эти вещи, выполняя заказы. Мне просто неудобно за них. Я могу вам привести пример, конкретные фамилии - Дениса Лебедя. Человек, который со мной на протяжении пяти лет достаточно конструктивно сотрудничал, когда я был уполномоченным по правам человека, и я определенные темы совал для освещения. Он пользовался этими взаимоотношениями, получая ту или иную информацию. А потом начал выполнять роль литературного киллера. Писать про меня всякие гадости. Есть нормальная критика, а есть вещи недопустимые в отношении своих оппонентов. Разве не являются дискредитацией нашей судебной системы решения суда, которые печатаются под рубрикой «Дабы дурь видна была»? Решения суда выносятся от имени государства вообще-то, именем Российской Федерации. Оно вступило в законную силу, его надо уважать. А печатать его под рубрикой «Дабы дурь видна была» - это оскорбление для всей судебной системы. - Вы смотрели только заголовок, или документ, который приводился под этой рубрикой? - Ну, как же, я эти документы знаю, многие касались меня, моих коллег. Решение вступило в законную силу. У нас есть процедура несогласия с ним. Она прописана, пожалуйста, обжалуйте решение. Но если оно есть, его нужно уважать. - А если там написаны откровенно абсурдные вещи? - Какие? Ну какие абсурдные? Это на ваш взгляд. Что значит - они абсурдные? Они не абсурдные! Они абсурдные по отношению к тем людям, в отношении которых это решение вынесено. То есть они не согласны с этим решением, они именно так его воспринимают. А все остальные читают, и что там абсурдного? - Формулировки, которые недопустимы в официальных документах. - Да нет таких формулировок, там решение суда, которое совершенно не формулировка. Я понимаю, когда выхватили из решения формулировку, которая неудачна, из рубрики «нарочно не придумаешь». Так этого там нету. - Хорошо, пропустим эту тему. У меня к вам такой еще вопрос: вы газету читаете в бумажном варианте или на сайт заходите? - Я ваши сайты не читаю. - То есть вы никогда туда не заходили, не смотрели, не комментировали? - Нет. - Может быть, у вас будут какие-то пожелания? - Абсолютно никаких пожеланий нет. Я вас уверяю, что когда газета закроется, Фейтлихер прекратит вас финансировать, я думаю, что тон ваших статей совершенно изменится. И будете писать совершенно по-другому. И самое главное, что вам будет стыдно за то, что вы там были. К вам же приходил редактор, знаете? - он ушел от вас. - Вы кого имеете в виду? Красильникова? - Красильникова. Насколько я знаю, теперь и Лебедь у вас уже не работает. Вот он с какими глазами сейчас будет смотреть на тех людей, про которых он писал по заданию? Я знаю, что рано или поздно, после того, как у вас сменится издатель и вообще газета закроется, вы сами будете очень сожалеть о том, что вы выполняли эти заказы. - И последний вопрос: как вы считаете, какого цвета бумага нашей газеты? - Мне цвет безразличен, она желтая по своему содержанию.
|
 |
|
- Вы неоднократно давали комментарии нашей газете. Хотелось бы узнать ваше к ней отношение. - Да нормальное отношение. Единственное, есть слишком политизированные вещи. Они мне не нравятся и я их не читаю. Но они политизированы почему: во-первых, затрагиваются интересы Вячеслава Викторовича Володина - это мой добрый, старый товарищ и у меня к нему прекрасное отношение, естественно, мне это не нравится. Это вопрос вашего учредителя. А так - нормальные вещи описываются. Многие вещи воспринимаются мной и, думаю, народом тоже воспринимаются. А излишняя политизированность вам иногда такой имидж отрицательный делает, это нехорошо. Конечно, скажу одно: народ всегда хочет жареных фактов, а я... противник этого. - Какое впечатление у вас сложилось, мы - за кого? - Вообще, скажу, вы сами по себе. - Или, может быть, против кого? - Ну, естественно, вы против идеологии «Единой России». Этого нельзя делать, это неправильно. Потому что, Катя, мы вообще должны для себя понять в жизни - это не я, это мир так решил, общество решило, - что большинство правит меньшинством. А идеология «Единой России» сейчас в большинстве, и как бы ни было... Это через избирательное, через все... Это доказано, это неоспоримо. «Единая Россия» работает для общества. Возвращаясь же опять к вашей газете, могу сказать, что вы достаточно смело пишете, замахиваетесь на так называемых «неприкасаемых». По работе суда описываете, по работе ФСБ описываете, по работе УВД описываете. Здорово, смело. - Вы всегда нашу газету в бумажном варианте читаете, или на сайт иногда заходите? - Нет, я очень редко захожу к вам, а если попадается, всегда вашу газету читаю. Не так, может быть, часто, раз в две недели, ну, как не часто? Она же у вас еженедельная? Вот я ее в обязательном порядке раз в две недели читаю. А на сайт я и пяти раз не заходил. - А когда про себя читаете или просто видите себя в газете, какие эмоции испытываете? - Я же читаю у вас то, что вы с моих слов пишете, буква в букву. И психология человека такова, что ему же хочется нравиться самому себе. Тем более, вы же с моих слов записываете, получается, я сам себе нравлюсь. Но это не с точки зрения расхваливания, я просто с точки зрения психологии вам говорю. Нормально в целом, справедливо. Но вот последний раз, ты же начала не с той фразы, с которой мы начали разговаривать. И для народа был, может быть, такой ушат откровенности от меня, что да, я могу убить человека. Да, я могу, но мы же с тобой перед этим еще какие-то фразы говорили. - По-моему, вы сразу так ответили на вопрос. - Ну, да Бог с ним. Я что могу сказать, если не будет слишком много жареных фактов, газета будет еще более востребована. Ну, нельзя одно и то же: Володин, Володин, Володин, потому что у вас всегда, как правило, целая страница - Володин, Панков, Ландо. Ну, нельзя, Володин везде, где мог, уже отчитался. Везде, перед всеми, и отдекларировался, и, условно, в судах свое достоинство защитил. А вы все продолжаете его доставать. Это не совсем хорошо. Народ же знает, что Володин много делает, очень много. Он делает много для России, он делает много для области. Но когда начинают наши оппоненты некоторые говорить: «Он что, со своего кармана достал?» Да, много со своего кармана достает. Кого-то попросил - это что, не со своего кармана? Вы ведь тоже в свое время как-то помогали, пытались помогать народу? Делали же, доставали деньги? Ну, я имею в виду ваших учредителей. И через городской парк, и через другие программы. А сейчас нет, отошли и занимаетесь критикой. - Как вы считаете, какого все-таки цвета наша газета? - Да ну все говорят - желтая. Не знаю, Катя, я не могу здесь комментировать. Я, кстати, не так много газет читаю, я не буду просто рекламировать те газеты, которые я читаю, через вашу, все-таки у вас достаточно серьезная газета, читаемая. Я не отношу ее к разряду «желтых». Потому что, насколько я понимаю, вы же закрепляете каждый материал, я думаю, документальными свидетельствами. Значит, это не «желтая». «Желтая» - это которая пишет и неподтвержденные факты описывает. А когда газета имеет документальное свидетельство - это уже не «желтая» газета. А в отношении самого цвета я тебе могу сказать одно - что я немножко дальтоник и цветоощущение у меня чуть-чуть ниже, чем у нормальных людей. - А с вашим цветоощущением она вам какой кажется? - Серой какой-то. Но не желтой, во всяком случае. Ну да, когда у людей нормальное цветоощущение и дальтоник с ними разговаривает, они скептически улыбаются. - На серую она как-то не очень похожа. - (Смеется) Ничего страшного, ладно. - Я могу вам по секрету сказать, знаете, какого она на самом деле цвета? - Какого? - Циннвальдитового. Мы посмотрели цветовую палитру и точно определили цвет нашей газеты. Она не розовая, не желтая и не персиковая.
|
 |
|
- Отношение к вашей газете? Ну, как ко всем газетам, нормальное, информативное. - Вы нашу газету регулярно читаете? - Стараюсь просматривать. Конечно, много материалов пристрастных, субъективных, хотя и отличается остротой. - За то время, что вы читаете нашу газету, у вас какое сложилось впечатление, мы за кого? - (Смеется.) За белых или за красных? - Вроде того. - Я это не буду комментировать. - Может быть, скажете, против кого? - Эх, нет, не против кого. Продолжайте работать. Успехов вам. - На ваш взгляд, критика, присутствующая в нашей газете, объективная? - Ну, не всегда объективная, вы это сами видите, иногда пристрастны, но поднимаете острые вопросы. - То есть это хорошо? - Конечно. - А что, по-вашему, отличает нашу газету от всех остальных? - Она старается бороться, хотя трудно определить, за что.
|
 |
|
Ольга Алимова - У меня очень хорошее впечатление о газете. Первое - радует цвет газеты, ее сразу видно, когда в киоске покупаешь, она сразу бросается в глаза, потому что цвет отличается от всех остальных. Второе, что мне нравится - это то, что очень много юмора, очень много скрытого сарказма. Многое можно читать между строк. Тот, кто хочет прочитать, всегда поймет истинный смысл. Мне нравится авторский коллектив. С огромным удовольствием читала - пожалуй, это впервые так было, и больше я нигде не видела - рассуждение о политиках и их характеристики, социальный и психологический портреты. В связи с этим был большой ажиотаж с поиском вашей газеты, потому что каждый хотел увидеть, насколько он хорош. И если его точка зрения не совпадала с газетным материалом или, наоборот, совпадала, он мог соглашаться, спорить, либо работать над собой, либо яро невзлюбить вашу газету вплоть до того, что отказаться потом давать вам комментарии. Не будем называть фамилии, они всем известны. Мне нравится, что вы проводите социологические опросы, безусловно, это спорный момент, хороши ли результаты, приведенные там, но то, что они проводятся по разной тематике, очень интересно. И, конечно же, украшением газеты, с моей точки зрения, являются карикатуры, шаржи дружеские Ольги Пегановой. Хорошо то, что вы не экономите газетные площади, я имею в виду крупные фотографии, очень броские, потому что Курочкина - она потрясающий фотограф, и у нее всегда в таком интересном ракурсе все показано, будь то природа, человек или какое-то событие. Она всегда много, как я говорю, щелкает и обязательно что-нибудь нащелкает. Мне нравится ваша газета, я ее с удовольствием читаю, не пропустила пока еще ни одной. - Как вы считаете, какого цвета наша газета? - Я думаю, персикового. - Вы сказали, что вам нравится авторский коллектив. А фавориты есть? - Клименко, Бутенко, ой, как интересно, да? (Смеется.) - Да, все хохлятские фамилии. - Я думаю, Леонид Натанович. Я его почерк знаю, несмотря на то, что он здесь иногда не подписывается. Я думаю, что он очень хорошо пишет. Очень едкие, я не знаю, кто автор, кто это придумывает, мне нравятся рубрики, например, «Падлог», «Засюр» и так далее. Не знаю, кто автор, но очень интересно! Гурский вызывает спор. Не всегда мне нравится его подход, потому что он не любит коммунистов, но это надо воспринимать как данность, потому что пишет он великолепно. Мне нравится, как Крутов пишет. Ну и вот девчата, много тут... Козлова пишет достаточно интересно. Замечательная рубрика «Дабы дурь каждого всем видна была». Не знаю, чья задумка, но хороша. - По вашему мнению, мы за кого? - Вы знаете, я не думаю, что за кого-то... Ну, понятно, что очень много внимания уделяется проблемам судебных решений, но, наверно, вы самая пострадавшая сторона. А так, раньше я думала, что вы были больше за Ипатова, теперь мне кажется, вы за Грищенко. Но когда берешь среднестатистические цифры, то получается вроде бы достаточно объективно. То есть газета обо всех и обо всем, но прослеживается, что вы не любите «Единую Россию», и это нормально, потому что приличный человек должен именно так к ней относиться. Она может вызвать только нелюбовь. - То есть вы считаете, что газета критической направленности? - Да, она объективно-критическая. - А когда вы себя в нашей газете видите, какие эмоции испытываете? - Ну, например, когда я увидела карикатуру Пегановой, безусловно, как женщина я хотела выглядеть посимпатичнее. Все те морщинки, которые у меня есть на лице, и которые, безусловно, являются украшением и говорят о моем богатом жизненном опыте, думаю, можно было бы их не показывать. Но если меня изобразят восемнадцатилетней, наверное, это тоже неправильно. Хотя все черты лица она уловила правильно. Нормально отношусь. - В каком формате вы газету читаете? На сайт заходите? - Захожу, но только когда я, к примеру, в командировке и не успела взять пятничную газету. Я тогда приезжаю в понедельник и быстренько просматриваю, уже знаю, где какие рубрики. Проглядела - ой, интересно, конечно, потом побежала, купила обязательно эту газету. Но зачастую я читаю дома, потому что другой возможности, кроме как поздно-поздно вечером, нет. На ночь почитать - одно удовольствие. Прочитываю все, от корки до корки. Еще очень находка юморная про Коляна - это чудо. - На сайте комментарии никогда не оставляли? - Оставляла, конечно. (Смеется) - И в ленте новостей, и к самим статьям? - К статьям нет, а вот в ленте - да. - Бывало желание после прочтения какого-то материала высказаться, поспорить с автором? - Ну, я в блоге пишу, я с «Четвертой властью» как-то так сразу, когда она открывалась, согласилась работать. Они обратились, хотели знать мою точку зрения. Я, когда душа кричит или, наоборот, радуется или плачет, сажусь, пишу какой-то материал и сбрасываю туда. Хотелось бы, может, чаще, но за недостатком времени не всегда получается. Поэтому бывает такое желание, конечно. - А если бы мы вам предложили в таком формате сотрудничать, согласились бы? - Пожалуйста, я с удовольствием. Просто это будет нечасто. - Как вы считаете, что отличает нашу газету от всех остальных? - Смелая. Весьма смелая. - Может быть, у вас есть какие-то пожелания по существу? - Главное, чтобы вы не менялись в угоду определенной политической системе. К примеру, сейчас выборы, хочется угодить, допустим, Грищенко и пытаться рассказывать всем, какой он положительный герой. Мне бы очень не хотелось разочароваться в газете. Пусть лучше будет нейтральная, чем приторно-слащавая.
|
 |
|
- Хотелось бы узнать ваше отношение к нашей газете. - В смысле - к вашей газете? Какое отношение? - Ваш взгляд на нашу газету. И какого она цвета? - (Смеется) У меня к каждой газете свое отношение. Вы с какой целью интересуетесь? - Мы опрос проводим, хочется узнать ваше мнение. - Интересно. Не знаю, не думал, кстати. Надо подумать. - Вы вообще нашу газету читаете? - Я вашу газету читаю, только здесь, знаете... Долгий разговор, в двух словах невозможно ответить на этот вопрос. Я неоднократно читал, например, по Панкову. Человек вам позвонил, я не исключаю, что вы меня сейчас записываете, да? - и вы там все эти препинания: «ме», «му», «ми» даете. Это мне не нравится, кстати. Если вы выжимку делаете по теме, вы тогда и давайте ее по теме, а не со всеми знаками препинания «и», «а», «у», «е», «же», как обычно. Это раз. Правильно это? - Да, согласна с вами. - Ну, поэтому вы с какой точки зрения у меня сейчас интересуетесь? Дать выжимку или что? - Нет, нормально побеседовать. И потом нормально вас дать, как вы говорили. Я понимаю, что я вас застала врасплох, что вам надо с мыслями собраться. - Нет, врасплох меня невозможно, как вы говорите, застать. Просто я сейчас думаю совсем о другом, и вы мне такие вопросы задаете. Как я отношусь к вашей газете? Дело в том, что все зависит от того, какую тематику вы берете, понимаете? Если вы берете тематику для меня интересную, я ее читаю, а если я вижу, что это туфта, по-другому я ее назвать не могу, я не могу воспринимать ее вообще никак. Потому что я прекрасно понимаю, кому она политически ангажирована и что она под собой имеет, какую почву. Вот и все. Я так отношусь не только к вашему изданию, я к любому изданию так отношусь. - А какие темы вам интересно читать в нашей газете? - Темы политические на самом деле не все интересны, другой вопрос - под каким углом и с какой риторикой вы ее подаете. Для кого у вас эта статья идет. И на кого рассчитана, опять же. Писать же можно под каким угодно углом. Вы же корреспондент, разбираетесь в этом, правильно? - Какое у вас сложилось впечатление о том, за кого мы? - Вы за кого?.. За маму и папу. (Смеется.) Опять же, сложный вопрос. Некоторые статьи мне нравятся, они абсолютно адекватны, правильны, опять же - с моей точки зрения. Другому они могут не понравиться. Некоторые адекватны, а в некоторых я вижу... Вот, например, по дорогам вы написали недавно, да? Вот что вы там написали, скажите мне? Абсолютная чушь. Я по-другому назвать это не могу. - Почему вы так считаете? - Я считаю, что это чушь. Вы там что написали? Что ведутся дорожные работы, что деньги не выделяются. Вы мне скажите, вы в каком городе живете? Ваш дом попал, вам ремонтируют дорогу или нет? - Во-первых, этот материал писала не я. - Нет, ну вообще. Вы - жительница, вы - корреспондент, работаете в этом городе. Вы патриот своего города? - Я не могу так сказать. - А, вот вы не можете сказать! А я лично - патриот. И те, с кем я работаю, тоже патриоты. Они очень сильно переживают за этот город. А когда начинают из пальца высасывать непонятно что и говорить о том, что дороги делают во дворах, и непонятно, где они эти деньги взяли, а вот деньги не пришли, а дворы делают. Для чего все это муссирование? - Это вы знаете, я знаю, а люди, у которых должен идти ремонт этих придомовых территорий, не в курсе. - Не в курсе чего? Что у них делают во дворе ремонт? - Нет, что их дом попал в эту программу. - Да вы знаете, людям все равно, откуда деньги. Самое главное, чтобы у них во дворе асфальт был, можно было детям бегать, на велосипедах кататься. Остальное им все равно. - У меня к вам предложение - после того, как мы с вами завершим разговор, переговорить с автором статьи. - Да зачем мне нужен автор? Я вам просто свое отношение, а вы в статье показали полный негатив, который в городе происходит. Вот ведутся дорожные работы во дворах, а на какие деньги? И зачем вообще все это нужно? Вы ставите под сомнение абсолютно все. Вот и вся ситуация, и какое у меня должно быть отношение? Наверное, негативное. - Если у вас нет желания, у корреспондента оно есть. Она очень хочет с вами поговорить. - Вы еще раз мне вопросы свои задайте, я на них отвечу. А то у меня тоже времени нет. - Как вы считаете, критика, которая проходит в нашей газете, объективная? - Иногда объективная, иногда нет. - А от чего это зависит? - Наверное, от того, какую задачу перед вами ставят. - То есть это уже касается сферы интересов нашего учредителя? - Это вы говорите, это не я говорю. - А вы со мной не согласны? - Честно? При чем здесь учредитель, может и не он, а кто-то другой. Это политика. Вы сейчас от меня что хотите? Вы же сами все прекрасно знаете, все понимаете. Да, некоторые статьи у вас адекватный характер носят, некоторые - нет. Но это, опять же, на мой взгляд. Другой человек скажет, что нет, вроде нормально. Это обычная хорошая политическая дубинка. - Как вы вообще считаете, газета нужна или, может, лучше было бы ее вообще закрыть? - Это не мне решать. У меня на этот счет свои мысли. По всем газетам, не только по вашей. - То есть это мысли, которые вы не хотите озвучивать? - (Смеется.) Это политика уже. Что мы сейчас про это будем говорить? - Когда вы себя видите в нашей газете, какие эмоции испытываете? - Еще раз говорю, я - за правду, понимаете? Если это правда, я отношусь к этому адекватно и положительно: да, правда, да, в чем-то виноват, - значит, виноват. Будет мне уроком. А если я вижу, что это ложь, выдумки какие-то, совершенно неправильные и не так все подали и все переврали десять раз, наверное, я негативно к этому отношусь. И очень недоволен и, соответственно, ругаюсь на эту ситуацию, что вот как у нас происходит - взяли, написали. А самое главное, и в суд-то не подашь, так грамотно научились писать, что и зацепиться-то не за что. Вроде бы, а как бы - знаете, как вы пишете? А вот по слухам... А человек читает, и у него складывается впечатление, что тот, про кого вы пишете, пьет кровь и по ночам детей еще ест. - Вы газету читаете в бумажном варианте или на сайт иногда заходите? - По-разному. - На сайте бываете? - Ну, бывает на сайте читаю, если где-то в отъезде. А так, в основном, в печатном варианте. - А на сайте комментарии оставляете? - Нет, комментарии не оставляю. Там есть кому и без меня комментировать. Там работает несколько бригад, одни с одной стороны комментируют, другие - с другой. (Смеется.) А вообще, я вам маленькую тайну открою: у нас все газетные издания узкой направленности, они рассчитаны на определенную небольшую аудиторию людей. И вот мы друг другу все посылы пишем: «А я тебе вот так, а ты мне вот так». (Смеется.) Политика. Хорошая у вас политическая газета, что еще я могу сказать? Чистая политика. - Как вам кажется, какого цвета бумага нашей газеты? - Она же вроде желтого цвета? - Желтого? - Желтая она или красная? Сейчас я посмотрю, у меня лежит здесь. Желтая или белая, не пойму. (Розовая, - подсказывает ему кто-то.) Розовая? Розовая, говорят. А вы сами считаете, какого цвета газета? - Вы мне секрет раскрыли, я с вами тоже могу поделиться. Наша газета на самом деле циннвальдитового цвета. - Какой? - Циннвальдитовый. - Я такого цвета даже не слышал. - Мы сравнили по цветовой палитре. Так что она не желтая, не розовая, не персиковая и не красная. - Ну, на ощупь она приятная, мягкая. (Смеется.)
|
 |
|
Валерий Рашкин - Хотелось бы узнать ваше отношение к нашей газете? - Вообще я люблю все средства массовой информации, хоть негатив, хоть позитив. Я считаю, что информационное пространство должно быть всякое. А вы очень оперативная газета, у вас свежий взгляд, вы индивидуально подходите к информации. Мне очень интересно. - У вас сложилось впечатление, за кого мы? - Да нет, меня больше интересует информация, которую вы даете. Я меньше всего задумываюсь над тем, на кого работает газета. - Как вы считаете, критика в нашей газете объективная? - Не бывает одной правой стороны. Где-то я согласен, где-то не согласен. Я сам принимаю информацию любую, даже свою партийную. - Вы нас читаете в бумажном варианте или на сайт заходите? - В бумажном. У меня есть структура, которая делает ежедневный обзор. - А когда вы себя видите в нашей газете, какие эмоции испытываете? - (Смеется.) Если напечатали, значит, я что-то значу. Не важно, в каком виде. Значит, я интересен газете, значит, я влиятелен, и не обращать внимания на то, есть Рашкин или нет, вы уже не можете. Значит, я делаю то, что важно с точки зрения информационщиков, как политик. - Может быть, у вас есть какие-то пожелания газете? - У меня ко всем газетам без исключения пожелание, чтобы было побольше правды, более насыщенная информация, и чтобы не разделяли политиков на оппозицию и не оппозицию, кто платит деньги, а кто не платит. Надо давать более полную информацию, тем более что это тенденция многих лет в России, я думаю, мы к этому придем.
|
 |
|
- Вы в обед нарочно звоните? - Так получается. - Не может такого получаться. - Когда вам перезвонить? - А что перезванивать? Мы с вами рассчитались. - Пообщаться, побеседовать. Узнать ваше отношение к нашей газете. - Бесплатно, что ли? Вы же знаете мои принципы. - Разве вам нечего нам сказать? - Есть, пожалуйста, но за деньги. Тот же путь. - Кому на этот раз? - Туда же, никому. - А на что? - Они там найдут куда их деть. - А цена вопроса? - Столько же. Мы цены не меняем, у нас инфляции нет. - Вы нас разорите. - А все мои действия на это и направлены. - На то, чтобы нас разорить? - Да. - Вы хотите нашего краха? - А что же не хотеть-то? - Вы хотите, чтобы мы закрылись? Так будет лучше? - Почему закрылись-то? Вы будете зарабатывать больше денег, стимул у вас будет. - То есть вы считаете, что каждый раз, когда вы нам даете комментарий, наш рейтинг взлетает до небес? - Мне рейтинг - постольку-поскольку. Это ваша забота - поднимать свой рейтинг. Вы будете думать, что я вас разоряю, и будете интенсивнее работать, лучше, качественнее, честнее. И все у вас будет волей-неволей: и рейтинг, и продажи, будете богаче. У вас должен быть страх перед разорением, тогда будете шевелиться, а так на печку сядете и будете щуку ждать, которая вам выполнять будет желания. - Вы сказали, что мы будем писать честнее, лучше, а сейчас мы пишем нечестно? Вы считаете, что наша критика необъективна? - Я не знаю, этим нужно заниматься. Откуда я знаю? - Да ладно вам! Вы же все равно нас читаете. - Так, алле. Давайте за деньги. Не раскручивайте меня. Нет чтобы сказать «приятного аппетита», вы меня... - Я на прощание хотела вам пожелать. - Давайте попрощаемся. - Давайте. Приятного аппетита.
|
 |
|
Юрий Зеленский - Вы знаете, вы такие вопросы интересные задаете. А какое отношение может быть к газете как к носителю информации? Если газета дает объективную информацию, тем более, если она изложена хорошим, доходчивым языком, если люди газету читают, значит, она хорошая. Если нет - значит, газета не ахти. У нас в Саратовской области хватает как одних, так и других изданий. Более того, в одном и том же издании бывают удачные выпуски, когда, знаете, и информация достаточно интересная, и вдохновение у авторов, которые пишут. А бывают и неудачные. Даже к книгам бывает неоднозначное отношение, а вы хотите, чтобы однозначно относились к газете. Это первое. Второе. Когда человек берет газету, которая отражает жизнь территории, где этот человек проживает, и видит в этой газете материал о людях, которые ему близки и знакомы, о себе самом, не дай бог, что-то нелицеприятное, понятно, что еще вчера замечательное отношение может резко измениться. Согласны со мной? - Да, конечно. - Поэтому нет таких газет, о которых бы все говорили, что это прекрасно и замечательно. Я отношусь к вам ровно. Хотя вы частенько печатаете в некоем понимании «чернуху». Наверное, такой у вас социальный заказ, что поделать? - Вы нашу газету давно читаете? - Я читаю в основном всю прессу саратовскую, причем даже будучи в Москве, когда я там постоянно работал, я свой день начинал с того, что смотрел все саратовские сайты. - Вы нашу газету читаете всегда в бумажном варианте или на сайт заходите? - Сначала я ее смотрю на сайте, а потом, кода сюда приезжаю, мне мои работники дают в бумажном варианте. Что-то целиком, что-то вырезают. Журнал «Общественное мнение» целиком, газету вашу целиком кладут. «Политдозор» целиком. Я в курсе всего того, что журналисты излагают. - А вы на сайте когда-нибудь что-нибудь комментировали? - Нет, я никогда на форум не захожу. Вы знаете, честно вам скажу, что постоянные форумчане - это какие-то болезненно-озлобленные люди. У меня такое впечатление создается. О достаточно сложных вещах они пытаются просто судить, и чаще всего эти суждения носят предвзятый характер. Мне не нравится такая точка зрения. Потому что я знаю, что жизнь сложная штука, и проявления жизни, даже, может быть, сперва не очень понятные, нельзя однобоко комментировать. На форуме чувствуется ернический тон, хотя форумы иногда бывают очень глубокие. Но у вас почему-то форум такой. Это, кстати, о многом говорит - о том, что у вас есть целый ряд читателей, которые зло настроены. Это как партия ЛДПР, понимаете? Она, как правило, объединяет людей зло настроенных, не принимающих эту жизнь. - За то время, что вы читаете нашу газету, у вас сложилось мнение, за кого мы? - Я, честно говоря, в России не знаю прессы, из-за которой не торчали бы уши ее издателя. Это беда российской прессы, я думаю, переболит, конечно, как многим другим переболели. Газета должна давать объективную информацию. Хотя, что такое объективная информация? Сложно говорить о ней, но стремиться к этому надо. Чтобы мнение хозяина не было уж столь заметно. Согласитесь, кому интересно слушать мнение Иванова Ивана Ивановича? Ну, один раз послушали Иванова, второй, а на третий раз - а на кой черт он нужен!? Ваша газета старается быть злободневной, но почему-то частенько это получается однобоко. Понимаете, ведь не только позиция одного известного человека в этом мире присутствует. Есть масса других позиций, и их тоже надо объективно открывать. Вы что от меня хотите услышать по большому счету? У вас есть талантливые журналисты, ничего не могу сказать, но частенько талант журналиста, если он в клетке мнения издателя, он теряется. Нет свободы, нет полета. Это ощущается при чтении некоторых ваших материалов. - Что, по-вашему, отличает нашу газету от всех других? - Ну, во-первых, конечно, цвет бумаги. Несомненно, цвет бумаги вас отличает резко. (Смеется.) - Но это внешний признак. - Вашу газету, кроме цвета бумаги, который бросается в глаза, отличает и другое, которое тоже бросается в глаза - это стремление постоянно вести не то чтобы даже дискуссию, не то чтобы даже полемику, а такой горячий, неприкрытый спор, базирующийся только на точках зрения одной вашей главной фигуры, со своими политическими оппонентами. Это уже начинает утомлять читателя. Потому что даже не очень образованный читатель понимает, что не бывает стороны в споре всегда правой. Иногда эта сторона просто может ошибаться. Поэтому в споре хорошо достигать истину, когда каждая из спорящих сторон понимает, что она имеет слабости, что она может что-то неправильно видеть. Когда это понимание есть, и спор становится живым. А когда, извините-подвиньтесь, идет отстаивание более чем спорной позиции, это уже надоедает. Поэтому если вы каким-то образом не возьмете крен в сторону объективности, вы можете скоро надоесть, и это будет печально, потому что в целом-то у вас талантливая, хорошая газета. Это как кулачные бои на Руси: есть одна стенка, где бойцы, и другая. Вот у вас одна стенка бойцов, и вы постоянно молотите невидимого противника, пытаясь достать в самые уязвимые места. Это все уже достало читателя, и уже даже Александр Соломонович Ландо, хотя я как-то раз видел интересный заголовок «Беседа АСЛом», видимо для того чтобы зритель прочитал «Беседа с ослом». Ну, уже даже это неинтересно читать. Согласитесь, это же печально, когда ваш меч затуплен и заржавлен однообразием? Вы можете потерять читателя. Даже такого благодарного, как я. Я люблю талантливых людей, но когда талант расходуется впустую, вместо восхищения приходит сожаление. Я сейчас с вами говорил как абсолютно нейтральный человек, просто как читатель. Вам, конечно, неприятен мой комментарий. У меня не было задачи сказать про вас что-то плохое. Я считаю, что вы талантливые ребята, просто вам надо вместе с главным шефом немного поменяться. Вы проигрываете в продолжительности этой баталии. Представьте, что ваша соседка борется с тараканами в своей квартире и каждые полчаса прибегает и рассказывает о своих победах: сколько она их убила и так далее. Сколько вы сможете выдержать? - Недолго. - А в данной ситуации, даже если вы выбрали серьезные фигуры для критики, все равно получается однообразно.
|
 |
|
- Здравствуйте, это «Газета Наша Версия», меня зовут Екатерина. - Да, слушаю. - Хотелось бы узнать ваше отношение к нашей газете. - К какой газете? - К «Газете Наша Версия». - Печатная, СМИ которая? Ответ только один может быть - толерантно! - Вы газету нашу читаете? - Я знаю, что она есть. - Но не читаете? - Крайне редко. - А с чем это связано? - С чем это связано?.. Я знаю позицию владельца этой газеты и могу представлять, что там написано. Но отношусь толерантно. - Вы сказали, что вам понятна точка зрения нашего издателя. А вы знакомы с ним лично? - Это уже много вопросов. Я вообще не комментирую, я сказал: один вопрос - один ответ.
|
 |
|
- Леонид Александрович? - Ну, повиси немного, я сейчас по городскому договорю. (Ну, и что, Юр, дальше?.. Угу… Угу… Так они нашли, что ли, в тебе крайнего? Где тормоза? Потому что мы сейчас пытаемся систему нормализовать, понимаешь? Ну, это и мы понимаем. Я же сказал, надо, чтоб он провел проверку, бл...! Потому что ху... ли эти статьи заказные, бл..., понимаешь?! Ладно, понял тебя. Ну, привезешь сегодня, хорошо? А по другим вопросам? Или ты не задавал ему? Ну, ты ему не задавал? Ладно. Угу. Хорошо.) Алло? - Здравствуйте, это «Газета Наша Версия», Екатерина. Вы неоднократно давали нам комментарии, хотелось бы узнать ваше отношение к нашей газете. - Очень положительное. Я на одной из пресс-конференций сказал, что мне ваша газета и с литературной точки зрения и вообще нравится. - У вас сложилось впечатление, за кого мы или против кого? - Есть, конечно, определенная направленность против отдельных, подчеркиваю, отдельных действий «Единой России», но я не нахожу прямого охаивания партии. Есть объективное освещение отдельных негативных моментов жизни чиновников и жизни партии. - А критика, присутствующая в газете, объективная? - На мой взгляд, по большей части объективная. - Как вы считаете, газета наша нужна или от нее никакого толку? - Любая газета нужна. Чем больше мнений, тем выше возможность составить свое мнение у человека. - Когда вы себя в нашей газете видите, какие эмоции испытываете? - Абсолютно никаких. - Может быть, обижаетесь или радуетесь? - Нет, я на СМИ вообще не имею привычки обижаться. - Как вы считаете, что отличает нашу газету от всех остальных? - Мне кажется, более жесткая критика именно там, где определенная часть изданий пытается острые углы обойти. Здесь критика более жесткая, и меня лично подчас поражает информированность газеты. То есть ряд процессов не всегда виден для общества, а у вас он почему-то находит освещение, то есть журналисты работают неплохо. - Вы же читаете газету более-менее регулярно… - Не более-менее, а, вообще-то, каждую пятницу. - Вы ее всегда читаете в бумажном варианте или на сайт заходите? - На сайт я не захожу, но иногда, когда не успеваю ознакомиться полностью, поскольку глаза уже слепнут, я прошу помощников, они мне снимают интернет-версию. - То есть на сайт лично не заходили? - Лично нет. - Кто из наших авторов вам больше нравится? - Не буду говорить, это личное мнение каждого. Зачем? Чтобы кто-то сказал: «Вот, меня Писной похвалил, а вот про меня забыл»? Не буду. Это не этично. Журналист не политик, поэтому публичное освещение каких-то фамилий - это не есть правильно. - Вы за пятницу всегда успеваете газету прочитать? - Нет, оставляю на выходные. - Читаете всегда целиком, все материалы? - Ну, целиком невозможно все материалы читать от корки до корки. По диагонали однозначно все и где-то половину материалов полностью от начала до конца. - Может быть, у вас есть какие-то пожелания по существу? - Да нет. Меня лично все устраивает.
|
 |
|
Сергей Шувалов - Я вообще ко всем газетам отношусь хорошо. - Вы давно нашу газету читаете? - Я еще первый номер «Новых времен» видел. - У вас за это время какое сложилось впечатление, за кого мы? - Ну, на вопрос «за кого?» мне как-то сложно ответить. Я не знаю, за кого вы. Я так понимаю, что вы - для кого. Средства массовой информации и есть средства массовой информации. То есть вы несете информацию в массы. Я считаю, что некоторых депутатов областной думы у вас чересчур много. - Хорошо, пойдем от противного. Против кого? - Ответ тот же самый. У нас средства массовой информации - это четвертая власть, а власть не может быть ни за кого, ни против кого. Если вашу газету читают, покупают, значит, она соответствует своему стандарту. А за, против - не для меня эти вопросы... - Как вы считаете, критика в нашей газете объективная? - Вы знаете, на мой взгляд, она все-таки больше соответствует своему цвету. То есть она как бы и не желтая, но и не красная. - Красная - это коммунистическая? - Ну, да. Так уж я образно выразился. Красная - предположим, в которой все плохо, все не так. У вас немного другая ситуация, вы, на мой взгляд, в некоторых сюжетах просто переигрываете. Газета все-таки должна быть максимально беспристрастной. Она должна давать информацию, она должна давать комментарии, собственное мнение журналиста. Но тогда должно быть написано, что это его собственное мнение. А ведь очень большой пласт людей так называемой старой ментальности, они говорят: «Как же? Это ведь в газете писали!» Поэтому, когда газета начинает манипулировать сознанием - это не совсем хорошо. - Как вы считаете, газета наша нужна или, может, лучше ее закрыть? - Я не сторонник закрытия газет. Любая газета нужна, если на нее есть спрос. А если тот или иной чиновник скажет, что газета не нужна... Когда-то у нас здесь были очень горячие головы, в той жизни, как я ее называю, которые говорили, что журнал «Огонек» надо сжечь. Любая газета, даже самая неприятная для власти, должна существовать. Но вы не претендуете на самую неприятную газету. - Не претендуем? - Нет. (Смеется.) Не претендуете. - А кто претендует? - Есть такие. (Смеется.) Я же много читаю газет, смотрю почти все сайты информационные. Грешат иногда ваши коллеги по цеху, но, тем не менее, все имеет право на существование. - Вот по поводу сайтов. Вы нашу газету всегда в бумажном варианте читаете? - Нет, я и на сайт захожу. - Когда-нибудь что-нибудь комментировали? - Нет, я не комментирую. - А почему? - Как-то не мое это кредо. - Когда вы видите себя в нашей газете или какие-то новости о себе читаете, какие эмоции испытываете? - Я всегда испытываю хорошие эмоции. Потому что я живу по принципу Марка Твена, что самое плохое сообщение о политике - это некролог, а все остальные - хорошие. - Вы знакомы с нашим издателем? - С вашим издателем лично я знаком, и очень давно. - Где вы обычно берете нашу газету? - Обычно мне ее покупает помощник. - Вы ее за пятницу успеваете прочитать или на выходные оставляете? - Нет, я быстро читаю и все успеваю прочитать. - Всегда читаете от начала до конца? - Я читаю от начала до конца. Я бы с удовольствием читал завтрашние газеты, а вчерашние я не уважаю, потому что это уже не то. Газета - это сгусток информации, мысли, но одного дня. Так получается, что газета живет всего день. - Вы уже говорили про цвет газеты. Какого она все-таки цвета, по-вашему? - (Смеется.) Она у вас промежуточного цвета. Между желтой и красной. Кирпичного. - Может, у вас какие-то пожелания будут? - Да нет, вы знаете, я не сторонник такой политики, информационной стратегии издателя или редактора, который бы делал газету по пожеланиям трудящихся. Это из той жизни, сейчас уже другое время. Газета должна иметь свой креатив, свой стандарт, она должна быть узнаваема, понятна. Только тогда она будет заслуженной. Возьмите даже газету, которая начиналась когда-то с боевого листка, «Коммерсантъ». Они сохраняют свои традиции и не пишут по желанию кого-то. Главное, чтобы газета не была газетой одного писателя для одного читателя.
|
 |
|
- Отношение к газете? Газета очень интересная. С точки зрения подачи материала она выигрывает, поскольку ее читаешь без препятствий на хорошем русском языке с хорошей аналитикой. - Вы давно нашу газету читаете? - Ну, наверное, с самого начала. - За то время, что вы ее читаете, у вас какое сложилось впечатление, мы за кого? - Я не анализирую с точки зрения за кого. Мне интересна подача материала и точка зрения. Я с ней могу соглашаться или нет, но она мне интересна. - Против кого, вы тоже не анализировали? - Это не тот вопрос, который для меня представляет интерес. Вы имеете в виду ангажированность? Это не главное в оценке средства массовой информации. - Как вы считаете, наша газета критической направленности? - Да, конечно. - А критика объективная? - Как вам сказать... Вообще, если говорить о критике и об объективности, эти вещи не совсем совместимы, поскольку критика всегда субъективна. Другое дело, имеет ли она под собой почву. Мне нравится критика, которая в хорошем смысле субъективна, то есть она авторская. Я не всегда соглашаюсь с вашими оценками, это естественно. Даже та критика, с которой я не соглашаюсь, заставляет задуматься. Субъективная - не значит негативная. - Вы нашу газету читаете всегда на бумаге или на сайт заходите? - Она ко мне попадает на бумаге, поэтому читаю по большей части в таком виде. - А на сайте когда-нибудь бывали? - Да, бывал. - Комментарии оставляли? - Нет. - А форум читали? - Читал. Они меня не раздражают, но, во-первых, я все-таки представитель более старшего возраста, чтобы активно участвовать в этом. Смотреть - смотрю, а не оставляю комментарии не потому, что технически неграмотен, в Интернете разбираюсь, а просто это не моя позиция. Я не любитель. - Вы газету всегда успеваете за пятницу прочитать, или на выходные оставляете? - Конечно, просматриваю сразу же в пятницу. - Целиком читаете или только то, что вам наиболее интересно? - Вы знаете, если я газету буду читать целиком... Я в день просматриваю больше двадцати наименований прессы. Поэтому, конечно, просматриваю по диагонали, а читаю только то, что касается непосредственно проблем образования. Очень интересны для меня культурологические страницы. Юмор, карикатуры. Карикатура на меня очень понравилась. Оригинала нет, выйдет альбом, я обязательно буду его покупать. - Когда вы видите себя в публикациях, какие эмоции обычно испытываете? - Разные. Предшественница вашей газеты - «Новые времена» - по отношению к нашему университету и ко мне изначально была необъективна, с моей точки зрения. И публикации, не все, но вызывали негативные эмоции. Честно говоря, в вашей газете не было так уж много материала обо мне и университете, поэтому я не могу сказать о реакции. Насколько я помню, может быть, два или три сюжета. Негативных эмоций они у меня не вызвали. - Вы знакомы лично с нашим издателем? - С Леонидом Натановичем? - Да. - С Леонидом Натановичем знаком по шахматам. К сожалению, давно не виделся. Но когда мы с ним занимались развитием саратовских шахмат, наши встречи были позитивны. - Вы только на этой почве виделись? - Да, только на этой почве. - Какого цвета, на ваш взгляд, бумага нашей газеты? - На мой взгляд?.. Цвета розового фламинго. - Вы много прессы читаете, что отличает нашу газету от всех других? - Публикации сделаны на хорошем русском языке и с чувством юмора. Даже не разделяя позиции газеты, нельзя не оценить чувство юмора.
|
 |
|
Антон Комаров - Ваша газета не похожа на другие газеты. У вас всегда своя точка зрения, которая очень часто бывает достаточно оригинальной. Поэтому с удовольствием читаю вашу газету каждую пятницу, а читаю я вообще не так много газет. Я не во всем с вами согласен, но ваша точка зрения мне всегда интересна. Очень часто она идет вразрез с общепринятой. У нас вообще средства массовой информации очень часто похожи друг на друга, а вы отличаетесь. - Вы давно нашу газету читаете? - С самого начала. - У вас за это время какое сложилось впечатление, за кого мы? - Что значит - за кого? (Смеется.) - То и значит. - За Фейтлихера. - А против кого? - Против многих, против Ландо. - И все? - Ну почему? Нет. Против кого?... Я бы не делил на «за» и «против». Про Леню вы постоянно пишете, и это понятно все, может, иногда даже лишнего, на мой взгляд. Это точка зрения издателя, и ее надо уважать, или не читать вашу газету, как некоторые, наверное, делают. - Вы согласны с тем, что газета критической направленности? - Конечно! Покажите мне человека, который скажет, что вы детский журнал «Мурзилка». - А критика объективная, на ваш взгляд? - Чаще всего - да. - Вообще наша газета нужна, или лучше было бы ее закрыть? - Что значит - закрыть? Пусть будет. Без вашей газеты саратовская жизнь станет намного скучнее, она станет пресной. - А мы в нее вносим остроту, да? - Да, такую перчинку! - Когда себя видите в нашей газете, какие вы эмоции испытываете? - Какие?.. Вы сейчас про меня не так часто публикуете. - И тем не менее. - Чаще всего я знаю про то, что... Вот, например, сейчас. Идиоты. Это я не вам. - Что-что? - Да это я просто на дороге выезжаю, меня один пропускает, а остальные в другом ряду мчатся. Ну, какие эмоции? Я как-то спокойно отношусь к тому, что про меня что-то пишут. В вашей газете про меня ничего плохого не пишут, и на том спасибо. - А вы лично знакомы с нашим издателем? - Конечно. Знаком. - Как вам кажется, какого цвета наша газета? - Цвета? Розового. Персикового, вот. Да, персикового. Вы про цвет бумаги или про цвет материала? - Про цвет бумаги. - Мне кажется - персикового. - Вы нашу газету всегда читаете в бумажном варианте? - Нет, несколько раз она мне не попадалась в бумажном варианте, я ее читал на сайте. Или когда я не в Саратове, приходится читать на сайте. - Комментарии на сайте оставляли когда-нибудь? - Катя, у меня пять не отвеченных звонков, пока я с вами говорю. Перезвоните чуть позже, не могу уже игнорировать. Через некоторое время: - Слушайте, что-то вы хотите от меня длинный какой-то комментарий, а я хочу ограничиться на коротком. - Я вас еще немного недорасспросила. - Недодавила, да? Мне кажется, я и так уже лишнего... Кому интересно там, знаком я с Фейтлихером или нет? Или это важно у вас по концепции? - У нас все важно. - Напомните, что у нас там получилось? Что ваша газета оригинальная, добавляет перчинку в жизнь саратовской политики, да? - Да. Я вас спрашивала о том, заходите ли вы на наш сайт. - На сайт захожу, да. Не каждый день, но раза два-три в неделю захожу. - А комментарии оставляли? - А! Очень смешно, но я не могу оставить комментарий, мой IP-адрес заблокирован вами. - Печально. То есть вы хотели бы комментировать, но не можете? - Я несколько раз пытался, но мне сказали, что, видимо, у нас он на весь офис. Кто-то, похоже, напортачил, и нас заблокировали. Так что я не имею возможности оставлять комментарии. - Давно это было? - Месяца три назад, я уже и не пытаюсь. - Может быть, вам что-то хотелось бы увидеть в нашей газете, чего на данный момент нет? - Нет, я не размышлял на эту тему. У меня все нормально. Оставайтесь такими же. А у вас годовщина, что ль, какая-то? - Нет. Годовщина у нас в октябре. - Просто так? - Ну да. - Конечно, сам себя не похвалишь, никто не похвалит. - Не надо, мы не только хвалебные речи собираем! - Что, вы и Панкову позвонили, спросили, что он думает про вас? И дальше: «Пи! Пи! Пи!» - Практически так и было.
|
 |
|
- К вашей газете? «Наша Версия»? Это которая желтенькая? - Да. - Цвет хороший у нее. Необычный. (Смеется.) Ну, что могу сказать? Если убрать всю политику, которой вы занимаетесь, то у вас работают талантливые журналисты. Политикой мне самой неинтересно заниматься, я люблю социальную сферу, все эти отрасли и людей, которые там работают. А то, что журналисты у вас профессионалы - это однозначно. - Газету нашу давно читаете? - А сколько вы ее выпускаете? Каждодневно, конечно, нет. Она как у вас выходит? Раз в две недели? - Раз в неделю. - А, раз в неделю... Ну, наверное, каждый раз не читаю, но периодически... Во всяком случае, понимаю, что в ней происходит. - Какое у вас сложилось впечатление, мы за кого? - Ой, не знаю. Даже знать не хочу. Читаю то, что касается чисто профессиональных дел, по социалке. Даже не хочу в это вникать, разбираться. Я думаю, что все в нашем регионе - и СМИ, и люди - по-моему, в глубине души борются только за одно: чтобы жилось нам здесь хорошо. И хочу верить, что и вы этим занимаетесь. - Газету нашу читаете в бумажном варианте или на сайт заходите? - Нет, на сайт не захожу никогда. Читаю только в бумажном варианте. - Почему? - Я просто не могу себе позволить, у меня времени нет, чтобы этим заниматься. Вот я сейчас с вами разговариваю, у меня уже полная приемная людей. У меня нет времени все это изучать - кто за кем, кто кого заказал. Мне это вообще неинтересно. Мне интересна любая информация, которая касается моей профессиональной деятельности в любом издании. И очень радуюсь, когда это выглядит профессионально. Вообще переживаю, что немного в целом профессиональных людей во всех отраслях деятельности, и в журналистике в том числе. Меня беспокоит только одно - чтобы это было профессионально, со знанием дела. И я очень радуюсь, когда читаю интересные публикации, я не говорю об их «окраске» - негативная, положительная или вообще нейтральная, как сама жизнь. Чаще всего в любом деле бывает и белое, и черное. И очень жаль, что сейчас многие люди, в том числе в журналистике, любят эти крайности - либо белое, либо черное, а жизнь-то многогранна. В любой ситуации, в том числе происходящей в темах, которые все обсуждали - «Чистые ключи», например - есть и хорошее, и плохое. А когда все смазали воедино черной краской и не хотят дальше видеть, что вообще в жизни происходит, в частности, по летней оздоровительной кампании, это неправильно. Я хочу пожелать всем вам как можно больше правды, а она не всегда белая и черная, она зачастую как радуга. И слава богу, я очень этому рада.
|
 |
|
Владимир Синюков - Отношение к газете? Нормальное. - Вы нашу газету вообще читаете? - Читаю, да, стараюсь. Не всегда получается, но стараюсь читать. - А давно? - Я уже и не помню. Год, наверное, читаю точно. - За то время, что вы ее читаете, у вас какое сложилось впечатление, мы - за кого? - Как понять - за кого? Газета нормальная, разные материалы, я не думаю, что вы однозначно за кого-то. - Может быть, против кого? - Тоже я бы не сказал. Не всегда нравится то, что вы пишете, это однозначно, но, я думаю, наверное, не может быть такого, чтобы всем все нравилось. Материалы интересные, во всяком случае вас читают. А остальное уже дело журналиста, его компетентности, добропорядочности. В целом, мне кажется, приемлемо. - Как вы считаете, газета критической направленности? - Думаю, да. В целом критическая, что, собственно, и требуется. Есть элемент аналитичности, хотя его не мешало бы усилить. - На ваш взгляд, критика объективная? - Во всяком случае, интересная. Есть основания считать именно так. Можно спорить с чем-то, но в целом авторы пытаются находить какие-то аргументы. - Какие эмоции у вас возникают, когда вы себя видите в нашей газете? - Не всегда радостные, честно скажу. Потому что не привык я к такой публичности. Но куда деваться, к этому надо быть готовым. В целом же все достаточно объективно, как и должно быть в печатном СМИ. - Вы нашу газету читаете на бумаге или на сайте? - Как правило, в бумажном варианте. Вот если не успеваю, потом смотрю на сайте. Если мне не попадается газета, я потом стараюсь все равно посмотреть, что там было. - На сайте когда-нибудь комментировали статьи или новости? - Нет, никогда. - А почему? - Да у нас как-то не принято. - Там же есть форум, можно оставить свое мнение. Не обязательно даже своим именем подписываться, можно анонимно. - Будем иметь в виду. Как-то над этим не задумывались. - Как вы считаете, что отличает нашу газету от всех остальных? - Во-первых, острота, однозначно. Во-вторых, умение затрагивать очень широкий круг актуальных тем. Достаточно творческий подход, авторы молодые, судя по всему. Иногда - стремление разобраться непредвзято. Не всегда это нравится, в том числе, разным персонажам. Я и себя к этим персонажам отношу. Но все же стремление к аналитичности - это есть, надо признать. - Вы газету за пятницу всегда успеваете прочитать, или на выходные оставляете? - Не всегда, бывает, откладываю. - Целиком читаете каждый номер? - Стараюсь. Основные материалы, особенно, что касается культуры, стараюсь полностью прочитывать. А остальные, общеполитические и социальные - хотя бы иметь представление о позиции автора. - На ваш взгляд, какого цвета наша газета? - Вы имеете в виду бумагу? - Да. - Она тонированная. Не белая, а тонированная. В этом что-то есть, в такой тонировке. Это не только, правда, у вас, у других изданий тоже есть. Для меня это не принципиально, хотя, наверное, есть в этом изюминка. - Может быть, у вас какие-то пожелания будут? - Какие замечания? - Нет, какие пожелания. Но, может быть, и замечания будут? Внесете какую-то ложку дегтя? - Вы знаете, мне кажется, газета делается все более солидной. Может быть, это не каждому изданию сразу удается. Такая эволюция, безусловно, просматривается. И пожелание - чтобы эта тенденция была устойчивой.
|
 |
|
- Вы не даете комментарии нашей газете, хотелось бы узнать ваше отношение к ней. - Хм. То есть я что должна сделать? Описать, как я к ней отношусь? Или как я отношусь к журналистам, которые там работают? К издателю этой газеты? Что конкретно я должна сказать? - Что угодно. Ваше отношение и к газете, и к журналистам, и к издателю. - Но вы же сами сказали, что я комментариев не даю. - Вот и хотелось бы узнать, почему? Это как-то связано с вашим отношением к газете? - Девушка, что бы я сейчас ни сказала, вы же понимаете, что это будет комментарий. Правильно? - Допустим. - Ну, вот видите. А я комментариев не даю. (Смеется.) - А почему вы не даете нам комментарии? - Чтобы дать какой-то комментарий какому-то изданию, надо по крайней мере либо читать его, либо как-то разделять его позицию. Сказать это о вашем издании я не могу. - Вы хотите сказать, что вы ни разу не читали нашу газету? - Нет, ну, безусловно, когда-то, может быть, я ее и читала. Но опять я говорю, понимаете, сейчас из меня вытягивать комментарий не стоит, потому что вы прекрасно знаете, что комментариев я не даю. Вот и все. Я с отдельными вашими журналистами общаюсь, но комментариев газете не даю. - То есть у вас никакого отношения нет к нашей газете? Никакого мнения о ней? - Никакого, абсолютно. Вы меня этим вопросом прямо врасплох застали, потому что я не оценивала вашу газету, специально не думала на эту тему. Поэтому вы меня застали врасплох. У меня нет какого-то сформировавшегося мнения о вашей газете. Не думала на эту тему, просто не думала. Может, если подумать... О том, что она существует, я, безусловно, имею представление, о том, что такая газета есть с таким издателем. Но какое-то отношение к газете выразить экспромтом я не смогу. Еще и по той причине, что комментариев вам не даю. - А почему вы не даете нам комментарии? - Сказка про белого бычка. Шило, мочало, начинаем все с начала. Поговорите с другими людьми, может, они вам четче скажут. - Они нам уже сказали. Нам интересно ваше мнение. - Сказали, что тоже не дают комментариев? Вот видите... - Нет, сказали свое мнение. - А, сказали свое мнение, почему они не дают комментариев? - Нет. - Сказали, что они думают о вашей газете? (Смеется.) - Да. А если не дают комментарии, то объяснили, по каким соображениям. - Понятно. Ну, вот видите, у меня такого не получится сделать. - Но вы же когда-то читали газету. - Безусловно, я знаю, что эта газета есть. Но я не могу сказать, что я читаю каждый номер от корки до корки и могу сформировать какое-то... Вот сейчас, вернее, высказать... Нет, я могу, безусловно, сформировать, если бы я ее читала постоянно. И журналистов-то ваших я знаю только потому, что некоторые из них работали не в этом издании. А вот, например, конкретно, если человек пришел в ваше издание, то я, например, там уже журналистов и не знаю. Поэтому сейчас бесполезно заниматься каким-то выуживанием. Если есть позиция человека и он не дает комментариев, то он не дает. - Хорошо. А если бы я вам позвонила с другим вопросом? Просто узнать ваше отношение к газете, не акцентируя внимания на том, что вы не даете комментарии? Вы бы про это даже не вспомнили? - (Смеется.) Да вы что! Ну, вот видите. Когда вы мне в следующий раз позвоните с другим вопросом, тогда мы и будем в следующий раз разговаривать.
|
 |
|
- Мое отношение к вашей газете? Как к любой другой. - А какое у вас отношение к другим газетам? - Я иногда их просматриваю. Иногда бывают интересные вещи, иногда нет. - Нашу газету вы давно читаете? - Я вообще читаю мало газет, а если читаю, стараюсь чаще аналитический материал читать. Что мне не нравится в современных средствах массовой информации - это очень большое количество статей заказного характера. Я не считаю, что СМИ должны на 90 процентов доносить позицию учредителя. Очень мало материалов, которые действительно отражают позицию автора. Не только в вашей газете, это какая-то общая беда. - За то время, что вы читаете нашу газету, у вас какое сложилось впечатление - мы за кого? - Вы за кого? (Смеется.) По персоналиям? Я не много читаю газет, но из того, что вижу в вашей газете, могу сказать, что вы против Ландо. - Только против него? - Ну, по крайней мере, он у вас фигурирует чуть ли не на каждой странице. - Так за кого мы? - Трудно сказать. Я знаю, что с большой долею вероятности, газету финансирует Леонид Натанович Фейтлихер. Это так? - Да. - Значит, видимо, за него. - Кстати, про него. Вы с ним знакомы лично? - Да. - Давно? - Ну, даже уж не припомню. Нельзя сказать, что мы тесно знакомы, но встречались неоднократно. Несколько лет. - Как вы считаете, критика, присутствующая в нашей газете, объективная? - Когда-то объективная, когда-то необъективная. По-разному бывает. Бывает такое, что позиция резкая, но недостаточно обоснованная. Это наводит на мысли об определенном заказе. У вас газета достаточно большая, сколько у вас, восемь страниц? Не бывает, что все одинаково, правда? Кто-то более талантливый журналист, кто-то менее. Кто-то сам что-то нашел, интересное написал, кто-то выполнил творческое поручение. Нормальная газета, по крайней мере, читабельная. - По сравнению с другими? - Ну, у нас много разных газет. Я читаю в основном «Коммерсантъ» и «Ведомости». Все остальное я просматриваю. У вас нормальная газета, хотя, конечно, очень много резких высказываний и, так сказать, ерничества. Есть разные газеты: есть альманахи, есть газеты, отражающие потребности массового читателя, такие, как «Аргументы и факты», а есть газеты более политизированные, как ваша. - Вам ее интересно читать? - Некоторые статьи - да. - Газету читаете на бумаге или на сайте? - На бумаге. - А на сайт заходили когда-нибудь? - На ваш - нет. - Почему? - У меня времени не хватает, а потом я, может быть, старомодный человек, я читаю книжки, читаю газеты, мне на бумаге приятней читать. Хотя в электронном виде тоже что-то читаю, но глаза устают. - Как вы считаете, газета наша нужна или в ней нет никакого толка и пользы? - Я вам отвечу словами одного замечательного писателя: «Если зажигаются звезды, то, значит, это кому-нибудь нужно». Раз она есть, значит она нужна. Все? - Нет, не все. На ваш взгляд, наша газета какого цвета? - Ну, если посмотреть на газету, то что-то такая желто-персиковая. - И, может быть, у вас есть какие-то пожелания? - Побольше бы аналитики. Хотя я не думаю, что большинству народа она нужна. Люди все-таки больше реагируют на какие-то «острые» или «жареные» факты. По крайней мере, когда у вас были какие-то рейтинги, опросы не узкой направленности, а более широкой по политическому направлению, какая-то пища для ума была.
|
 |
|
Лидия Златогорская - Вы неоднократно давали нам комментарии. Ваше мнение о нашей газете? - К вашей газете у меня отношение такое: я считаю, что это понятный проект, вы его не камуфлируете. Сильной стороной является то, что ваша критика направлена против бюрократии, против коррупции во власти. Она сыграет рано или поздно свою роль, хотя реакция, конечно, нулевая, как я понимаю. Никто еще вам не ответил, что, мол, вот, по вашим публикациям приняты такие-то меры. Безусловно, этого не происходит, как и, к сожалению, с большинством всех наших СМИ. Но эта критика, невзирая на лица, заслуживает внимания и высокой оценки. Газету я читаю от начала до конца, до самой последней рубрики. Почему? Потому что там все совершенно конкретно - вы не обходите стороной медийные процессы, которые идут в журналистике, и критикуете коллег, ну, если это коллеги. В то же время вы резко отрицательно относитесь к любым политтехнологиям, к любому «черному пиару». Это заслуживает высокой оценки, потому что если мы не будем все это обсуждать и проговаривать, у нас вся журналистика в свисток уйдет. Мы просто изо всех сил должны отделять себя от этого некачественного продукта. И вы это делаете убедительно. Что мне не нравится в вашей газете: ну, конечно, все время спотыкаешься либо о фотографии известного деятеля, депутата областной думы Александра Соломоновича Ландо, либо на его прямое цитирование, либо на какие-то фантастические предположения. И такое бывает, вроде, и в шутку, и всерьез. Мне кажется, это чересчур. Почему? Потому что ведь самое главное, я считаю, недостаток, или явление Ландо - это все-таки двойные стандарты. Может быть, упор надо делать не на отдельные словесные неправильные конструкции, а на суть этого явления. Помнится, в 2002 году он, будучи уполномоченным по правам человека, поддерживал нашу идею создания некоего подобия судебной палаты по информационным спорам. Правда, он предлагал при губернаторе, но тем не менее, это было в пользу нашего сообщества. Чтобы в нее вошли известные юристы, журналисты, общественные деятели. И тогда он очень серьезно защищал право журналистов на доступ к информации. И, на самом деле, эта идея очень рациональная была, и мы ее поддержали. Да и еще неизвестно, то ли мы, Союз журналистов, выступили с этой идеей, то ли он, вот сейчас просто время прошло. Но как изменился он? Во-первых, он ничего не сделал для того, чтобы... будучи в таком статусе, не сделать ничего - это уже о чем-то говорит. Он первый пошел судиться, когда правда не на его стороне, когда журналисты были правы. Тот факт, когда с этим журнальчиком... это то, что совсем в другую сторону общественную полемику увело. Не обсудить морально-этическую сторону деятельности политика, депутата, а осудить журналиста, который посмел какие-то факты предать гласности. Вот это очень, очень отрицательно повлияло на все, что сейчас происходит. Каждый чиновник считает себя вправе, считает хорошим тоном пойти в суд. Грех Ландо в том, что он весь разговор увел совершенно в другую плоскость, вот в эти мелкие разбирательства при поддержке судебной системы, при ее несовершенстве. Он козлом отпущения сделал журналистов. Он не встает на точку зрения СМИ. То есть такой регресс, такой консерватизм вопиющий. А когда его имя мелькает - то в шутливом контексте, то в юмористическом контексте - это как-то уводит нас от глубины проблемы, которая существует. Что мне еще не очень нравится - часто, когда говорят о литературных процессах, о процессах в журналистике, не пытаются, а очень определенно и неприкрыто дают оценку общественно-политическую. Например, последняя рецензия была на сборник Ущевой. Он назывался «О друзьях-товарищах...», я не помню, эту заметку Гурский, по-моему, написал. Там цитируют Сергея Боровикова, который одному журналисту сделал нелицеприятную оценку. И таким образом построил свой тезис, что не те люди попали в этот сборник. Это сборник очерков о журналистах старого поколения. Я бы сказала, что обидели весь авторский состав. И все имена, которые в этом сборнике звучат, они как-то не в контексте этой полемики. А об антисемитизме бывшем кого-то из героев очерка - мне кажется, это жуткая натяжка. Можно было бы по конкретному поводу сказать, но совсем уж снизить оценку этому сборнику - я думаю, это несправедливо. Я считаю себя читателем искушенным, и одна и та же информация проходит в нескольких изданиях. И чаще всего именно у вас - например, с заседаний думских комитетов или рабочих групп, я больше получаю информации. Потому что вы занимаетесь прямым цитированием. Вы никого не «обхихикиваете», а говорите, что было и кто что сказал. И я могу сама сделать выводы. Вы вводите в гущу событий, а больше ничего и не нужно. И когда журналисты начинают политические оценки давать, и тем более друг другу, это воспринимается не искренне, может быть, я не то слово подобрала, но как-то не в тему. Просто потрясающая рубрика «Дабы дурь каждого всем видна была». Я ее читаю, безусловно, потому что это документ, дури там навалом. И ты читаешь, анализируешь и все понимаешь, в чем здесь дурь. Обидная она, не обидная, может, и нас будут цитировать. Это руководство к исправлению, это можно давать студентам как образец, как не надо делать. В этом смысле газета молодец. Конечно, здесь присутствует и хорошая литература, замечательно подбираются цитаты, отрывки из произведений, как всегда, в тему. И как-то больно ощущаешь, как медленно мы меняемся. Проходит век, а то и два, а какие пороки были в обществе, такие и остаются. Насколько актуальным в нашей области было месяц или два назад обсуждение темы появления уполномоченного по правам ребенка. В областной думе как-то просто решили, что это нужно, а вот уполномоченного по делам СМИ не нужно. Это при таком высоком градусе конфликтности. Это при таких непримиримых политических баталиях информационных. Я не говорю про «Политдозор», это «политпозор», который попал уже во все федеральные СМИ, все знают уже оценку этому явлению. Ну почему бы не усилить возможности реального журналистского сообщества, которое в основе своей здоровое, нормальное, критично настроенное, аналитичное. И журналисты у нас в основном хорошие. Почему бы не поддержать? Эта вот боязнь «кабы чего не вышло», как бы лишнего не наговорили, - это отбрасывает нас только назад, в этом смысле мы топчемся на месте. Вот эту тему я бы в вашей газете развила, потому что вы-то на правильном пути, вы как раз резко против фальши, против кумовства во власти, против коррупции, и вот это пахать не перепахать. Думаю, что вы еще молодые, задорные, и солидности и респектабельности еще наберетесь. |
 |