Авиация, как особая сфера человеческой деятельности, строго регламентирована, зарегулирована множеством инструкций, наставлений, руководств. Именно поэтому в авиации случаются такие конфузы и всякие реприманды неожиданные, что в других отраслях просто немыслимы.
Авиация, как особая сфера человеческой деятельности, строго регламентирована, зарегулирована множеством инструкций, наставлений, руководств. Именно поэтому в авиации случаются такие конфузы и всякие реприманды неожиданные, что в других отраслях просто немыслимы.
Описываемый реприманд произошёл около полувека назад на небольшом аэродроме, где базировалась гражданская авиация местных воздушных линий и специального применения: неприхотливые трудяги - самолёты Ан-2, вертолёты Ми-1 и Ми-4. Очень ранним и очень морозным утром вдоль линейки самолётов неспешно двигался авиационный техник с ведром и стеклянной банкой. Он осуществлял предполётный контроль топлива: сливал немного бензина из бака и смотрел, нет ли там воды. Авиационное топливо гигроскопично, и поглощенная им вода может привести к остановке двигателя со всеми прочими огорчительными последствиями.
Всё бы хорошо, но разгильдяй-техник во время своих священнодействий ещё и курил папироску «Беломор». Он, конечно, знал, что делал. На таком морозе, да ещё с ветром, бензин скукоживался и был не более опасен, чем ситро или ряженка. Бдительный боец ведомственной охраны заметил, однако, вопиющее нарушение и устремился к технику. За пресечение нарушения ему полагались благодарность начальства и премия, а технику - выговор и штраф.
Когда же охранник, с мефистофелевскими интонациями в прочувствованной речи, стал укорять техника в нарушении святая святых - правил пожарной безопасности, тот не растерялся. «Помнишь, - сказал он, - как раньше кинотеатры горели из-за горючей киноплёнки, а потом сделали негорючую, и пожары прекратились? Так вот, теперь бензин негорючий сделали, второй день уже заправляем таким. Вас что, ещё не знакомили с приказом и новыми инструкциями?» «Нет», - ответил охранник, потрясённый не столько достижениями научно-технического прогресса, сколько красноречием и силой убеждения авиационного техника.
Поскольку за разговором техник прошёл все самолёты, охранник выпросил у него ведро с бензином и помчался в вагончик, где обитала смена аэродромных охранников и пожарных. В помещении он поставил ведро рядом с раскалённой буржуйкой и, освобождаясь от тулупа и валенок, стал просвещать коллег относительно достижений науки, создавшей на благо советских людей негорючий бензин. Сонные коллеги вяло посылали вестника прогресса в пешее эротическое путешествие. Распалённый леностью и ретроградным мировоззрением братьев по оружию, наш герой чиркнул спичкой и бросил её в авиатехническое ведро. Бензин к тому времени отогрелся и радостно пыхнул, мгновенно заполнив пламенем весь вагончик. Диспетчер, сидевший на вышке в командно-диспетчерском пункте, рассказывал потом, что принял бегущих по снегу мужиков в белых кальсонах за отряд диверсантов и приготовился обороняться с помощью ракетницы и логарифмической линейки.
В этом происшествии, слава Богу, никто не пострадал. Начальству не хотелось выставлять такую дурь напоказ, и дело деликатно замяли. Авиатехника уволили, и он с горя устроился приёмщиком стеклотары, а в постперестроечный период стал владельцем нескольких модных бутиков в Самаре. Доверчивый же охранник, по слухам, и сейчас трудится министром прогрессивных реформ то ли в Москве, то ли в Урюпинске.