Когда я узнал из СМИ, что министр строительства и ЖКХ Денис Филиппов призывает саратовцев переселяться в таунхаусы, а зампред Дмитрий Федотов всерьез размышляет о переезде в Солнечный из-за невозможности дальнейшего обитания в центре города, то не особо придал этому значения. Ну, сказали и сказали. Мало ли что они говорят? Потом задумался и пришел в ужас. А ведь они правы. Эти два диагноста, два воплощения доктора Хауса осторожно намекают нам: ребята, у вас проблемы, вам нужно поменять среду обитания!
Когда я узнал из СМИ, что министр строительства и ЖКХ Денис Филиппов призывает саратовцев переселяться в таунхаусы, а зампред Дмитрий Федотов всерьез размышляет о переезде в Солнечный из-за невозможности дальнейшего обитания в центре города, то не особо придал этому значения. Ну, сказали и сказали. Мало ли что они говорят? Потом задумался и пришел в ужас. А ведь они правы. Эти два диагноста, два воплощения доктора Хауса осторожно намекают нам: ребята, у вас проблемы, вам нужно поменять среду обитания!
Я живу в большом панельном доме, построенном в 1980 году. 30 лет для панельного дома - как вы думаете, много это или мало? Когда-то давно, когда министр Филиппов был еще начальником ипотечной корпорации, я спросил на какой-то строительной выставке, сколько лет «жизни» отводится панельному дому? Мне ответили - лет 60, потом он начнет трескаться, как арбуз.
Ну, для сравнения, чтобы вам было понятно: в мире людей моему дому уже хорошо за пятьдесят. В мире людей мой дом уже бросил курить и начал глотать виагру, маскируя ее под аспирин. В мире людей мой дом страдает одышкой, и, подвыпив, он уже не может подхватить даму на руки без того, чтобы ему не прострелило в межпозвоночных дисках и он не грохнул бы даму головой о столешницу.
А сколько в Саратове домов, по сравнению с которыми мой дом все еще молодой, похотливый хлыщ, заглядывающий девчонкам под мансарды? Сколько в Саратове домов с костылями, бадиками, инвалидными колясками, слуховыми аппаратами и отечественными кардиостимуляторами, которым это уже не под силу?
Каждый день к депутатам ломятся жители улиц Огородная, Энергетиков, Перспективная, какого-нибудь Нефтяного проезда и с десятка других. Они кричат, что их дом аварийный. Вот тут еще возник на всех телеканалах особняк Адольфа Тилло на Сакко и Ванцетти. Филармония - помните, была такая? Диспансеры, школы, 6-й корпус СГУ - левое крыло его закрыли двенадцать лет назад, но он до сих пор на месте! Целые микрорайоны Заводского, Ленинского, Волжского районов вообще представляют собой одну сплошную гангрену. Прошу прощения - Историческую гангрену, находящуюся под охраной государства. Там крыс больше, чем членов партии «Единая Россия» в области, и крысам давно пора сформировать в думе свою фракцию. Хотя если подумать... Ну да ладно!
Вы часто видите на своих экранах Михаила Болтухина - он у нас в области главный по погоде. Так вот, когда мы ходили брать у него интервью, то всегда выводили на улицу из особнячка его ведомства. Потому что в этом особнячке охватывает странное чувство, что вас только что погребли заживо.
Знаете, сколько в Саратове ветхого и аварийного жилья? Я вам отвечу словами главы города Олега Грищенко и Алексея Прокопенко. Их - треть. Понимаете? Треть домов в ветхом состоянии - это костыли и слуховые аппараты, и аварийном - это аппарат искусственной вентиляции легких. Я слышал, что 60% из них - это дома, построенные до 1925 года. Учитывая, как все семьдесят лет советской и двадцать лет российской власти пролетарии за ними ухаживали, можно с уверенностью сказать, что все эти дома - трупы.
Город завален издыхающими и мертвецами, которых некому похоронить. Иногда мертвецы разваливаются на части и уносят в могилу кого-то из живых, как это было в прошлом году, когда у одного из домов на Чапаева-Белоглинской выпала многопудовая челюсть - то есть чугунный балкон, насмерть задавив девушку. Саратов - смесь хосписа и кладбища.
Какой там износ у сетей «Водоканала»? 80%? 90%? 95%? Любая цифра выше 80 - правда. Что с ним делать - не знает никто. Они говорили: «Мы спасем «Водоканал!» Мы сделаем так, что он будет находиться в частном партнерстве!»
Черт! Водоканал одиннадцать лет находился в частном партнерстве! И к чему это привело? Правильно - к открытию нового крытого бассейна в районе Затона осенью 2009 года. Который, правда, власти постарались как можно скорее закрыть. Теперь никто не знает, что делать с «Водоканалом». Его последующие директора тихонько сливаются, мелькая то в предвыборном буклете партии - в категории «Команда профессионалов», то в списке кандидатов на пост главы администрации Саратова. Летом о «Водоканале», как об осточертевшем гипертонике, предпочитают не говорить.
Когда я слышу или читаю от едроссов фразу: «Каждый двор будет благоустроен!» (или «Благоустройство дворов продолжится!» - не помню точно), я испытываю к ним самые теплые чувства.
Конечно! Конечно, мы должны заботиться о наших покойниках и отходящих в мир иной. Кладбище должно быть благоустроено, могилы ухоженными - именно так мы можем видеть, как потомки чтут память предков.
Тротуары должны быть залиты асфальтом и обрамлены новым бордюрным камнем. И, конечно же, цветы. Как можно больше цветов! И тенистых аллей, где можно сесть, свернуть голову бутылке с детским названием, ну, например, «Слава и медведи», и наполнить пластиковые стаканчики. Вы, кстати, замечали, что у нас все аллеи забиты поминающими? Которые предпочитают засыпать тут же - на кладбищенских скамейках.
Общегородское движение «Саратов, вперед!» начинает популяризировать велодвижение в Саратове. А вот это я считаю уже лишним. Велосипедистам нет места на кладбищах. Это кощунственно - демонстрировать свои мощные бедра и здоровые легкие на фоне трупов.
Скажите, как еще называют Саратов, кроме «столицы Поволжья»? Засратов? - нет, это банально и неумно. Не такой он уж и Засратов.
Саратов называют «музеем под открытым небом». Я серьезно. Я видел такую надпись на сувенирной пивной кружке, которые продаются на вокзале на втором этаже. Там есть такие лавочки, торгующие перочинными ножами, картами с голыми девицами, одеколонами, фенами, чудовищными магнитиками и пивными кружками. Все для туристов.
«Музей под открытым небом» - ну надо же! И это правда. Он им становится. Хотите вы этого или нет, но он им становится. Однажды я был в городе, который тоже легко можно считать музеем под открытым небом. Это город Перге. Да, звучит как название блюда. Что-то национальное, что-то из слоеного теста и что-то совершенно безвкусное.
Но Перге - это не блюдо. Это город. Вернее то, что от него осталось. Но поверьте - осталось более чем достаточно, для того чтобы не особо прихотливые люди чувствовали себя там вполне сносно.
Перге сколько-то тысяч лет. Это античный город, который находится на территории Турции. Там сохранились улицы, арки, колонны, центральная площадь, римские бани, амфитеатр и даже отдельные дома.
Там сохранился стадион, и, ей-богу, реконструировать его будет гораздо дешевле, чем, скажем, квазиантичный стадион «Спартак» в Саратове. Так вот, Перге - это музей под открытым небом. Там никто не живет. Там не благоустраивают дворы. Там не вешают кашпо на колонны. Никто и никогда не видел там Панкова, распекающего строителей нового театра. Удивительно, но никто там не мечтает построить ФОК!
При этом гид все время восхищенно рассказывал: «Вот посмотрите! Вот это их Южные ворота! Вот это их бани! Вот система канализации! Вот так у них был устроен теплообмен! Вот по этим каналам шел пар! А вот тут был бассейн!»
Я думаю, в скором времени то же самое будут говорить о Саратове: «Вот глядите - это их центральная улица! Вот площадь - здесь торговали медом и овощами! Вот их театр, он строился 300 лет! Слышите - 300 лет! Вот здесь заседали их сенаторы, на этих креслах - видите Пустоты? Эти Пустоты были их сенаторами! А это система канализации и водоснабжения, видите - некоторые трубы деревянные! А это остатки железной дороги. По ней ходили трамваи, которые в последние годы двигались уже только благодаря рельефу местности. Это просто фантастика!»
Я понимаю, что бессмысленно обращаться к городским или областным властям. У них нет ни денег, ни специалистов, ни сколько-нибудь внятного стратегического плана. У людей нет денег, чтобы содержать свои дома. У властей нет денег, чтобы содержать дома людей. Новый (хотя какой он, к бесам, уже новый!) Жилищный кодекс семь лет назад решил эту проблему коротко и ясно - он, как плохой Санта, просто подарил все собственнику! Вначале нам подарили жилье, и мы его приватизировали, затем нам подарили все, что с этим жильем связано, вплоть до того, что как только ваш дом развалится на части, вы должны будете вывезти его обломки, а уже потом переселяться в спортзал ближайшей школы.
Бессмысленно также обращаться к федеральным властям, потому что у федеральных властей зимняя Олимпиада, чемпионат мира по футболу, курорты Кавказа, баллистические ракеты и саммит АТЭС. Им не до такой чепухи, как какой-то провинциальный городок, чьи краеведы-любители обожают гордиться и болтать о том, что в середине XIX века Саратов был третьим городом Российской империи после Петербурга и Москвы. Это так же верно, как и то, что Володин - третий лоббист в стране. Про Перге гиды тоже рассказывают, что он был крупным торговым центром. А сколько вы, наверное, слышали про Трою!
Я не верю, что Саратов - его центр, историческую часть - что-то спасет. Вам кажется, что это банальная паника, и лет через двадцать город преобразится и все изменится к лучшему. Ну-ка, вспомните 1991 год. Тогда вам тоже казалось, что лет через двадцать все изменится к лучшему. Па-бам! Двадцать лет прошли - и что вы скажете?!
Я скажу вам, что Перге наступает, и нам нужно прислушаться к министру Филиппову и переселяться в таунхаусы, куда-нибудь за Юбилейный. Двадцать лет вам хватит, чтобы скопить денег или выплатить ипотеку.