Cаратов запросто может снискать славу города прецедентов. Судите сами: только у нас доблестные правоохранительные органы могут наказать человека за то, что у него есть собственное мнение; только наш суд привлекает к ответственности и взыскивает весьма немалую сумму за демонстрацию фотографий публичного политика, притом, что эти снимки были напечатаны и распространены по всему городу задолго до их демонстрации. Теперь местный Следственный комитет возбудил уголовное дело по факту дискриминации активистов профсоюза. Чем не новый прецедент на всю Россию?
Cаратов запросто может снискать славу города прецедентов. Судите сами: только у нас доблестные правоохранительные органы могут наказать человека за то, что у него есть собственное мнение; только наш суд привлекает к ответственности и взыскивает весьма немалую сумму за демонстрацию фотографий публичного политика, притом, что эти снимки были напечатаны и распространены по всему городу задолго до их демонстрации. Теперь местный Следственный комитет возбудил уголовное дело по факту дискриминации активистов профсоюза. Чем не новый прецедент на всю Россию?
Но это только вершина айсберга, маленькая победа саратовцев, которые пытаются бороться за свои права. Ситуация вокруг возни руководства ЗАО «Тандер» (сеть магазинов «Магнит») с собственными работниками, которые пожелали объединиться в профсоюз, - сложная и запутанная. Тут как в бульварном детективе: есть и главный герой - профсоюзный лидер Дмитрий Быстров, и патроны в багажнике, и битва с якобы продажной системой, и очень интересное уголовное дело. «Газета Наша Версия» решила поинтересоваться тем, как все происходило, у самого Дмитрия Быстрова. Насколько правдивы его слова - судить вам. Хотя если все действительно так, как он рассказывает, грош цена клятвенным словам местных политиков о борьбе с коррупцией. Страшно жить в регионе, где в багажниках «случайно» находят патроны от снайперской винтовки, а людям приходится ходить по городу с зашитыми карманами.
- Опишите ситуацию с патронами, найденными сотрудником полиции в вашей машине.
- 17 апреля рано утром я освободился после ночной смены в 6:00, сел в машину и поехал. Дорога свободная, никто не мешает. Тут сотрудник ГИБДД останавливает перед мостом (пост ГИБДД на въезде на мост Саратов-Энгельс - авт.). Такое случается очень редко, потому что они практически не останавливают непрезентабельные машины, а у меня «Ока». Он жезлом махнул, я остановился за ним. Полицейский документы проверил и говорит: «У тебя «стопари» задние не горят. Надо посмотреть. Давай откроем багажник». Я открываю багажник, он посмотрел все, взглядом окинул и говорит: «А что это у тебя за пакет?» Я смотрю, а я бы так пакет никогда не положил бы. Там лючок, где проводка к фонарям задним. Если его туда положить, то можно повредить провода.
- То есть именно там, где нужно поломку устранять, на которую указали?
- Да-да. Там лежит аккуратно завязанный пакет. Сотрудник мне говорит: «Посмотри, что там». Я отказался в руки брать. Вдруг там наркотики. Я сразу подумал, что наверняка подкинули. Он остановил понятых и при них сам вскрыл пакет, а там патроны.
- А сотрудник ГИБДД с какой целью просил вас багажник открыть?
- Как он потом объяснил - он хотел устранить неисправность.
- То есть, он фактически собирался вам машину ремонтировать?
- Получается, что так. Дело в том, что для обыска нужны основания. А он издалека к вопросу подошел, и я сам багажник открыл. Полицейский же не сказал, что досматривать сейчас будет. Таких слов не прозвучало, ну я сам и открыл, посмотреть, что там с этими фонарями. Когда при понятых пакет вскрыли, я сказал, что надо вызывать полицию. Мне самому была уже интересна эта ситуация.
- Патронов было десять?
- Как потом подсчитали - да. Сразу на месте не считали. Просто посмотрели, что кучка патронов. Полиция приехала, посчитали все, сфотографировали и повезли в отдел. Второе, по-моему, отделение полиции Энгельса. Там уже отпечатки пальцев у меня сняли, сделали экспертизу патронов очень оперативно. Часа через два, ближе к обеду, отвезли меня в УВД города Энгельса, а там уже в отдел дознания, где более подробную беседу со мной провели. Выясняли, что я вообще думаю по этому поводу.
- У вас разрешения на оружие нет?
- Нет. Я никогда не стрелял. Я не охотник.
- После допроса вас отпустили?
- Да. Сказали: «Езжайте. Будьте на связи. Мы вас позовем».
- Никаких обвинений не предъявили?
- Нет. Даже уголовного дела нет, насколько я знаю. По крайней мере, мне об этом не сообщили.
- С чем вы могли бы связать это событие?
- Я не исключаю возможности, что могла поработать служба безопасности (ЗАО «Тандер» - авт.). Они же постоянно давят на работников. Если узнают, что ты член профсоюза - начинаются какие-то придирки.
- Была какая-то конфликтная ситуация? С чего началось такое отношение?
- Началась конфликтная ситуация с того, что мы (работники - авт.) сначала просто через трудовую инспекцию пытались добиться справедливости. Нас не устраивали недостаточная оплата переработок, перевод на низкооплачиваемые должности. Много по мелочи набежало, и мы написали петицию - 82 человека под ней подписались. В основном те, кто работают три года и более. Те, кто натерпелся уже. Это было еще в декабре прошлого года. Мы хотели прийти к какому-то порядку, чтобы была ясность в наших отношениях с работодателем. Когда работодатели увидели эти списки, то вместо того чтобы собрать общее собрание и все обсудить, все-таки массовый такой протест, стали вызывать по одному в службу безопасности. Там они не убеждали, не уговаривали, а ультиматум ставили - либо ты отзываешь подпись, либо ты увольняешься, либо мы такие условия создадим, что сам уволишься. Мы в трудовую инспекцию жаловались, в прокуратуру жаловались. Сначала в областную, но она в энгельсскую перенаправила. Сергею Галицкому (гендиректор ЗАО «Магнит» - авт.) отправили несколько аудиозаписей, чтоб он знал, как его сотрудники разговаривают. Мы сделали несколько аудиозаписей, как сотрудники службы безопасности «беседуют» с кладовщиками, и сделали рассылку - в прокуратуру, Галицкому, региональному директору, нашим всем директорам. И тишина. Прокуратура ответила где-то в марте, что людей опрашивали, которые там, на записи, и они ответили, что это не их голоса.
- Экспертиза какая-нибудь проводилась?
- Нет. Вот так на слово опрашиваемым поверили. Причем вызывали к себе прокурорские только сотрудников службы безопасности. А тех, кого там, на записях, «убеждали», чтоб они подписи отозвали - ни одного подписанта не опросили. И по ходу проверки трудовой инспекции мы поняли, что результатов ждать не надо. Всего один инспектор приезжал. Причем он работал только с документами. Мы просили: «Вы хоть в компьютер загляните», потому что большая часть информации в компьютере. Просили опросить тех, кто ночью работает, ночью на склад прийти. Ничего. Там и визуально можно было определить. У нас женщины поднимают мешки по 50 килограммов. Даже мужчинам не положено такие тяжести таскать, а тут женщинам приходится. По инструкции - максимум 30 килограммов мужчинам можно поднимать.
- Результатов проверок никаких?
- Нам руководство прибавило к отпуску семь дней, сократили рабочую неделю на четыре часа - с 40 часов до 36.
- То есть чего-то вы добились?
- Да. Нас не признают, что мы профсоюз, но результаты для работников определенные есть - выделены средства на ремонт туалетов, табель рабочего времени теперь ведется.
- Тем не менее, руководство не признает профсоюз?
- Нет. Мы писали официально, что призываем руководство ЗАО «Тандер» приступить к переговорам и заключить договор, но толку никакого. Не отвечают, и всё. Наши начальники говорили: «Вы знаете, чем это все закончится? Это закончится тем, что этот склад вообще закроют, и вы останетесь без работы. Вы улучшения добиваетесь, а добьетесь безработицы. Так что пишите заявление и выходите из профсоюза. Вам за это ничего не будет».
- И практически половина работников покинули профсоюз после такого давления?
- Еще какого давления! Вычисляли, у кого кредиты, у кого ипотека. Они (руководство - авт.) эту информацию собирали под видом того, что хотят о нас больше узнать. А люди наивные думают, может быть, помогут как-нибудь кредит погасить, перекредитуют, и пишут все честно. А когда нужно было отозвать подписи из трудовой инспекции, начали давить на тех, у кого кредиты. Их в первую очередь начали обрабатывать. Мол, потеряешь работу - потеряешь и квартиру. Это действенная мера, люди боятся. Когда после службы безопасности начала администрация разбираться - региональный директор и директор, они уже конкретно обозначали: «У тебя кредит. Вот смотри. Быстров - он на гармошке играет. Он выйдет на улицу, станет играть, и ему люди деньги дадут», - вот такой разговор был. «Китаев (заместитель Дмитрия Быстрова по профсоюзной деятельности - авт.) - у него квартира есть в собственности и никакой ипотеки, поэтому ему тоже плевать на компанию. А ты чем расплачиваться будешь?» Вот такие разговоры были. А можно было просто собрать коллектив и поговорить, решить проблемы как-нибудь, пойти навстречу.
- Вы писали в своем Живом Журнале, что сотрудники службы безопасности вашего предприятия говорили о своих больших возможностях. Что вы имели в виду?
- Что они могут решать вопросы на всех уровнях. Что они девяностые прошли, что они с бандитами все порешали, что у них спектр широкий. Я думаю, это намек, что они в широком спектре могут дальше действовать. Машиной моей интересовались. Знали, что она сломана. Это люди из Краснодара - знают, где она стоит, марку, модель и то, что она сломана. Видимо, досье на меня подняли. Машина два месяца стояла. Я ее бросил, пока горячая пора была, пока суды шли, чтоб провокаций не было. Сейчас узнал, что Следственный комитет уголовное дело возбудил, подумал, что пора садиться за руль. Недели полторы я поездил.
- Какое дело Следственный комитет возбудил?
- О дискриминации в связи с участием в общественной организации (ч. 1 статья 136 УК РФ - авт.). 29 марта возбудили это дело. Сейчас все в процессе. Опросили уже многих заинтересованных, и еще будут опрашивать. Круг виновных устанавливается. Нам (работникам - авт.) надо было как-то реагировать на ситуацию, если энгельсская прокуратура нам не помогла. Вот мы и написали в Следственный комитет. Конечно, для руководства это был шок. Они не думали, что так далеко зайдет. Они наняли адвоката и подали в суд, чтобы уголовное дело закрыть, но проиграли его.
- После инцидента с патронами вам не намекали, что это предупреждение или что-то в этом роде?
- Нет. Меня заверили, что ЗАО «Тандер» никакого отношения к этому не имеет. Сам директор заверил и обещал привлечь за клевету. Он говорил что-то вроде: «Газеты пишут, что наша служба безопасности может быть причастна. Это ваши слова или газетчики сочинили?» Я ответил, что я не на допросе и ничего докладывать не собираюсь.
- Он пока не подал в суд по поводу клеветы?
- Не знаю. Может, и подал. Мне не доложили еще.
- А еще версии, откуда могли в вашем багажнике взяться патроны, есть?
- Нет. Здесь же дело не только во мне. Мне коллеги дня три даже не звонили, будто боялись. Звонили Сергею (Китаеву, заместителю Дмитрия Быстрова по профсоюзной работе - авт.) и спрашивали: «Как там Дима?»
- Такие патроны достать не так легко.
- Как сказал эксперт - это от снайперской винтовки. Наверное, был намек на то, что я киллер. Ждем еще провокаций. Сейчас хожу в такой одежде, где нет карманов. Адвокат вообще посоветовал карманы зашить. Раньше восьми утра не выходить из дома и позже восьми вечера тоже.
- Я так понимаю, вы поэтому сейчас на общественном транспорте передвигаетесь?
- В том числе. Ну, машина у меня еще в разобранном виде. Замки забрали на экспертизу, проверяют, был взлом или нет.