В конце марта исполнилось 95 лет со дня рождения архитектора Тараса Ботяновского. Этот человек жил и работал в Саратове всего десяток лет, но за эти годы придумал и воплотил в жизнь многие из тех зданий, которые принято считать «знаковыми» для города, включая театр оперы и балета, НИИ геологии и геофизики и несколько красивых «сталинских» жилых домов. А вопрос, который в последние недели вдруг принялись обсуждать чиновники и общественники в Саратове - на своем ли месте стоит самый большой в городе памятник Ленину? - самому Ботяновскому когда-то стоил карьеры в нашем городе
В конце марта исполнилось 95 лет со дня рождения архитектора Тараса Ботяновского. Этот человек жил и работал в Саратове всего десяток лет, но за эти годы придумал и воплотил в жизнь многие из тех зданий, которые принято считать «знаковыми» для города, включая театр оперы и балета, НИИ геологии и геофизики и несколько красивых «сталинских» жилых домов. А вопрос, который в последние недели вдруг принялись обсуждать чиновники и общественники в Саратове - на своем ли месте стоит самый большой в городе памятник Ленину? - самому Ботяновскому когда-то стоил карьеры в нашем городе.
Согласно энциклопедии «Архитекторы Саратова» (авторы Борис Донецкий и Евгений Максимов) Тарас Григорьевич Ботяновский родился 25 марта 1918 года в Киеве. Его отец был дворянином и служил начальником связи на железной дороге. Мать окончила Киевскую консерваторию по классам фортепьяно и сольного пения. В 1930 году, видимо, предчувствуя, что ему вряд ли удастся избежать судьбы дореволюционной интеллигенции, Григорий Ботяновский застрелился. В предсмертном письме он объяснил этот трагический поступок семейным разладом, но тем самым спас своих детей - они не стали ни детьми «врага народа», ни даже «лишенцами».
После смерти отца семья переехала в Свердловск, где Тарас окончил среднюю школу, а затем с отличием свердловский архитектурный техникум. В феврале 1941 года он поступил на архитектурный факультет Киевского художественного института. В июне, когда началась война, Ботяновский отправился в военкомат, но на фронт его не взяли из-за ограничений по зрению. Вместе с институтом он был эвакуирован в Саратов, но здесь вуз распустили. После этого Тарас перевелся в Московский архитектурный институт, который к этому времени уже эвакуировали в Ташкент. А с третьего курса его все-таки взяли на фронт. Война, возможно, чем-то даже помогла ему в профессиональном становлении. Известно, что он участвовал в освобождении Венгрии, Чехословакии и Австрии и наверняка получил множество визуальных и других впечатления от европейских городов. Известно, что, будучи в Вене, молодой человек объездил весь город на велосипеде, впитывая в себя ее архитектурные шедевры.
В Саратов Ботяновский вернулся в 1945-м, после ранения и демобилизации. А в 1948-м его заметил и пригласил на работу к себе главный архитектор города Дмитрий Карпов.
Скромное обаяние классицизма
За 11 лет работы в Саратове, с 1948-го по 1959-й, Ботяновский создал 35 проектов. Многие из них давно и прочно вписались в городской ландшафт, и кажется даже странным, что архитектор, создавший их, родился менее сотни лет назад.
В числе наиболее масштабных и известных зданий его авторства и соавторства - саратовский цирк, театр оперы и балета, институт «ВНИПИгаздобыча» на Сакко и Ванцетти, НИИ геологии и геофизики на Московской, здание издательства «Слово». Эти сооружения знакомы большинству саратовцев и многим гостям города, поэтому подробно описывать их не имеет смысла.
Однако кроме таких значительных проектов Ботяновский отметился и рядом небольших, но изящных сооружений. В их числе - здания бывших кинотеатров «Родина» в Агафоновке и «Маяк» на улице Соколовой. Судя по старым фотографиям, они были построены по одному проекту, что косвенно подтверждает год постройки обоих зданий - 1949-й.
Школьником младших классов, в середине 80-х, автору этих строк приходилось много раз бывать в «Родине». В пору расцвета это здание представляло собой типичный пример «прикладного» советского классицизма - простое по форме, с небольшими арочными окнами на боковых фасадах и двумя парами колонн у входа. Еще пара колонн поддерживали крышу на заднем фасаде постройки, где находились два выхода из зрительного зала. Рядом со зданием был обустроен сквер, который огибала трамвайная линия 10-го маршрута. Так что в деревенском пейзаже Агафоновки на протяжении долгого времени кинотеатр «Родина» был во всех смыслах островком культуры.
Единственным большим просчетом этого проекта можно считать крошечный вестибюль, где было лишь одно окно для продажи билетов. На популярные фильмы в кассу выстраивалась большая очередь, которая часто заканчивалась на лестнице перед входом. В остальном здание «Родины» соответствовало всем требованиям культурного досуга советского человека. Там был не только буфет, но и небольшой зал со сценой на втором этаже, с зимним садом и прочими излишествами.
В 90-е, с крахом советского кинопроизводства и кинопроката, «Родина» символически пала в числе первых. В настоящее время здание именуется «торговым домом», хотя с учетом дикой перестройки, которой оно подверглось, это название представляется слишком большим авансом. В бывшем кинозале и смежных помещениях теперь торгуют одеждой и даже продуктами питания, а о прежней структуре внутри теперь мало что напоминает.
Окружающий ландшафт тоже изменился. Справа выросла жилая многоэтажка, а на трамвайной остановке перед зданием выстроен большой торговый павильон, который полностью закрывает обзор. Сквер превращен в подобие автостоянки. Так что бывший кинотеатр теперь совершенно теряется в окружающей застройке. «Маяку» в какой-то степени повезло больше - его реконструировали под торговый комплекс более профессионально, но при этом внешний облик бывшего кинотеатра совершенно преобразился.
«Порочит типовые проекты»
Изменение вкусов и стилей в архитектуре в цивилизованном обществе - процесс эволюционный. Но в СССР даже такие вещи жестко регламентировались. После смерти Сталина партия решила покончить со «сталинским» стилем во внешнем виде городов. Поэтому 4 ноября 1955 года увидели свет Постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР «об устранении излишеств в проектировании и строительстве».
В одной из публикаций Бориса Донецкого об архитекторе Ботяновском приводится любопытный документ - рапорт главного инженера Горпроекта от 24 января 1956 года на имя главного архитектора Саратова Всеволода Аралова. В соответствии с директивами ЦК КПСС и Совета Министров тот предлагает «немедленно освободить тов. Ботяновского от обязанностей главного архитектора Горпроекта».
Аргументы в пользу этого решения читаются как фельетон. «Своими личными работами и консультациями т. Ботяновский постоянно сбивает архитекторов, представляющих из себя молодежь, на путь излишеств в проектировании, причем отсутствие профессиональной культуры у тов. Ботяновского приводит к тому, что насаждаются излишества дурного вкуса». «Т. Ботяновский вместе с т. Богачевским требовали оставить целиком старый фасад 8-этажного жилого дома Управления дороги на пл. Чернышевского, имеющего большие излишества, хотя против этого возражал весь состав техсовета». «Несмотря на мое указание, т. Ботяновский отказался считать основным предлагаемый Горпроектом второй экономичный вариант реконструкции театра им. Чернышевского, а продолжает разрабатывать как основной первый вариант с излишествами». «Т. Ботяновский постоянно порочит типовые проекты, заявляя, что все выстроенное по ним «дрянь». «В обиходе архитектурного отдела, благодаря т. Ботяновскому, выработался вульгарный жаргон, изобилующий словечками: «шляпа», «дурак», «заткнись» и др., процветают не всегда допустимые анекдоты».
Поразительно, что к этому времени в Саратове уже стояли или строились перечисленные выше здания, которые ну никак не могли свидетельствовать об «отсутствии у товарища Ботяновского профессиональной культуры».
Памятник раздора
Еще через три года у Тараса Ботяновского приключился конфликт с первым секретарем обкома КПСС Г. А. Денисовым. А поскольку он был связан с памятником великому вождю В.И.Ленину, результатом стало прощание Ботяновского с нашим городом.
Областная власть в конце 50-х планировала использовать центральную городскую площадь для возведения парадного Дома Советов. И, конечно, с памятником вождю мирового пролетариата перед фасадом. «Коварный» план якобы состоял в том, чтобы Министерство геологии СССР на свои средства выстроило роскошное здание для НИИ геологии и геофизики, а потом бы его забрала партия.
Памятник Ленину было решено заказать знаменитому ленинградскому скульптору М. Аникушину. По проекту Ботяновского он должен был размещаться прямо перед главным фасадом НИИ. Вернувшись из отпуска, Ботяновский узнал, что приезжавший в Саратов Аникушин якобы выбрал для монумента другое место площади - то, на котором он стоит сейчас. При встрече с партбоссом Ботяновский высказал ему свое удивление, но нарвался на грубую отповедь. Оказавшись вскоре в Ленинграде, архитектор сам встретился с Аникушиным и выяснил, что никаких новых рекомендаций по месту для памятника тот не давал. А на генплане площади Революции, который Ботяновский привез с собой, скульптор обвел фломастером место, написал, что оно выбрано правильно, и расписался.
Вернувшись в Саратов, Ботяновский поделился с коллегами информацией о том, какими методами действует секретарь обкома, и вскоре, разумеется, был вызван на разбор полетов. Выслушав ругань разъяренного Денисова, Ботяновский, надо понимать, не остался в долгу и ушел, хлопнув дверью. Затем отправился в институт и написал заявление об увольнении. В результате этой истории ленинградец Аникушин от заказа отказался, и его передали скульптору А. Кибальникову, который любезно согласился поставить памятник В. Ленину посреди площади, спиной к проспекту Ленина. Здание у НИИ под Дом Советов так и не отобрали.
А для Тараса Ботяновского начался новый период жизни и карьеры - теперь уже в Волгограде. У соседей он проработал тоже десять лет, после чего в 1969-м его пригласили строить новый город Балаково. Сначала он работал там замначальника управления «Саратовгэсстрой» по архитектуре, затем главным архитектором города. Наиболее известное его творение в Балаково - мемориальный комплекс погибшим во время Великой Отечественной войны. Примечательно, что Ботяновский не планировал зажигать у основания этого памятника традиционный в таких случаях «вечный огонь». Он считал, что символический огонь должен гореть в местах захоронения павших воинов, а в балаковском комплексе могилы нет. Поэтому он постарался найти другие средства воздействия и сделать памятник не похожим на другие. Но эта его идея, увы, не была сохранена - 9 мая 2000 года у обелиска тоже появился свой «вечный огонь».
В 1977 году начался последний и самый продолжительный этап биографии Тараса Ботяновского - его позвали строить город Волгодонск, в котором он жил и работал до своей смерти в 2004-м году.
Потерявши - плачем
Многие проекты Тараса Ботяновского в Саратове воплощают в себе наиболее распространенные представления о том, как должны выглядеть здания для тех или иных целей. Скажем, театр оперы и балета - образцовое здание для культурного института в классическом стиле «вне времени». Жилой дом на проспекте Кирова, примыкающий к кафе «Лира», - пример роскошного «сталинского барокко» и жилья для добившихся успеха советских (и не только) граждан. А элегантный классический 4-этажный жилой дом №100 на Большой Казачьей (угол Пугачевской) прекрасно смотрелся бы «элитной» новостройкой и в наши дни. Институт геологии и геофизики воплощает в себе идеалы торжественных построек советской эпохи по дороге в светлое коммунистическое будущее. Выбивается из этого ряда лишь многоэтажная коробка издательства «Слово», но и она доказывает, что Ботяновский, как и подобает профессионалу высокого класса, мог создавать здания в самых разных стилях.
Миграция «креативного класса» - явление, которое существовало всегда. Но показательно, что в годы Советского Союза наш город, увы, тоже выдавливал из себя тех, кто был в чем-то лучше среднего уровня. В 1959 году, в момент «изгнания», Тарасу Ботяновскому был всего 41 год. И, скорее всего, Саратов был бы сейчас несколько другим, если бы этот архитектор остался жить и работать здесь дальше.
