Как-то все одновременно совпало: в июле в книжных магазинах появились сразу две книжки прозы Вуди Аллена - «Без перьев» и «Побочные эффекты» (обе выпущены издательствами «АСТ» и «Corpus»), и в июле же на российские киноэкраны вышел документальный фильм режиссера Роберта Б. Уайде «Вуди Аллен» (Woody Allen: A Documentary). Так что у нас не один, а сразу три информационных повода, чтобы написать об этом замечательном американском режиссере, актере, писателе, сценаристе и так далее
Как-то все одновременно совпало: в июле в книжных магазинах появились сразу две книжки прозы Вуди Аллена - «Без перьев» и «Побочные эффекты» (обе выпущены издательствами «АСТ» и «Corpus»), и в июле же на российские киноэкраны вышел документальный фильм режиссера Роберта Б. Уайде «Вуди Аллен» (Woody Allen: A Documentary). Так что у нас не один, а сразу три информационных повода, чтобы написать об этом замечательном американском режиссере, актере, писателе, сценаристе и так далее.
Начнем с первого, что приходит в голову, - с паспортных данных нашего героя: они не совпадают с теми, которые знает обычный кинозритель (читатель и пр.). Поскольку Вуди - вовсе не Вуди, и это вполне закономерно: чем длиннее имя и фамилия, тем у человека из кинореальности меньше шансов остаться в вечности. В особенности это касается англоязычного мира, сурового к многосложным чужакам. Кажется, только Арнольд Шварценеггер и Джина Лоллобриджида, отказавшись от лаконичных псевдонимов (соответственно Арнольд Стронг и Джина Лолло) не прогадали. Все прочие подвергали себя секвестру - некоторые, впрочем, не столько из имиджевых соображений, сколько из эстетических и психологических. Новое имя - новая жизнь - новая реальность.
У человека по имени Аллен Стюарт Кенигсберг на кино-Олимпе будущего не было, а у Вуди Аллена, его заменившего - было. Ныне Вуди Аллен - культовый режиссер, то есть тот, чьи фильмы редко приносят ощутимую прибыль, но всякий раз от предложений продюсеров отбоя нет. Не будет денег американских - придут европейские, иссякнут европейские - появятся японские (зря, что ли, одним из фильмов Вуди Аллена была переделка японского триллера?). Несмотря на скромный бокс-офис, голливудские кинозвезды считают за честь сняться в фильме Аллена за сущие центы. Рекорды побила «Знаменитость», самая «густонаселенная» картина: 242 роли со словами и 5128 статистов (куча знаменитостей, включая Мелани Гриффит и Дональда Трампа в роли Дональда Трампа, а также Леонардо Ди Каприо практически в эпизоде). Более того! Жена экс-президента Франции готова была даже играть у него роль чуть ли не вообще за спасибо. Это не слава. Это - всемирное признание. Оно, разумеется, не пришло в один день.
Аллен Стюарт К., будущий знаменитый кинорежиссер и прекрасный писатель Вуди А., родился в декабре 1935 года в Нью-Йорке, там же учился в университете. Еще в молодости его дар юмориста был оценен издателями «Нью-Йоркера», свой первый киносценарий он продал в тридцатилетнем возрасте, а свою первую «сольную» картину («Хватай деньги и беги!») поставил, когда ему исполнилось 34. Сегодня Вуди Аллен снимает и в Великобритании, и в Испании («Сенсация», «Мечта Кассандры», «Вики Кристина Барселона»), однако для киноэнциклопедий он так и останется живописателем родного Нью-Йорка: действие большинства картин Аллена происходит в этом супер-городе, а слово «Манхэттен» даже дважды попадало в заглавия его фильмов. Недаром режиссер, долгие годы избегавший появляться на фестивалях, изменил своему правилу после 11 сентября 2001 года и в 2002-м появился на «оскаровской» церемонии - представлять документальную картину (причем, не свою) о любимом городе, ставшем объектом варварского нападения.
К сожалению, российская публика едва ли не до середины 90-х годов прошлого века была мало знакома с кинотворчеством Вуди Аллена, а с его не менее знаковым литературным творчеством - вообще не знакома. Понятно, почему Аллена-писателя не пропускали к нам до 1991 года: автор не пользовался доверием у Страны Советов (во-первых, американец, во-вторых, еврей, в-третьих, насмешник, в-четвертых, постановщик картины «Любовь и смерть», которую тогдашняя критика дружно истолковывала как издевку над «Войной и миром» Льва Толстого и Сергея Бондарчука). Однако и потом, вплоть до 2002 года, нам перепадали крохи - подборка в «Новой Юности», кое-что в «Иностранке». Лишь в начале третьего тысячелетия, после выхода на русском томика под названием «Записки городского невротика, маленького очкастого еврея, вовремя бросившего писать», мы получили прозу Аллена, не просто конгениальную его кино, но и дополняющую его киномир.
Чтобы понять и полюбить прозу Аллена, достаточно быть ценителем его лент - парадоксальных, ироничных, где философствования трогательно переплетаются с бытовыми мелочами, а люди демонстрируют лучшие качества, когда от них ничего такого не ждут и не просят. Любимым героем Вуди становится его alter ego, маленький, большеносый и грустный еврей-интеллектуал-пессимист, старающийся убедить себя, что жизнь ужасна и непременно будет еще хуже (ну не может же она быть лучше, черт возьми!).
Хитрый Вуди перекладывает на актеров и на зрителей свои семейные проблемы (например, долго вызревающий конфликт с женой, Мией Фэрроу, до того уже проецировался на экран), свои боязни, свои опасения, свой скепсис; и то, что в нормальной жизни выглядело бы просто невыносимым занудством, в кино Вуди Аллена выглядит иронично и легко. В «Зелиге», скажем, режиссер изображает (и он же как актер играет) человека-хамелеона, которого страх перед реальной жизнью обращает в идеального приспособленца: он начинает быть похожим, даже внешне, на того, кто находится рядом, - что приводит к трагикомическим последствиям.
В еще одном скандально знаменитом фильме «Все, что вы хотели знать о сексе, но боялись спросить» Вуди, например, сыграл роль сперматозоида, оставаясь при этом в образе неуверенного в себе комплексующего человека; а в уже упомянутой ленте «Любовь и смерть» Вуди изобразил русского дворянина, однако и в этой роли не изменил своему традиционному амплуа. Очевидно, что этому же амплуа соответствуют и литературные штудии актера и режиссера.
Проза Аллена - это юмор, ирония, парадоксы, национальный скепсис вкупе с романтической надеждой. Наверное, самый смешной его рассказ - «Страничка Кугельмаса», герой которого благодаря чудо-устройству может из Нью-Йорка попадать внутрь романа Флобера «Мадам Бовари», и литературоведы сходят с ума, пытаясь понять: каким образом рядом с Эммой вдруг то и дело возникает незапланированный нахальный американец? и куда он, собственно говоря, Эмму утаскивает из текста?.. А, например, в «Блуднице из читалки» представительница первой древнейшей убивает клиентов умными разговорами о литературе... Не менее остроумны рассказы о частном сыщике, которому приходится заниматься странными делами - в рассказе «Босс» он ищет не кого-нибудь, а Бога (и находит, за скромный гонорар). Ближе к финалу рассказа возникает умопомрачительный диалог: «Бог мертв. Тут были копы. Искали тебя. Они считают, что это сделал экзистенциалист. - Нет, бэби. Это сделала ты»... И так далее, в таком же запредельном духе.
Талант Аллена-пародиста был заметен еще в ранних публикациях «Нью-Йоркера», но и в позднейших фильмах остался одним из очевидных - достаточно вспомнить хотя бы «Разбирая Гарри», где режиссер весело посягает на величие множества киножанров. Большинство текстов Аллена-писателя тоже представляют собой остроумные пародии на разнообразные жанры. Кроме детектива и литературы ужасов («Граф Дракула»), объектом сарказма становятся и модные интеллектуальные экзерсисы. Например, Вуди Аллен смешно издевается над филологической заумью (в «Квитанции Меттерлинга» ученый рецензирует сборник квитанций из прачечной, выписанных великому писателю, и делает на их основе глубокомысленные выводы). Автор ехидничает над жанром квазиисторического труда («Взгляд на организованную преступность»), посмеивается над жанрами серьезного философского эссе («Моя философия») и мудрой притчи («Хасидские притчи»). Особые претензии у писателя к мемуаристике: есть у него пародия и на маразматическое memento («Помню, в двадцатые...»), и на мемуары с «умными выводами» (в «Мемуарах Шмида» все события Второй мировой войны поданы сквозь призму восприятия парикмахера Гитлера и прочих нацистских бонз; всего одна цитата: «После вторжения союзников волосы Гитлера начали сохнуть и иссекаться. Отчасти причиной этого стало успешное продвижение союзников, а отчасти - рекомендация Геббельса мыть голову каждый день...»). И, конечно, автор всячески иронизирует над рекламой («Весенний бюллетень»). Прочтите эти рассказы - и вы оцените этого прекрасного автора.
Конечно, книги Аллена, как и фильмы Аллена, похожи на изысканную приправу или на коллекционное вино: их нельзя употреблять помногу, однако в малых дозах они незаменимы и придают скучной, навсегда расчисленной реальности новый неповторимый оттенок.
«Делать жизнь» с Вуди Аллена сложно, но зато жизнь и судьба этого человека - зримое доказательство того, что можно стать знаменитым на весь мир, даже если ты творишь не для миллионов, а лишь для продвинутых десятков тысяч людей на всей планете...
Кстати, я уже однажды высказывал идею о том, как увековечить имя Вуди Аллена на карте. Невредно и повторить. Известно, что слово «Калининград» едва ли соответствует постсоветским реалиям: от имени козлообразного дедушки-старосты Калинина на карте давно пора отказаться. Однако и возвращение к прежнему названию Кенигсберг едва ли возможно - по геополитическим (извините за грубое слово!) мотивам. Почему бы, в таком случае, не предложить компромиссный вариант. Раз уж замечательный режиссер, актер и писатель - с российскими, если кто не знает, корнями - из Аллена Кенигсберга превратился в Вуди Аллена, отчего бы не подумать о переименовании Калининграда в Вудиалленск? Уж с таким-то названием нашего форпоста на Западе мы легко впишемся в объединенную Европу. Лучше это сделать сейчас, при жизни мэтра.
Кстати, на церемонию переименования можно будет пригласить самого Вуди Аллена. Это будет всем праздникам праздник. Вуди, между прочим, и на саксофоне классно умеет - надо только получше попросить. И еще: на ту же церемонию можно будет пригласить за компанию и другого американского писателя, который частично является однофамильцем нашего героя. Речь идет о Стивене Кинге: «Кениг» - это по-немецки «король», как и «Кинг» по-английски... Представляете, как будет зажигать эта парочка?