«Газета Наша Версия» продолжает следить за ходом судебных заседаний по делу экс-мэра Саратова Аксененко. На этой неделе всех участников процесса обрадовало то, что заседания наконец перенесли в зал с кондиционером.
«Газета Наша Версия» продолжает следить за ходом судебных заседаний по делу экс-мэра Саратова Аксененко. На этой неделе всех участников процесса обрадовало то, что заседания наконец перенесли в зал с кондиционером.
Впрочем, зал обладал и другими качествами. Например, весь понедельник за стеной громко и упорно велись ремонтные работы. За дрелью и молотком не было слышно ни свидетелей, ни судью. Под громкий и пронзительный визг дрели на вопросы обвинения и защиты ответили бывший специалист земельного комитета администрации Ольга Моторина, директор «Славянского рынка» Борис Ефимов и некогда первый заместитель Аксененко Анатолий Соколов. Их допрашивали недолго. Гособвинителю Ольге Черновой по-прежнему не хотелось нарушать свой распорядок и тянуть с обедом. Только вот судье Владимиру Стасенкову в понедельник в столовую, похоже, не хотелось. Он решил обед отложить и допросить начальника отдела правового обеспечения комитета по архитектуре и градостроительству администрации города Ларису Михайлову.
После долгожданного обеда на заседание доставили Сергея Фокеева, бывшего директора «Одеона-98». С 2005 года Фокеев отбывает наказание за хищение средств предприятия, поэтому в зал суда его доставили под конвоем и в наручниках. Показания бывшего директора компании резко разошлись с тем, что говорил суду Владимир Камоликов, заместитель Фокеева.
- Вас Юрий Николаевич Аксененко просил предоставить ему две квартиры в доме по улице Московской? - прямо и без всяких намеков спросила Ольга Чернова.
- Нет, - удивленно ответил Фокеев. - Тимофеев (один из учредителей «Одеона-98» - авт.) предложил приобрести эти квартиры, чтобы рассчитаться с Камоликовым. Он просил вернуть ему вложенные в строительство деньги, чтобы рассчитаться с теми, у кого он занимал. Нам невыгодно было первыми же деньгами от инвестора расплачиваться с Камоликовым. Выручило нас то, что мы сказали инвестору, будто эти средства тратим, чтобы уладить вопрос с увеличением этажности. Якобы у нас есть проблемы с администрацией. А на самом деле квартиры передали по договору Камоликову.
Дальше допрос стал еще интереснее. Фокеев заявил, что никаких заявлений на Аксененко не писал.
- Ко мне приезжала следователь Надежда Николаевна. Она меня спрашивала, хочу ли я раньше выйти. Показывала заявление Тимофеева, где сказано, что он по моему указанию передал Аксененко две квартиры. Никогда такого не было. Через месяц-два она вернулась с Тимофеевым. Она набирала текст на ноутбуке. Сказала, что распечатывать в колонии мои показания им не разрешают. Сказала, что распечатают где-то еще и вернутся, чтоб я подписал. Часа через два меня вызвали в дежурную часть, сунули какие-то бумаги и велели подписать. Тимофеева и следователя там не было. Прочитать мне не дали, но я их понимаю - заключенным в дежурной части нельзя вообще находиться. Только потом мне сказали, что я подписал показания.
Посмотрев свои показания, записанные в колонии, Фокеев грустно заметил, что «подпись у него простая». Что он хотел этим сказать?
В качестве свидетелей допросили дочь Аксененко Ирину Рогову и ее мужа Александра Рогова, прибывших на процесс, по словам гособвинителя, «спортивно-пляжно одетыми». Иначе классифицировать летние брюки и сандалии прокурор почему-то не смогла. На отца Ирина Юрьевна поглядывала с нежностью и грустью, вопросительно кивала ему, на что Юрий Николаевич мужественно улыбался.
- Вы просили Юрия Николаевича помочь с оформлением участков? Или, может быть, Ненашева (бывший руководитель комитета по земельным ресурсам - авт.) просили? - уточнила Ольга Чернова.
- Нет, - твердо ответила Ирина Рогова. - Я всегда все делала, как положено. Папа говорил, что если у всех все сделано на пять, то у нас должно быть на шесть, потому что к нему особое отношение.
Ответив на все вопросы обвинения и защиты, Ирина послала папе воздушный поцелуй и удалилась из зала суда. Ее мужа Александра Рогова допрашивали уже на следующий день. В этот раз гособвинитель попыталась вникнуть в законы бизнеса.
- Вот вы говорите, что от одного участка по проспекту 50 лет Октября отказались из-за сложного финансового состояния. Но в то же время вы берете в аренду еще один участок на Планерной и Жуковского, а потом и еще один - на площади Кирова. А как же проблемы с деньгами?
- Ну, я же говорю, на тот момент участок на Планерной и Жуковского был наиболее интересен, - попытался дать бизнес-урок Александр Рогов. - К тому же был компаньон, с которым можно было строить.
Впрочем, гособвинитель таких условий бизнеса не понимала.
- Ну, а на площади Кирова? Вы беретесь за строительство кафе «Одуванчик». Но денег-то у вас нет?
- Вот представьте, - не сдавался Рогов. - Чтобы построить нормальную АЗС, нужно как минимум 30 млн руб., а чтоб построить кафе «Одуванчик» - 400 тыс. руб. Есть разница?
Такую разницу прокурор понять смогла и о денежных трудностях бизнесмена больше не спрашивала.
Во вторник все собравшиеся смогли выслушать показания Дмитрия Тимофеева, одного из заместителей Фокеева и учредителей «Одеона-98». Он в подробностях попытался рассказать суду о том, как Аксененко требовал у «Одеона-98» взятку. В ходе допроса сложилось впечатление, что Тимофеева можно смело брать в разведку - вытянуть из него информацию не сможет даже самый опытный сотрудник спецслужб. Дмитрий Николаевич неохотно вспоминал свои встречи с мэром, не мог объяснить, с кем конкретно разговаривал - с самим Аксененко или же с сотрудником администрации Владимиром Зайцевым. За два дня процесса удалось лишь более или менее точно подсчитать, что Тимофеев ездил в администрацию девять раз. Сколько раз он лично беседовал с Аксененко, выяснить так и не удалось.
Но апофеозом этой недели стал совместный допрос Фокеева, Камоликова и Тимофеева. Каждый продолжал настаивать на данных ранее показаниях, а Дмитрию Николаевичу пришлось еще и поупражняться в рисовании. Защита попросила Тимофеева нарисовать схему приемной Аксененко, где Тимофеев, по его словам, получал указания по поводу взятки в виде двух квартир на улице Московской. Поначалу Тимофеев пытался объяснить все на словах и даже использовал свой актерский талант, чтобы показать, с помощью каких телодвижений можно было проникнуть в кабинет мэра. Эти выступления защиту не удовлетворили. Пришлось Тимофееву в подробностях нарисовать схему. К творческим упражнениям Дмитрия Николаевича собравшиеся отнеслись по-разному. Фокеев посмеивался, Камоликов с безразличием разглядывал потолок, а кто-то, воспользовавшись минутной заминкой, обсуждал сновидения. Кому-то с задних рядов накануне ночью во сне явился сам Вячеслав Викторович Володин. Тут, по-моему, никаких сонников не надо, и так ясно, что Сам снится исключительно к улучшению благосостояния и здоровья и прочим материальным, и не очень, благам.
Тем временем схема не спасла Дмитрия Николаевича от оглашения его показаний, данных следователю в прошлом году. Как выяснилось, год назад Тимофеев помнил все до самых мельчайших деталей, а вот на судебном заседании память его подвела.
- Общение со следователем - это вам не в цирк сходить, - справедливо заметил Тимофеев.
- Ну почему же, - искренне удивился судья. - У нас в прокуратуре очень веселые люди работают!
Не раз возвращался в суд директор «Славянского рынка» Борис Ефимов. Обвинитель требовала все новых и новых документов, которые могли как-то пролить свет на переоформление участков на 3-й Дачной. Ситуацию спас президент ассоциации «Славянский мир» и депутат Саратовской городской думы Олег Комаров. Он смог разъяснить, почему участки были переоформлены с «Кокона» на «Славянский рынок».
- На участке, о котором мы говорим, «Кокон», входивший, как и «Славянский рынок», в «Славянский мир», построил подстанцию, провел все коммуникации, - начал он. - Впоследствии «Славянский рынок» выкупил подстанцию и соответственно смог переоформить на себя землю. Памятник афганцам тоже находится у нас на балансе. И вот, кстати говоря, спасибо Аксененко, что он тогда отвел эту землю афганцам. Сейчас прокуратура отменила постановление, и два года памятник юридически никак не закреплен. На это очень жалуются и сами афганцы, и семьи погибших.
Только вот и Олегу Константиновичу придется еще раз появиться в суде. Суд потребовал официально заверенные документы, подтверждающие его слова. И правильно: на слово местным депутатам от «Единой России» лучше не верить.