Как закалялась пенсия

На очередную всероссийскую Чрезвычайную комиссию приехали самые башковитые представители верховных властей. Получились разные сборные: от депутат-сенаторов, от правительства, от администрации президента и от армейско-силового блока. Они расселись по своим ложам на трибунах и приступили к тугому соображательному процессу. Что было довольно непривычно за долгие годы. Отвыкли люди, понимать надо.

Первым взяли слово представители армейско-силового блока. Люди решительные, они сказали: «Так что у нас в частях и подразделениях полный консенсус по данному вопросу, а если и есть критика, то только конструктивная: офицеры в красных уголках выражают своё согласие разными аргументами. Как в 45 лет выходили, так и будем. Чтобы помочь вам, гражданским, в этом вопросе, командование предлагает следующее: всех противников пенсионной реформы объявить несуществующими. Сказать, что это не наши будущие пенсионеры, а трудовую книжку можно купить в любом магазине».

Предложение было дельным, но возникла незадача: кабы будущих пенсионеров было несколько тысяч — это ладно, но их миллионы!

Не выйдет с миллионами-то.

Люди из администрации пошли хитрым путем: «А давайте по телевизору говорить, что вот в Китае, например, вообще нет пенсий, а скоростные поезда и небоскребы есть! Ага!» Эксперты-востоковеды возразили и сказали, что по правде в Китае есть пенсии. «Да какая разница?! — воскликнули инициаторы, — до Китая далеко, а телевизор рядом. Что по телевизору говорят, то и правда!»

Тут кто-то заметил, что уже говорили такое по телевизору и не раз, но результата не принесло. Это тот редкий случай в суровой российской действительности, когда телевизор дал сбой. Раньше всё получалось: и про бездуховную Америку, и про геев в Европе, а с пенсиями не прокатил фокус на овацию.

Человек из правительственной ложи вдруг присвистнул и сказал: «А давайте вот как сделаем. По системе Парето — на 80% напугаем, затем до 20% успокоим. Скажем, что решили пенсионный возраст до 70 лет у женщин и до 75 у мужчин поднять! Ага! Ну жителята наши опечалятся российские, петицию напишут, рыдать в приёмных начнут, умолять, значит… Мы недельку-другую выдержим, зубы сжав — все-таки жалко их, жителят наших. А потом по центральному телевидению заявление сделаем: мол, услышали, поняли, не можем игнорировать народ наш любимый, сокращаем возраст до 63 и 65! Изыскали средства! Эх! Они ж хороводы водить начнут от радости! С гармоней и вприсядку. Ловко?!»

Все закивали, даже аплодисменты расхлопались, в плечо человека кулачками суют: молоток, шкворчит у тя скороварка! Тот довольный раскланивается: мол, я, господа, всегда башковитый был, даже химичка в школе признавала…

А один человек из президентской ложи вдруг говорит: «Всё хорошо и даже замечательно! Только объясните мне, почтенный: каким образом вы заявление после сможете делать по телевизору о снижении возраста, если у вас в заднем проходе черенок от грабель будет к тому времени располагаться?! Или от лопаты. Уж что засунут». Все мигом притихли. Кто-то спросил, может ли такое быть? Остальные закивали: может. Отвергли идею пугать россиян до 75 лет.

Тут вновь поднялись генералы. Сказали: «Так что есть выход: передать полномочия по разъяснению реформы младшему командному составу — региональным губернаторам и парламентам. Уж не дальтоники они, справятся с поставленной задачей! Разговоры разговаривать — не вилами зерно разгружать. И крокодилы летают, хоть и низко, если Родина прикажет. Сумеют».

Все тут же радостно загалдели: конечно, конечно! Почему всегда федеральный центр должен изворачиваться, пусть регионалы тоже вспотеют хоть раз. Стали звонить по селекторной связи губернаторам и областным думам. В ответ раздались крики: «Да! Согласны! Одобряем!» Комиссия говорит, что надо разъяснить населению про реформу. Крик: «Да! Согласны! Одобряем!» Комиссия замечает, что надо разъяснить так, чтобы народ не волновался, а был спокоен и радостен. Крик: «Да! Согласны! Одобряем!» Комиссия хотела уже расслабиться и пойти ужинать отбивной телятиной, но человек из ложи администрации заподозрил неладное.

Он сказал в селектор: «Принято решение привлекать за экстремизм всех, кто против реформы». Крик: «Да! Согласны! Одобряем!» «Принято решение ссылать в Сибирь всех, кто против реформы».

«Да! Согласны! Одобряем!»

Человек из администрации плюнул: «Да им похрену что. Выдрессировали на свою голову. Они всё одобряют, даже не слушают, их хоть без штанов заставь ходить и ракообразно сидеть». «Да! Согласны! Одобряем!» Селектор от греха выключили и тяжко вздохнули.

Тут слово взяли люди из сенатско-депутатской ложи: «А давайте расскажем про нашу пенсию? Мы тут узнали, что пенсия депутата за два срока — 60 с небольшим тысяч рублей. Ну ерунда же! В Дании обычный пенсионер и то больше получает, чем российский государственный парламентарий».

Женщина с пышной прической из сенатско-депутатской ложи поддержала коллегу: «Да, да! Пусть люди знают, что не жируем, тоже скромно будем под липой сидеть в сквере, булочку с повидлом кушать. А то выдумали там себе, будто депутаты тут графьями разъезжают, совести нет у людей…» Женщина всхлипнула. Картинка с пенсиями депутатов через техотдел тут же ушла в интернет.  

Мужчина из административной ложи терпел, терпел, а потом не удержался, съязвил: «А что ж вы тогда, мадам-зазель, на совещания в злато-бриллиантовых серьгах от „Жозе-Бозе-Картье“ приходите по два миллиона за каждую?! А?! Народ грамотный пошёл: в интернете быстро нарыл соответствие вашему блеску в ушах!»

Женщина вспыхнула и залопотала: «Йа?! Да помилуйте!.. Я не знаю, как получилось, подарили мне… Сын на юбилей. Цену я не знаю. Сынок дал, сказал, нате, маменька, скопил вам! Не узнавала я прайсы, я думала, что цирконий-фианит нашей уральской камнерезной фабрики имени Бонч-Бруевича… От давления помогает цирконий…»

Но потом женщина вдруг преобразилась и сощурилась на каверзного товарища: «Да?!.. А что ж ваша супруга на прошлой неделе в Монте-Карле делала? Я сама слыхала, как она похвалялась, что „Кристалл-шампань-божоле“ пила там по 500 долларов за бутылку, сандалий и юбок „Дольче-Валентино“ накупила три чемодана! А в декларации вы пишите, что у вас только участок в деревне пять соток и мотор „Вихрь“ от катера отцовский!»

Поднялся общий гвалт. Раздались со всех сторон крики и плевки: «…счета на Бермудах, Виргинских островах», «…особняк в Тюрингии на кого записан?!» «…чей пентхаус в Майами?! Пропади ты пропадом!» «…а у вас прокладки от «Гуччи!» «…в Испании на первой линии!» «…у тебя коты самолетом летают!» «…яхту отгрохал, куда плыть собрался?!» «…это не моя, товарищ дал прокатнуться пару раз! Сама с усадьбой в пятнадцать гектар!» «…апартаменты московские! На набережной! Откуда?! Что — до 150 лет жить собралась, веееедьма!»

Вдруг кто-то закричал: «Стойте! Стойте! Хватит!» Люди, тяжело дыша, стихли. Кто-то оправлял прическу. Кто-то приглаживал разорванную под пиджаком сорочку.  

Слово держал мужчина из правительственной ложи: «Так! Срочно. По всем по всем ведомствам — минздрав, минсоцразвития, по всем каналам, Малахов, Доброе утро — все, все! Говорим, что человек должен жить до 120 лет. Нет… до 150 лет! Учёные наши порошки изобретают, как профессор Мечников велел, недолго осталось! Вот так!»

Все облегченно выдохнули и стали обниматься, а потом отправились ужинать телятиной и «Кристалл-шампанью».

…На другой день стало известно, что в Саратовской области депутата Николая Бондаренко будут проверять на экстремизм из-за того, что он противник пенсионной реформы. По телевизору стали рассказывать, что человек будет жить до 150 лет и в койке еще вертеться.