«Надели два мешка на голову и отвезли в ФСБ»: подсудимый по делу экс-прокурора Пригарова рассказал, как дал первые показания

Сегодня в Кировском районном суде Саратова опросили второго подсудимого по делу бывшего прокурора Кировского района Андрея Пригарова. Пригарова обвиняют во взятке (ч.6 ст. 290 УК РФ) и мошенничестве (ч.4 ст. 159 УК РФ). По версии гособвинения, мошенничество состояло в том, что Пригаров получил дом возле Андреевских прудов в обмен на свободу для потерпевшего Алексея Чугунова, который в итоге сам получил 3,5 года за то, что «продал» чужой участок земли двум разным людям.

Взятку же, по версии гособвинения, Пригаров получал от одного из учредителей похоронной компании ООО «Ритуал» Андрея Оголева. При этом посредником в передачи взятки в документах обвинения фигурирует строитель Олег Вартанов (ч.4, ст. 291.1). Как утверждал основной свидетель обвинения Михаил Шулекин, Вартанов был доверенным лицом Пригарова. В 2019 году подсудимый вошел в состав учредителей ООО «Ритуал» якобы для того, чтобы представлять интересы Пригарова.

Обвинение исходит из того, что экс-прокурор хотел получать прибыль от работы елшанского крематория, для чего сперва якобы брал от руководителя «Ритуала» по 500 тысяч рублей в месяц, а затем на правах соинвестора вкладывал их в строительство объекта. Версия базируется на показаниях ключевого свидетеля обвинения Михаила Шулекина — он руководил муниципальным предприятием «Ритуал» вплоть до того, как в декабре 2020 года дал первые показания на Андрея Пригарова. Он утверждал, что, будучи руководителем городского «Ритуала», фактически основал ООО «Ритуал», доход от которого якобы стал лично пополам делить с Пригаровым. Именно эти деньги, а вовсе не 500 тысяч ежемесячно, как позже уверял главный свидетель, и были вкладом Пригарова в стройку.

Сам Вартанов ранее в ходе заседания рассказал, что вошел в состав учредителей ООО «Ритуал» по договоренности с Шулекиным: граждане планировали вложить в строительство крематория пополам около 50 миллионов рублей. Свою вину он не признал в полном объеме. Защита Вартанова настаивала, чтобы он давал показания исключительно в присутствии Михаила Шулекина. Последний пришел в суд в присутствии адвоката.

«На 28 декабря 2020 я приехал к Михаилу Шулекину перед отъездом на каникулы — я вложил в крематорий 30,5 миллионов рублей. Он чуть меньше, — рассказал Вартанов. — Мы договорились, что мы рассчитаемся после праздников. В январе 2021 года.

В конце декабря 2020 года я из СМИ узнал, что Пригаров задержан. Я позвонил знакомому адвокату — Светлане Писакиной, попросил узнать, что происходит. Она сказала, что я в материалах тоже упомянут, и надо дать пояснения. Я прервал отпуск и с 3 января уже был в Саратове. С Писакиной договорились, что 12 января придем к следователю, чтобы дать показания. Следователь записал нас на 12 января, но когда мы пришли — сказал, что сегодня не может. На следующий день меня задержали на выходе из больницы, надели два мешка на голову — один целлофановый — и отвезли в ФСБ.

Там было три сотрудника, которые сказали, что они все знают, что Шулекин дал показания на Пригарова, а я должен их подтвердить. Показания о том, что я взятку Пригарову носил — и тогда меня освободят. Но так как я никакую взятку не носил, я отказался и попросил адвоката. Потом у меня была очная ставка с Шулекиным. Потом меня арестовали. Приезжали разные сотрудники. Грозились, что отправят меня в Лефортово. Но я был готов говорить только правду — говорить, что никакую взятку не носил.

В начале 2021 года здание крематория было можно запускать в тестовом режиме. Сейчас оно эксплуатируется — я видел объявление. Кто получает прибыль от работы, я не знаю. В 2021 году я не мог общаться ни с директором Наталией Садиленко, ни с Оголевым, ни с Шулекиным — мне запретил следователь, так как они были свидетелями по делу. Когда следствие закончилось, я запросил документы о работе прощального зала, чтобы подготовиться, сделать аудит. Было проведено собрание ООО «Ритуал». Я ставил вопрос о досрочном прекращении Садиленко в должности директора. Но Оголев не присутствовал — был его представитель. Он отказался.

А по отчетам, которые директор мне прислала, было сказано, что у предприятия никакого дохода нет. При этом несколько миллионов ежегодно расходуется на топливо для автомобилей и зарплаты.

Если это здание продавать, оно должно стоить не менее 120 миллионов. Там отделка высшего качества. Там одного металла около 130 тонн. Гранитные полы, венецианская штукатурка. Мы хотели создать монументальное здание.

В ходе следствия я узнал, что в 2020 Садиленко по указанию Шулекина регистрирует ООО «СК Ритуал» — прямого конкурента ООО «Ритуал». Дальше почему-то Садиленко без моего ведома подала на размежевание участка, где строился прощальный зал.

Я думаю, что Шулекин сегодня руководит этим бизнесом. Он хочет лишить меня бизнеса и быть единственным выгодоприобретателем. А на Пригарова он показания дал потому, что его попросил офицер ФСБ из Москвы. Шулекин сам об этом рассказывал».

Кроме Вартанова о контактах с силовиками до дачи показаний по делу Пригарова рассказывали свидетели Евгений Топихин и сам Михаил Шулекин.

Добавим, в ходе следствия Шулекин менял показания 14 раз; в первой редакции он утверждал, что вместе с Пригаровым вложил около 30 миллионов.