Примечательная дата: в 1923 году, то есть 95 лет назад в московско-петроградском Государственном издательстве РСФСР (ГИЗ) вышел роман Алексея Толстого "Аэлита", с подзаголовком "Закат Марса", впоследствии ставший в нашей стране одним из самых популярных фантастических произведений. Сюжет выглядел ударной смесью Освальда Шпенглера (автора "Заката Европы") с Эдгаром Берроузом (создателем, в частности, серии "марсианских" романов). Эта невероятная смесь была обернута в несколько слоев "сменовеховской" лояльности к победившему большевизму: с 1918 года Алексей Толстой был в эмиграции, но в 1923 году предпочел вернуться в Советскую Россию.
Итак, инженер Лось и бывший красноармеец Гусев за государственный счет отправляются к Марсу: первый из героев – в надежде на то, что полет отвлечет от мучительных воспоминаний о смерти жены, второй – потому что за годы революции и гражданской войны привык с кем-то сражаться и надеется найти (или устроить) на Марсе очередную заваруху. Как и ожидалось, Марс (Тума) обитаем: там живут потомки жителей Атлантиды, успевших вовремя сбежать с тонущего континента.
Пепельноволосая Аэлита – местная принцесса, дочь диктатора Марса Тускуба. Лось влюбляется в красавицу, а Гусев помогает местному пролетариату в борьбе с диктатурой. Собственно, ни Тускубу, ни Гусеву марсиан не жаль, и оба занимаются примерно одним и тем же: добивают старый Марс. Но практичный Гусев действует бодро и с огоньком – в отличие от эстета Тускуба, который хотел посмаковать процесс, сделав его медленным и печальным ("Мы не спасем цивилизации, мы даже не отсрочим ее гибели, но мы дадим... миру умереть спокойно и торжественно"). Восстание захлебывается, земляне улетают восвояси, и до сих пор неизвестно, что хуже: плановый закат Марса "по-тускубьи" или построение Трудкоммуны имени тов. Гора в лабиринте царицы Магр.
Роман назван по имени главной героини. В переводе с марсианского языка Аэлита означает "свет звезды, который виден в последний раз". Впрочем, фонетика была тщательно продумана писателем именно с учетом земных языков, прежде всего греческого ("αέρας" – воздух и "λίθος" – камень). Увы, после А. Толстого отечественные фантасты не усвоили его урока. Целые поколения авторов, не задумываясь, наделяли внеземных персонажей именами, доминирующей чертой которых нередко была непривычность.
Искусство соблюдать пропорции непохожести и правдоподобия в именах не было востребовано. На страницах фантастических произведений замелькали Элц и Югд, Люг и Алд ("враги"), Виара и Гер ("друзья") в романе Александра Колпакова "Гриада" (1959); Ирган, Тиар и Тор в романе Константина Волкова "Марс пробуждается" (1961). Вслед за Толстым фантасты полюбили букву "э" и страшно ей злоупотребляли: Эоэлла, Эоэмм, Эт, Ана и Этана – так звали героев повести Александра Казанцева "Внуки Марса" (1963 ) и его же романа "Сильнее времени" (1973); имена Туюан и Ноэлла можно найти в романе Леонида Оношко "На оранжевой планете" (1959). И т. д.
Имена нередко распределялись по принципу: труднопроизносимые – "плохие" персонажи, легкопроизносимые – "хорошие". Впрочем, порой и гуманоиды, и негуманоиды назывались столь причудливо, что землянам было трудно с ходу опознать, кто из инопланетян прогрессивен и сочувствует идее коммунизма, а кто из них затаил враждебность. Чтобы прояснить ситуацию, некоторые фантасты действовали вполне в духе классицизма, распределяя среди внеземлян имена с трогательным простодушием и без малейшей тени юмора.
Так в романе того же Казанцева "Фаэты" (1973) недостойные жители планеты Фаэтон получали имена Мрак, Хром, Куций, а талантливые, порядочные – Ум, Добр, Выдум и прочее в подобном духе. Открытый текст в таких произведениях вытеснял подтекст, фантастика превращалась в непритязательную игру. Все это не поднимало авторитет отечественной НФ литературы, зато давало современникам прекрасный повод для пародий…
Но вернемся к роману А. Толстого. После выхода "Аэлиты" современники Толстого (например, Корней Чуковский или Юрий Тынянов) упрекали роман в недостатке художественности ("Марс скучен, как Марсово поле" – цитирую Тынянова) и спекуляциях на модной теме "заката Европы".
Сегодняшний читатель найдет в "научных" описаниях ракеты и полета очевидные нелепости, а рассказы Аэлиты о прошлом своего народа хочется побыстрее пролистать. Но, в целом, произведение было написано лихо и динамично, с пониманием законов жанра. В нашей стране оно переиздавалось более полусотни раз (обычно в адаптированном для детей варианте и в компании с еще одним фантастическим романом того же Толстого, "Гиперболоид инженера Гарина").
Позднее отечественные фантасты не раз сочиняли сиквелы или вольные ремейки "Аэлиты", по преимуществу графоманские. Среди них – "Марс пробуждается" (1961) Константина Волкова, "Звезды последний луч" (1987) Анатолия Андреева, "Магацитлы" (2003) Василия Головачева и др. Однако даже в новейшие времена никто не рискнул по-настоящему модернизировать сюжет, превратив роман в "космическую оперу"…
Кадр из фильма "Аэлита" (1924) / © simkl.ru
Если переизданий "Аэлиты" было множество, то число экранизаций романа можно пересчитать по пальцам, и хватит одной руки. В 1924 году режиссер Яков Протазанов выпустил одноименный фильм по отдаленным мотивам Толстого. Роман был чисто фантастическим, а в фильме к фантастике зачем-то добавлен глупейший детектив с переодеваниями, притом в финале всё, увиденное зрителями, оказывается сном главного героя.
В том же 1924 году появился мультфильм "Межпланетная революция", где использовались отдельные мотивы романа. Более полувека спустя, в 1980 году, вышел венгерский телефильм "Аэлита" (Aelita) Андраша Райнаи, где сюжет выглядел вполне карикатурным, а спецэффекты отсутствовали. Годом позже в СССР в рамках передачи "Этот фантастический мир" отрывки из романа А. Толстого стали сюжетом телеспектакля. С той поры никаких кино- или телевоплощений книги ни в нашей стране, ни в других отследить не удалось. А имя принцессы Марса после фильма Протазанова мелькнуло в кино еще только один раз: в 1988 году вышла картина Георгия Натансона "Аэлита, не приставай к мужчинам!" с Натальей Гундаревой в главной роли.
Кстати, упомянутый фильм Г. Натансона зафиксировал любопытный феномен. Хотя в аннотации картины было сказано, что у героини "необычное имя", оно в СССР оказалось довольно популярным. А еще в СССР словом "Аэлита", придуманным Толстым, называли кинотеатры, кафе, сорт свеклы, электрогитары и пр.
Однако наилучший способ применения имени придумали в Свердловске, где с 1981 года проводится всероссийский фестиваль фантастики и вручается одноименная премия, впервые учрежденная журналом "Уральский следопыт" и Союзом писателей РСФСР.
Тут следует сделать еще одно отступление и напомнить, что во многих других странах, где массово издавали фантастику, такие "жанровые" премии существовали давным-давно. В США, например, еще в 1953 году возникла первая англоязычная премия "Хьюго" (Hugo Award), учрежденная Всемирным конвентом фантастики и названная в честь писателя и издателя Хьюго Гернсбека.
И поныне лауреатов в 14 номинациях ежегодно избирают методом прямого голосования читатели – участники конвентов. Денежного выражения "Хьюго" не имеет. Среди обладателей статуэтки в виде ракеты – Альфред Бестер и Роберт Хайнлайн, Артур Кларк и Рэй Брэдбери, Клиффорд Саймак и Филипп Дик.
А в 1966 году появилась еще одна англоязычная премия, "Небьюла" (Nebula Award), которую ежегодно присуждает Американская ассоциация писателей-фантастов. Эта награда не менее престижна, еще более оригинальна по дизайну и тоже безденежная. В отличие от "Хьюго", эту премию вручают своим коллегам такие же фантасты-профи. Номинаций только пять, но в списке лауреатов по прозе – практически все те же имена.
В нашей стране – своя специфика. До 1991 года общественных наград за литературное творчество формально не существовало вовсе: лауреатов назначало государство – пусть иногда и под прикрытием "Министерства литературы", то есть Союза писателей. А государство крайне редко снисходило до фантастики (возможно, к счастью). Даже суперлояльные Александр Казанцев и Владимир Немцов вряд ли могли рассчитывать на Госпремию, а уж более талантливые и более независимые фантасты – и подавно. И Кир Булычев, и Евгений Велтистов (оба в 1982 году), и Вячеслав Рыбаков с Борисом Стругацким (в 1987 году) получали лауреатские медали исключительно по разделу "кино", как соавторы сценариев. И только "Аэлита" стала первой литературной премией, посвященной именно фантастике.
В 1981 году, в первый год существования премии она была вручена братьям Стругацким (за повесть "Жук в муравейнике") и Александру Казанцеву (по совокупности заслуг). Это был вынужденный компромисс: Виталию Бугрову, завотделом фантастики "Уральского следопыта", ясно дали понять, что если премию не дадут Казанцеву, то и Стругацким она точно не достанется. После 1981 года многие любители фантастики обзавелись фотографией Аркадия Стругацкого, сидящего в президиуме под надписью "Партия – ум, честь и совесть нашей эпохи", причем слово "партия" на фото было отсечено, отчего надпись сразу приобретало иной смысл…
Аркадий Стругацкий / © www.fandom.ru
За время существования "Аэлиты" премию получили многие фантасты – и хорошие, и разные. В числе награжденных в разные годы оказывались Кир Булычев, Виктор Колупаев, Сергей Снегов, Павел Амнуэль, Вадим Шефнер, Север Гансовский, Евгений Филенко и другие. Поначалу премия вручалась, по преимуществу, за конкретное произведение, но затем возобладала обтекаемая формулировка "За вклад в фантастику". Удивительно, что до сих пор никто не догадался вручить эту премию – с той же формулировкой – автору романа "Аэлита" (посмертно). Ведь заслужил!