Разросшаяся барахолка во 2-м Пугачевском поселке Саратова в последнее время стала привлекать внимание районной администрации. Официально отведенный под торговлю частникам участок вмещает лишь десять процентов от всех желающих подзаработать на подержанных вещах. В результате продавцы превратили прилегающие улицы и переулки в «восточный базар». Чиновники вместе с полицейскими решили навести порядок. Однако выгнать торговцев с насиженных мест им пока не удалось.
Кто-то здесь скрывается от жены, кто-то пытается получить прибавку к нищенской пенсии или заработать на шоколадку. Корреспондент ИА «Версия-Саратов» выслушала истории местных продавцов, год за годом приходящих сюда торговать с земли.
Антиквар Михалыч
«Вот приходили с администрации Кировского района. Якобы жители на нас жалуются. Никто не может жаловаться. Мы ведь даже свои вещи им оставляем на хранение, чтобы не возить из дома каждый раз. Деньги за это даем. Все довольные. Со всеми жителями, как говорил Горбачев, консенсус найден. Зачем им жаловаться, когда мы им деньги даем. Убираем за собой. Это какая-то провокация.
Когда начали нас разгонять, ажиотаж начался. Я собрался и уехал. Говорят, что нам выделили место, а мы расплодились по всем улицам. Только на этом пятачке не поместятся все люди. И уж есть отсюда согнать хотят, то хотя бы новое место нашли. И по-человечески эти вопросы решили. А то сразу полицию. Все побросали, посрывали. У женщины напротив на веревке между деревьями вещи висели, так они ее оборвали и все попадало. Что за фашизм, разве можно так? Ничего для людей, лишь бы гайки закрутить.
В каждом городе, во все времена и у всех народов был блошиный рынок. Он был, есть и будет всегда. Без него не обойтись. Бабушки сюда несут тряпье всякое. За копейки, но покупают. И все довольны. Цыгане здесь отовариваются, несмотря на золотые зубы и сережки скупают эти тряпки.
У каждого свой пятачок — другой это место не занимает. Новенькие приходят, и мы им подсказываем, где встать можно. Бабушка пришла три дня назад. (показывает на женщину рядом) Мы ее сюда определили, говорим, тут не занято. А так большинство приезжает с утра и — на свое место. Новенькие может и не знают, но мы им объясняем, что здесь люди давно стоят.
Залетные, бывает, на один день приедут и все раскидают. Такое не приветствуется у нас. Если не убирать, то какой тогда кавардак будет? Местные скажут, что мы свиньи. Поэтому все в чистоте держим.
Сейчас продаю все, что нажито непосильным трудом. Здесь уже несколько лет. Всю жизнь собирал, а на седьмом десятке приходится продавать. Но это не мое. Спонтанно получилось. Просто коллекционировал старинные вещи. Статуэтки, часы, самовары. Пословица есть такая — время собирать камни и время камни разбрасывать. Интерес к вещам был. Когда находил вещь, да еще и недорого, то во мне загоралось все. Еще хотелось. Мы, помню, хвастались друг перед другом, обменивались. Две монеты, например, одинаковые когда.
Приезжаю сюда по выходным уже в пятом часу утра. Из Энгельса. В это время проехать можно без пробок. Пока разложусь. В восьмом часу уже начинают люди идти. Мы тут друг друга знаем, общаемся. Рассказываем, кто что продал, делимся новостями. Мыслями. Даже сокровенными. Людские отношения.
Только сейчас нет у людей денег. Вот бы хоть один самовар купили. Они царские, медальные. 1872 и 1889 года. Баташевские и шемаринские (тульские самовары братьев Баташевых и братьев Шемариных, — прим. авт.). У меня их коллекция была — 28 штук. Потихоньку все продал, три остались. Этот 40 тысяч стоит (показывает на один из золотых самоваров, установленных на капоте автомобиля, завешанного покрывалом).
И в музей ведь не сдашь. Они на халяву хотят. Говорят: «Мы вас в книгу запишем, и о вас потомки будут думать». Только лучше бы кто-нибудь подумал, как мне остаток жизни прожить.
У меня пенсия 8700. Как на них прожить? За свет, за газ платить надо. За все надо платить. Государство мне ничего не дает и не давало. Всю жизнь водителем работал. Стаж 32 года. В Москве 17 лет проработал. Только оказалось, что чтобы пенсия более-менее была, например тысяч 15, надо было на одном месте работать. А кто в то время думал об этом? Каждый человек искал место получше, где платят побольше. Вот и в пенсию включили только 6 лет работы трактористом в деревне. Где справедливость?
(подходят покупатели, он рекламирует: «Тазик — 2,5 тысячи, зеркало — 3,5 тысячи. Медные». Не берут)
Вот сегодня уже тысячу рублей заработал. А это между прочим 15 процентов от пенсии. Не было в мире справедливости и не будет никогда. Купите самовар лучше, и я буду доволен».
Отдыхающий от жены Анатолий
«Вчера разозлился и уехал. Штраф большой. Пока пугают только, но и оштрафовать могут. Сегодня на разведку пришел — не торгую», — поздоровался Анатолий с коллегой по рынку.
«Анатолий, это корреспондент. Ты сегодня фотогигиеничен?», — пошутил Михалыч.
«Да, но без маски (смеется). Ты уж меня не записывай, а то потом к стенке меня поставят. Я на власть не злюсь. Пока можно жить. Мне эта власть нравится, и та нравилась. Я работяга, мне терять нечего. Что уплыло, то приплыло. И наоборот. Дело такое, любительское.
Раньше интересная работа у меня была. Все великие стройки коммунизма объехал. Я электромонтажник. Особо не учился — тупой до смерти (смеется). Любитель был. Зато соседи по даче, глядя, как я копаю и сажаю, думают, что я сельхозакадемию закончил. А у меня 4 класса образования. Полдня со смеху катались, услышав.
Родился в 37-м, а торгую с 1954 года. Начинал с продажи пластинок на Сенном рынке. Потом на Пролетарке торговал. Оттуда на Зеленую улицу нас выгнали. А вообще у меня хорошая работа была. Семь лет проработал на нефтепроводе, каждый день на вахту ездили. Работал на военном космодроме, даже на запуске присутствовал. Интересные стройки были в стране. Много поездил.
Торгую, потому что нельзя с женой больше двух часов в сутки находиться. Потому и сохранился, а то ходил бы скрючившись. А здесь сидишь вольно. Домой приезжаешь как новый. Барахолка для меня — это с Сашком увидеться, с Володей. Захара что-то нет сегодня. Наверно подумал, что опять гонять будут».
Владимир Емельянович, который мечтает о храме
Держит на поводке бигля, прячущегося от солнца в зарослях травы. «Сюда — в город — только по делам. Со щенком — в первый раз. Сам из деревни в Советском районе. Там — молоко, яйца, охота и рыбалка. А в городе что хорошего? Идешь, а тебе в спину: «Смотри, вон старый пердун пошел».
Я родом из Дагестана, с города Каспийска. На даче улицу так и назвал: Каспийская. Когда в Саратове жил, то на рынке железки покупал. Здесь дешевле. А сам не торговал. Только щенков иногда продавал. Если сегодня этого не продам, то на следующие выходные приеду. На «Авито» объявление выставил, но пока там тишина. А ему уже два месяца.
В деревне хочу храм построить. Дачу продал. Думал, небольшую церковь осилю. Но батюшка проект показал, в котором три здания, а не одно. Вижу, что не потяну. Прошу: давайте поменьше что-нибудь построим. Мне-то уже 75 лет. А они: или строй по этому проекту, или не строй вовсе. Я от этой затеи отказался. С ними спорить нельзя — к Богу близко. У меня родители набожные были.
Недавно батюшка предложил на трассе поставить стелу высотой 4 метра с крестом наверху и изображением Николая Угодника. Вот на это подписался. Буду делать».
Людмила с советскими трусами
Одна из немногих на точке не снимает медицинскую маску. «Я здесь уже лет шесть. Рядом торгуют многие мои бывшие коллеги с предприятия. Зарабатываем немного. Продаю все свое. Дефицит был в советское время, все накупали впрок. Я знала, что в «Меркурии» (торговый павильон в районе Сенного рынка, — прим. авт.) 10 числа каждого месяца был привоз. Мы работали недалеко, и в обед — сразу туда. Представляете, каждый месяц новый пододеяльник. И ведь все прочней было. Ткани хлопчатобумажные. А сейчас? Постирали, и все вытянулось в соплю.
Вот ножницы советские. Трусы вот новые, с этикеткой. 50 рублей стоит (показывает и просит ее не фотографировать).
Такие рынки есть во всех городах и странах. У поэта Роберта Рождественского есть дочь Екатерина. Она по примеру известных картин делает фотографии. В Саратов с выставкой приезжала как-то. В интервью она рассказывала, что в какой бы стране ни была, сразу идет на блошиный рынок. Покупает кружева, бусинки, тряпочки. Чемоданы с вещами привозит. Когда делает картины, ей все пригождается.
Сегодня сама тут купила часы. Настенные. Они не работают, правда. Но я их разберу, вставлю красивые стрелки, посмотрю, что с механизмом. Может годный. А не годный — заменю. И повешу на кухне. Купила за 50 рублей.
Самая удачная покупка была — свадебное платье для дочери. 11 лет назад она замуж собиралась. Иду я как-то утром, вижу, дедушка стоит. Рядом картонка — «Продаю свадебное платье». Спрашиваю: «А платье где?» Он достал упаковку. Платье, фата — в ней. И платье красивое — семь юбок, вышитый корсет. На вскидку тысяч 12 стоило бы в магазине. Рассказал, что дочь его вышла замуж и уехала. Просил за наряд 700 рублей. А я говорю: «У меня только 500». Он отдал и так рад был, что его продал. А уж как мы с дочерью радовались, потому что потом к платью купили перчатки, которые стоили 600 рублей и чулки за 700. Эту покупку запомню на всю жизнь.
Зарабатываем здесь немного, рады любой копейке. Была у меня одна картина старинная, 1980-х годов. Но никогда б такую дома не повесила. Натюрморт со старым чайником, табуретка, пара яблок и газета со старославянским шрифтом. Долго ее смотрели. Потом коллекционер все-таки купил за тысячу.
Думаете мы тут шикуем? Нет. Если деньги нужны, то и за 100 рублей отдашь».
Владимир с шоколадкой
Заинтересовавшись разговором с журналистом, подошел мужчина с соседней точки. По всей видимости, он никак не мог успокоиться после недавнего визита на барахолку чиновников с полицейскими: «Кому мы мешаем? Не золотом торгуем же, что такого?».
Он показал на свой прилавок, где были разложены различные мелкие предметы, среди которых коробка с пуговицами, детские игрушки, канцелярские ручки, женская бижутерия и много другого.
«По 10 рублей, по 20, 30 — мелочь всякую продаем. И пусть на сто рублей за день наторгую. Зато приду домой вечером и внучке шоколадку куплю. Да еще и отдохнул. С людьми пообщался. Здесь люди простые и общение человеческое».
На прощание Владимир подарил пяльцы для вышивания и ткань с нанесенным рисунком, выразив надежду, что блошиный рынок удастся сохранить.
Больше фото с саратовской барахолки можно посмотреть в нашей подборке в галерее:
