Андрей Колесников: "Журналисты не должны ходить по Останкино, опустив глаза и не глядя друг на друга"

В ходе семинара "Школа молодого журналиста", который проходил в минувшие выходные в Санкт-Петербурге, специальный корреспондент газеты "КоммерсантЪ" Андрей Колесников рассказал несколько занимательных историй из своей профессиональной практики.

Про взаимоотношения со своими ньюсмейкерами:

"У меня была ситуация с Зурабовым, когда он еще был министром. Уже нечего было писать о нем, всем все было понятно, но он все еще, почему-то, работал и работал. И как-то на Госсовете Президент устроил ему разнос. И вот, после мероприятия, Зурабов вышел в гардероб, а там очередь. И он стоит прямо передо мной. Он видит меня и знает, понимает, что я все слышу и при этом говорит своему соседу: "Какой же я хреновый министр". Ну, он, конечно, пожестче сказал...

Я, чтобы это не выглядело так, что я что-то подслушал, повернулся к нему, улыбнулся коротко, повел головой, вроде: "Ну надо же..." И он в этот момент понял, что я об этом напишу. И я уже был спокоен, поскольку он знает об этом. Я написал, а он перестал здороваться со мной. Причем демонстративно. И я тоже, конечно, здороваться с ним перестал.

С тех пор прошел не один год, и вот только недавно Михаил Зурабов прервал затянувшееся молчание. Он позвонил и попросил почитать мою книжку "Первый украинский" про оранжевую революцию, потому что он стал послом на Украине и готовится к ответственной работе на этом посту. То есть, эти люди могут с вами не здороваться, но уважать-то будут все равно...

Про беседу с Путиным о свободе телевидения:

"Государство считает своим долгом контролировать телевизионную журналистику, по крайней мере, на федеральном уровне. Это, на мой взгляд, не относится к федеральной печатной прессе и, конечно, к Интернету.
У меня был случай, когда я разговаривал об этом с Владимиром Владимировичем Путиным, и сказал, что так нельзя. Журналисты не должны ходить по Останкино опустив глаза и не глядя друг на друга. И вообще: "Отпустите телевизионную журналистику на свободу. Что вы делаете?"

Он сказал, что общество пока не готово к этому. Якобы должно созреть для такой свободы. Ну что, раньше лучше было, когда несколько человек из бизнеса просто ногой открывали дверь в кремлевские кабинеты и сами решали, что будет на телевидении? Было же так. А чем сейчас система хуже?

Но ведь никто и не говорит, что - хуже. Только зачем ориентироваться на то время, когда олигархи действительно диктовали такие вещи? Я думаю, что государство считает телевидение слишком серьезным административным ресурсом, чтобы так вот запросто с ним расстаться, отпустив на свободу. Но, при этом, я считаю, что в федеральных газетах - полная свобода. Все понятно с теми изданиями, которые собственно принадлежат государству (их не так уж мало) - это правила игры, к которым я отношусь спокойно.

Но с телевидением совсем другая история, потому что люди, которые во многом выиграли выборы именно благодаря такому ресурсу - у них это в голове и осталось: что этим надо дорожить. Ведь буквально за полгода можно совершить чудеса. Поэтому они будут держаться за этот ресурс...

...Я считаю, что общество готово к свободному телевидению. Этот разговор с Путиным был довольно давно. Года четыре назад. Может быть, и у него за это время изменилось представление об этом, хотя не уверен (по тому, в каком положении сейчас находится телевидение).

Я считаю, что общество всегда готово. Эти лицемерные рассуждения о том, что люди к чему-то не готовы, всегда носят корыстный характер. Не прямая корысть, а попытка оправдать собственное действие, в данном случае - по отношению к телевидению".