Вот еще одна загадка от сотрудников облпрокуратуры: «Большой, но везде помещается. Бесконечный, но иногда кончается. Может летать и ползать. Есть только у прокурора Саратовской области Владимира Степанова. Но о том, что Владимир Николаевич с ним делает — никто не знает...»
Вот еще одна загадка от сотрудников облпрокуратуры: «Большой, но везде помещается. Бесконечный, но иногда кончается. Может летать и ползать. Есть только у прокурора Саратовской области Владимира Степанова. Но о том, что Владимир Николаевич с ним делает — никто не знает...»
Отгадка проста: «Интернет». Среди тружеников здания по ул. имени Е.Ф. Григорьева, 33/39 он есть только у прокурора Саратовской области Владимира Степанова и некой таинственной «группы информатики», состоящей, похоже, из одного человека. Пользоваться этой штукой Владимир Николаевич может по своему усмотрению. Поэтому трудно сказать, что именно ищет облпрокурор во Всемирной паутине - признаки экстремизма в интернет-СМИ или новых друзей в «Одноклассниках».
Конечно, хочется надеяться, что руководитель надзорного органа региона все-таки находит время на мониторинг саратовских информагентств, которые в большом количестве представлены в сети Интернет. Однако есть одна проблема. Работники прокуратуры Саратовской области, похоже, не считают Владимира Степанова прокурором, о чем заявляют в суде под протокол!
Все началось с пресс-конференции Владимира Николаевича, которая состоялась в пятницу, 10 декабря. На этом мероприятии корреспондент «Газеты Наша Версия» задал острый вопрос о работе надзорного органа региона в плане противодействия экстремизму. Было сказано, что интернет-агентства, зарегистрированные в качестве саратовских СМИ, допускают публикацию в своих новостях, статьях и форумах к ним фраз, направленных на разжигание межнациональной розни.
Однако, как рассказал журналист, представители прокуратуры Саратовской области ссылаются на то, что не могут производить мониторинг СМИ в Интернете, поскольку подчиняются Указу Президента РФ 2008 года «О мерах по обеспечению информационной безопасности Российской Федерации при использовании информационно-телекоммуникационных сетей международного информационного обмена». В этом Указе говорится об ограничении выхода в сеть Интернет с компьютеров, в которых содержится секретная информация.
Заявление о том, что прокуратура Саратовской области не может использовать сеть Интернет для мониторинга СМИ на наличие экстремистских публикаций, сделал старший прокурор отдела облпрокуратуры по обеспечению участия прокуроров в гражданском процессе Андрей Савельев в ходе судебных разбирательств с депутатом гордумы Леонидом Фейтлихером, о чем подробно написано в статье «Газеты Наша Версия» под заголовком «Под молчание смердят».
Этот представитель надзорного органа активно отстаивал право прокурорских работников на то, чтобы не проводить работы по выявлению публикаций экстремистского толка. Среди прочих причин бездействия называлось бюджетное финансирование (прокурорские работники не могут покупать все газеты области для мониторинга), а также отсутствие доступа в Интернет у «всех работников прокуратуры Саратовской области».
На пресс-конференции были озвучены факты, указывающие на то, что Андрей Савельев в своем выступлении в суде от имени облпрокуратуры лукавил. Так, на сайте надзорного органа региона и по сей день можно найти сообщение, в котором говорится о результатах интернет-голосования на площадке ИА «Взгляд-инфо». Это информагентство задалось вопросом: «Какая из властных и правоохранительных инстанций является самой коррумпированной?». Одним из перспективных претендентов на звание «самой коррумпированной инстанции» была прокуратура Саратовской области, что, видимо, и вызвало интерес надзорного органа. «В течение всего периода интернет-голосования прокуратура области следила за его результатами», - сообщают работники облпрокуратуры на своем сайте. Значит, выход в Интернет у прокурорских все-таки есть?
В то же время, на другом саратовском интернет-ресурсе, зарегистрированном как СМИ - «Саратовские областные новости» - с 31 марта текущего года и по сегодняшний день размещена новость «Саратовские общественники о взрывах в московском метро». В первом же комментарии к этой публикации приводится крайне резкая фраза в адрес иностранных граждан кавказского происхождения.Почему-то модераторам вышеназванного сайта, которые частенько удаляют комментарии, идущие вразрез с линией «правящей партии», подобное сообщение не показалось экстремистским...
Прокурор Саратовской области Владимир Степанов очень удивился, когда корреспондент «Газеты Наша Версия» рассказал ему об этом и сообщил, что в надзорном органе есть компьютеры, с которых может осуществляться и осуществляется мониторинг СМИ в сети Интернет. Владимир Николаевич поведал, что выход во Всемирную паутину, как минимум, есть у всего руководящего звана облпрокуратуры. Также Степанов попросил журналиста связаться после пресс-конференции со старшим помощником прокурора области по связям со СМИ и общественностью Татьяной Казаченко и назвать ей фамилию того представителя облпрокуратуры, который в ходе судебного процесса распространил недостоверную информацию.
Однако Татьяна Казаченко после завершения пресс-конференции заявила, что сможет принять информацию от корреспондента только в понедельник, 13 декабря. В назначенный день оказалось, что Татьяна Павловна отсутствует на рабочем месте, поскольку «читает лекции в Саратовской государственной академии права, а в прокуратуре работает не на полную ставку». 14 декабря оказалось, что она взяла больничный на неопределенное время. Кроме того, в облпрокуратуре пояснили, что Татьяна Казаченко - единственный человек в ведомстве, который отвечает за общение с прессой и представляет всю пресс-службу прокуратуры Саратовской области.
Возможно, «исчезновение» Казаченко, а вместе с ней и всей пресс-службы облпрокуратуры, было связано с тем, что помимо названного выше Савельева, сама Татьяна Павловна, в ходе судебного процесса по иску депутата Фейтлихера, под протокол (!) заявляла о том, что «прокуратура не может осуществлять мониторинг интернет-ресурсов»! Так, в протоколе судебного заседания Октябрьского районного суда города Саратова от 23 августа 2010 года приведены следующие слова г-жи Казаченко:
«Что касается мониторинга сети Интернет, могу пояснить следующее. В данном вопросе прокуратура руководствуется указом «351, согласно которому взаимодействие с сетью Интернет осуществляется только через ФАПСИ. Напрямую это запрещено. В прокуратуре нет сети Интернет, работает только сервер. В связи с этим прокуратура не может осуществлять мониторинг интернет-ресурса. Даже если бы была возможность осуществлять мониторинг таких ресурсов, не всегда возможно установить место нахождения хостеса, так как он может находиться даже за пределами РФ».
В итоге, исчезнувшая было пресс-служба появилась в облпрокуратуре в четверг, 16 декабря. Татьяна Казаченко, похоже, успела подготовиться к вопросу журналиста по поводу наличия Интернета в надзорном органе региона и дала развернутый комментарий. Многое прояснилось...
- Добрый день. А с Татьяной Павловной можно переговорить?
- Это я.
- Татьяна Павловна, вас из «Газеты Наша Версия» беспокоят. Вы уже с больничного вышли, да?
- Я не была на больничном.
- Не были?
- Нет.
- И в СГАП не были тоже, на лекциях?
- Была на лекциях. Я в больницу ходила, но на больничный официально не уходила.
- Ясно. Меня Владимир Николаевич просил вам перезвонить, касательно этого дела с публикациями, что работники прокуратуры Саратовской области не могут проверять СМИ, потому что у них нет доступа в Интернет. Вот, прокурор, который представлял в этом деле прокуратуру области и от ее имени говорил, запишите его фамилию?
- Ну, я помню, читала там. Савельев, да? Андрей Дмитриевич...
- Да, Андрей Дмитриевич.
- Ага.
- Ну вот, собственно. Степанов просил об этом...
- Ну, правильно. У нас — никто. У нас имеют ограниченный доступ, вот только. Вам же сказал Владимир Николаевич. Действительно, Савельев не имеет никакого доступа к Интернету. И рядовые сотрудники тоже не имеют доступа. У нас есть у прокурора выделенный компьютер, не в сети. И есть такой компьютер у информационщиков, которые у нас в группе информатики.
- То есть, это они следили за голосованием на сайте «Взгляд-инфо»?
- Конечно. Если честно сказать, как все было. Позвонил мой сын, поскольку у него есть выход в Интернет, и сказал: мам, вот идет такое голосование. Я посмотрела на телефоне — у меня тоже есть Интернет на моем телефоне — да, действительно, голосование. Мы попросили вот проследить за ним. Вот так вот мы просмотрели. Потому что сейчас, как бы сказали, что ничего такого интересного нет, вот мы и не смотрим. За голосованием. Поэтому, действительно, у нас нет такого выхода. У нас — сеть, понимаете? Все компьютеры подключены к сети.
- Так ведь на пресс-конференции зампрокурора Симшин, по-моему, сказал, что идет мониторинг с компьютеров прокуратуры, а вы сейчас говорите, что нет такой возможности ни у кого.
- Нет, ну я же вам сказала, что у прокурора области — есть выделенный компьютер.
- И он один там сидит?
- И есть группа информатики. Да. И все. Больше никто у нас не подключен.
- Ну так ведется все-таки мониторинг, или нет? Я вот, просто, смотрю — не только Савельев на суде, но и вы тоже говорили, оказывается, что нет возможности, мы не можем, вообще прокурорские работники не могут мониторинг производить...
- Прокурорские не могут! Имеют только два человека возможность.
- А они не прокуроры? Вот, Степанов — не прокурор разве? Как можно в суде, под протокол говорить такое, то, что Степанов у нас не прокурор и все остальные сотрудники прокуратуры — тоже не прокуроры.
- Нет, они сотрудники... Во-первых, не сотрудники, а работники, если по закону о прокуратуре говорить... Они не имеют возможности (ни начальники отделов, ни рядовые работники) не имеют возможности осуществлять мониторинг. Такой мониторинг осуществляет только прокурор области.
- Ну вот, на пресс-конференции Симшин говорит: мы ведем этот мониторинг... Говорит: мы смотрим, мы заходим на сайты... А как тогда?
- Ну, он говорит: мы. Значит, прокурор области смотрит. Возможно.
- То есть, он сам к Степанову приходит?
- Возможно и так, да. Почему бы и нет. У них выделенный компьютер. Не в сети.
- Так он говорил про целый отдел какой-то, который специально организован по борьбе с экстремизмом.
- Нет, у них нет выхода. Сто процентов - у них нет выхода в Интернет.
- То есть, можно, действительно, сказать, что у прокурорских работников нет возможности мониторить?
- Это запрещено законом!!!
- Я понимаю, что это на тех компьютерах, где гостайна какая-нибудь хранится...
- Нет, не гостайна. Наши компьютеры подключены к сети Генеральной прокуратуры. Поэтому мы не имеем возможности выходить в Интернет.
- А через нетбуки, ноутбуки — никак?
- Вы знаете, нас не обеспечивает Генеральная прокуратура ноутбуками.
- То есть, вопрос такой вообще не поднимался в прокуратуре? Вы же занимаетесь всеми этими вопросами по связям со СМИ?
- У нас нет возможности финансовой обеспечить всех сотрудников ноутбуками.
- Зачем всех? Речь ведь идет о мониторинге. Это два-три человека, которые сидят и просматривают все сайты в сети.
- А вы себе как это представляете — два-три? Вот я дома, когда мониторю, поскольку мне интересно, что пишут на информационных лентах, я смотрю сайтов 10-15. Это получается, в девять вечера я сажусь и в час выхожу из-за компьютера. Никуда не лазая, кроме как на информационные агентства. И у нас, получается, что весь отдел должен только этим заниматься? Ежедневный мониторинг такой невозможно осуществлять.
Печатные - да, смотрим. Где-то появилась вот такая информация... Смотрите, опять же, на суде говорили: осуществлять мониторинг. У нас по приказу Генерального прокурора — только ведущие средства массовой информации необходимо мониторить. Тот злосчастный «Политдозор» - ну какое он ведущее средство массовой информации? Обратитесь к нам. Если имеет признаки экстремизма, мы рассмотрим публикацию. С Балаково прислали нам газеты с публикациями про того же Бабичева. У нас ведь нет возможности смотреть все газеты на территории Саратовской области. Кстати говоря, когда приезжают коллеги, где я занятия провожу, в академии права, все просто удивлены — насколько у нас много средств массовой информации. В других регионах их гораздо меньше.
Поэтому Владимир Николаевич, в силу своих должностных полномочий, смотрит Интернет. Как часто и что — это за пределами моих полномочий...
P.S.
Уважаемый прокурор Саратовской области Владимир Степанов. Если вы случайно зашли на эту страничку ИА «Версия-Саратов» и, увидев свое фото, заинтересовались содержанием текста, хотелось бы попросить вас: почаще уделяйте внимание саратовским интернет-СМИ. И хотя бы ради приличия, делайте что-нибудь для решения тех вопросов, которые лежат на поверхности. В процессе вашей недавней пресс-конференции для вас был озвучен реальный комментарий, который до сих пор висит на сайте реального саратовского СМИ и носит реальный экстремистский подтекст.
Ваши замы и помощники в это время что-то судорожно записывали. Видимо, записывали они не то, что надо. Или вы тоже считаете допустимым, когда в открытом доступе размещаются призывы избивать жителей России иностранного происхождения? В конце концов, попросите своего старшего помощника Татьяну Казаченко зайти на сайт «Саратовских областных новостей» с мобильника. Или пусть она попросит своего сына взять эту ситуацию на контроль. Может быть, хоть такой семейный надзор сработает.
А вообще, как истинный гарант законности и правопорядка на территории Саратовской области, вы, Владимир Николаевич, просто обязаны инициировать вынесение протеста облпрокуратурой на решение Октябрьского районного суда по иску Фейтлихера (по вновь открывшимся обстоятельствам). Ведь теперь мы уже точно разобрались, что у работников прокуратуры области есть возможность выхода в Интернет (если только вы считаете себя прокурором). А значит, доводы, которые выдвигали ваши сотрудники в суде — пустышка.